Я демон! Что это меняет? - Ткаченко Даниил. Страница 54
– Строптивый, как раз, чтобы занять принцессу. Она любит дрессировать такие необычные экземпляры. Ты ей понравишься.
Понравлюсь? Дрессировать? Перед моим мысленным взором предстала эдакая цирковая красавица в купальнике и с плеткой в руках. Как-то незаметно яркий купальник с блестками трансформировался в черный из лакированной кожи, туго обтягивающий все, что надо, а плеть приобрела вид бутафорской. Еще на красотке были высокие, до середины бедра, лакированные сапоги, над ними чулки с подвязками, а еще выше…
– Демон?!
– А что? Мы поели, поспали, теперь можно и…
Что еще нам можно, я дослушать не успел – между столбами открылся портал и в пещеру шагнула темнейшая высокородная госпожа Кэс’сшео Фар’риага – наследница и принцесса клана Бессмертных в Огне.
Образ, нарисовавшийся в моем воображении, вдруг стремительно ужался практически вдвое как в высоту, так и в ширину и, что особенно обидно, в объеме некоторых весьма важных деталей… И если я свое разочарование просто не смог выразить словами, то Демон возмущенно воскликнул:
– Я не понял, а сиськи-то где?!
Вошедшее существо стремительно повернуло головку, окруженную облаком тонких белоснежных волос, и на меня уставились два огромных черных глаза без всякого намека на белок или радужку – просто блестящие черные озера на алебастрово-белом лице. Маленькие карминовые губки хищно приоткрылись, обнажая ровненькие ряды одинаково острых треугольных зубок. Эта улыбочка становилась шире и шире, пока не превратила узкое детское личико в ужасную маску со змеиным безгубым оскалом. Одета Фар’риага была в Тьму, завихряющуюся вокруг худенькой фигурки: темнейшая высокородная госпожа оказалась ребенком, точнее – девочкой-подростком, если можно так называть молодого высшего демона. А то, что она высшая, не вызывало сомнений: к малютке, едва достающей макушкой пятиметровому ловчему до середины бедра, мощными потоками устремлялась отовсюду энергия – работал дар голодной демоницы. Но главным аргументом в этом вопросе было то, что за ее спиной змеилось вдвое больше щупалец Голода, чем у ловчего.
Девчонка задрала голову к лицу ловчего и требовательно спросила:
– Почему клетки пустые? Где моя еда? – Высота звука ее голоса колебалась в таком широком диапазоне, что у меня засбоило сердце.
– Сегодня для тебя особенное блюдо. – Ловчий опустился на одно колено возле своей госпожи и наклонился к ней, чтобы их головы были хоть примерно на одном уровне. Потом указал на столбы с охранниками: – Эти двое провинились, и они твои.
Демоница не стала интересоваться, за что тюремщиков приговорили к съедению, она просто подошла к одному из них и потянулась к нему Голодом. Сопротивление бедняги было сломлено в считаные мгновения, на протяжении которых он успел пару раз нецензурно возмутиться, а потом уже просто выл, как обыкновенный низший.
Малышка слопала не только демона, но и путы, его стягивающие, что доказывало, насколько она сильней ловчего. Интересно, чего он от нее хочет, если так подмазывается?
Покончив с первым, демоница без промедления и раздумий вцепилась во второго.
М-да… Ну и аппетит у этой мелкой!
Потом она развернулась ко мне.
– А это кто? – Тонкий пальчик, направленный в мою сторону, казался вдвое длинней нормального из-за прямого черного когтя.
– Это мой подарок тебе, высокородная, чтобы ты могла выставить собственного бойца на Играх и поучаствовать в сражениях между кланами.
– Разве такое возможно, Ас’шах? Я думала, кланы могут выставлять для состязаний только кровников.
Ловчий качнул головой:
– И воспитанников тоже, если это воспитанники наследников, которым еще не дозволено продолжить род. Еще есть время поднатаскать его, дикарь необыкновенно силен. Я поймал его в низшем мире, и ты не поверишь, но он вынудил меня сменить тварное тело!
– Хм, а выглядит довольно жалко, – протянула мелкая.
– А сама-то! – не удержался я. – От горшка два вершка, тринадцати годков еще не прожила поди, сисек даже не отрастила!
– Так вот ты что кричал?! – припомнила высшая мое восклицание при ее появлении в пещере. Черные глазюки вдруг заполыхали внутренним огнем, который вскоре стал изливаться из глазниц наружу, перекинулся на волосы, и они занялись, и вот уже всю демоницу охватило пламя. Тьма вокруг ее тела развеялась, теперь его окутывали огненные языки – наследница клана Бессмертных в Огне демонстрировала свой гнев. – Прочь! – Она гребанула в воздухе в сторону когтистой пламенеющей рукой, и прутья моей клетки с жалобным «динг-динг-динг» переломились и со скрежетом отогнулись вправо. Девчонка шутя переломила не только толстые металлические пруты, но и волю демона, зачаровавшего их не ломаться.
Мда, вот это я влип! Попасть в рабство подростку с замашками берсерка, да еще с неустойчивой девчачьей психикой – худшего со мной не могло произойти!
– Назовись!
Щупальца ее Голода угрожающе вытянулись в мою сторону. Теперь демоница напоминала цветок мифического пылающего лотоса: вокруг огненной середины распустились двадцать семь черных лепестков Голода, растущих из спины. А еще у нее было четыре крыла, сейчас тоже больше напоминающих языки пламени, а не части материального тела. Прямо-таки бабочка на цветке.
– Граах! Что за мысли?! Светлый, это ты там в поэзию ударился?
– Просто она очень похожа, – сознался тот.
Мда, романтик ментоловый…
– Щас эта моль нас погрызет, как шерстяной коврик, готовьтесь! – гаркнул Демон.
Щупальца Голода демоницы уже погрузились в нашу ауру и начали оттягивать из нее силу.
– Щит ставь!!! – заорали мы вместе со Светлым.
– Против этой мелкой? Это унизительно!
Но щит он все-таки выставил.
– Защищай! – И мы оказались в коконе из непроницаемой Тьмы. Непроницаемой она была секунды две, а потом истончилась, посерела и пошла прорехами.
– Развейся! – Воля молодой высшей вступила в схватку с волей Демона.
– Не пускай! Держи!
– Держи! – укрепил я волевое усилие Демона собственным.
Энергия из дара утекала в щит, как в бездну, языки Голода высшей слизывали ее, как подтаявший слой с эскимо, но щит держался. А потом демонице надоело возиться с нами, и она пошла на прорыв.
– Пробей!
В щит со страшной силой ударил заостренный таран. «На Иглу похоже», – успел подумать я, прежде чем эта гигантская энергетическая штукенция пробила щит и стала всасывать его силу, тут же выплескивая ее в меня из острия. Преобразованная в таране-игле энергия действовала не хуже напалма, разрушая матрицу покровов и брони.
– Меня зовут Заан! – заорал Демон, и нас немедленно оставили в покое.
– Долго продержался. – Лотосовая моль довольно потирала руки. – Ты не соврал, Ас’шах, он силен. Но его учить и учить!.. Успеем ли к Играм? – Тон, как у моей школьной репетиторши по инглишу. Вспомним детство, называется…
– Успеешь, если займешься с ним плотно и будешь хорошо кормить.
Хоть это радует – голодом морить не станут.
Пламя вокруг демоницы улеглось, глаза потухли и опять стали просто черные, как угольки. Она взглянула на меня и сделала в воздухе круговое движение пальцем, из когтя вытянулась лента Тьмы и стала материализовываться, одновременно покрываясь шипами и стальными клепками. Еще движение тонкой кисти – и ошейник защелкнулся на мне. Мелкая потянула за невидимый поводок.
– Пошли, Заан.
Меня потянуло за ней. Попробовал сопротивляться, но демоница оглянулась, и меня потянуло к ней сильнее. Ясно: ее усилие ничего общего с физическим не имеет.
– Воля, блин! – ругнулся Демон, а потом рявкнул: – Развейся!
Развеялось. Одеяние из Тьмы на мелкой.
– Ха! Доска – два соска, – ухмыльнулись мы втроем.
Ловчий тоже не сдержал усмешки, но попытался замаскировать ее злобным оскалом:
– Плеть!
А-а-х!!! Граах!!! Ощущение было точь-в-точь как от плети по спине. Огненной, семихвостой…
Мелкая злобно дернула за поводок и поволокла меня к порталу.
– Будешь жить в моих покоях на коврике у входа!