Троемирье. Игры с демонами - Картур Елена Викторовна. Страница 26

Они так вымотались, что даже не сразу заметили, как исчезли кристаллы. На радость сил не осталось.

Все. Больше от них ничего не зависело. Осталось только ждать.

Алаиз стоял перед огромным, во всю стену, зеркалом и добавлял последние штрихи к своему облику. Эти две недели он провел с большой пользой, изучая привычки и предпочтения своего противника. И сейчас на свет появлялся тщательно выверенный и проработанный образ. Если бы те, кто видел его на том злополучном балу, оказались сейчас в этих покоях, они сомнений могли бы сказать, что нынешний Алаиз отличается от себя тогдашнего – как лебедь от воробья. Он был ослепителен, он был прекрасен. Он был порочен и соблазнителен настолько, насколько вообще хватало фантазии. И это еще одно его оружие, которое Алаиз намерен был использовать в полную силу.

Лорд Гедар любит красивых мальчиков? Посмотрим, как лорд сможет хладнокровно сражаться с воплощением своих извращенных фантазий!

Главным преимуществом Изменчивого в этом бою должно было стать не количество силы, а скорость. Энергия Серединного мира отличалась от той, которую выкачивали из плененных душ, тем, что ее можно было хранить и накапливать в собственном теле и мгновенно использовать. Тогда как энергия душ хранилась только в кристаллах, а значит, для работы с ними требовалось какое-то время. Опытному демону для этого нужны были считанные мгновения, но и они порой играют немалую роль.

В этом бою Алаизу предстояло не нападать, а защищаться и выжидать, когда лорд ошибется, чтобы нанести один-единственный удар.

В покои вошел Арнор и невольно присвистнул:

– С ума сойти! Ты его убивать собрался или соблазнять?

– Одно другому не мешает, – улыбнулся Алаиз, не оборачиваясь.

Арнор невольно окинул друга внимательным взглядом.

На Изменчивом сейчас не было ничего, кроме плотно обтягивающих брюк из белой кожи. Весь торс украшал декоративный рисунок чешуи. Чешуя была и на лице, очень мелкая полосками на скулах, на нижних и верхних веках и над бровями. Но это лишь детали. Что-то было в лице и позе друга такое, что придавало ему очаровательный облик соблазнительной невинности. Может быть, дело было еще и в нарочито укороченных клыках и когтях, которые словно бы намекали, что это чудное существо еще и совершенно безопасно.

Наверное, будь друг в своей женской ипостаси, Арнор мог незамедлительно влюбиться. Сейчас же он лишь любовался, как можно любоваться совершенным произведением искусства.

– Ты готов? – спросил Огневолосый, налюбовавшись.

Алаиз тряхнул длинными волосами, в которых сверкнули мелкие бриллианты, словно проверяя на Пламенном свои чары:

– Да, идем.

Когда он вышел на арену, зрители дружно вздохнули в немом восторге. Недаром именно Изменчивые испокон веков считались самым прекрасными из пяти правящих домов.

В небесах Нижнего мира зловеще плавала Темная луна.

Поймав на себе жадный взгляд противника, Алаиз внутренне торжествующе усмехнулся: «Я вырву тебе глаза за эти взгляды!» – подумал он с яростным весельем.

На арену вышел судья, и начались обычные формальности. Зрителям объясняли, кто и по какому поводу сражается. Но прежде чем судья успел спросить, готовы ли они к бою, Алаиз заявил, что у него предложение к лорду Гедару.

– Желаешь сдаться? – плотоядно улыбнулся лорд.

– Нет, желаю повысить ставки. – Алаиз решил: все – или ничего. – Предлагаю своего Призывающего против всех ваших владений, лорд.

Трибуны со зрителями вновь вздохнули. Чужой Призывающий был для лорда совершенно бесполезен, поскольку вызывать демона в Серединный мир он должен исключительно добровольно. Если Алаиз проиграет эту схватку и окажется в рабстве, он лишается единственного шанса обрести свободу. Но сам-то Изменчивый знал, что не доживет до того момента, как его Призывающий обретет достаточную силу. Это супругу лорд стал бы беречь, чтобы не ссориться с союзным домом, а с рабом будет развлекаться на полную катушку. К счастью, лорд Гедар об этом не знал, а со своей будущей игрушкой хотел поразвлечься подольше, и ему вовсе не нужно было, чтобы тот в один прекрасный момент просто исчез, а затем вернулся гораздо сильнее самого лорда. Конечно же, Гедар согласился на такую ставку.

Наконец судья задал ритуальный вопрос – готовы ли противоборствующие стороны начать бой.

Лорд атаковал первым, сразу же, как оба ответили согласием. Длинная плеть воды хлестнула по арене. Алаиз был готов, лишь в последний миг выставил «зеркало тьмы» и почти сразу его убрал. Так экономилось больше энергии. И тут же сам ударил в ответ «иллюзией света». Заклинание рассыпалось искрами о защиту противника.

Лорд атаковал вновь сразу пятью водяными плетями. Алаиз подставлял одноразовые щиты под удар и уворачивался. Это была пляска со смертью: прогнуться, пропуская мимо одну плеть, подставить щит под удар, второй прыжок в сторону – и вновь щит. Два щита, упасть, перекатиться… Атаковать в ответ «дождем тьмы», увернуться от двух плетей – и опять щит. Атаковать небольшими точными заклинаниями в паузах между чужой магией и ждать, ждать. Вновь и вновь.

Вот лорд решил сменить тактику: плети исчезли. Алаиз успел воспользоваться паузой и выпустить очередное прощупывающее чужую защиту заклинание под видом атакующего. В него уже летел рой ледяных игл. От таких не увернешься – придется ставить полноценную защиту. И все же несколько игл смогли пробить щит: спешно пришлось возводить второй слой. Он сумел удержать все, кроме одной. Алаиз извернулся, как мог, но ледяная игла скользнула по боку, глубоко вспоров кожу. Изменчивый зашипел от боли, однако, пользуясь очередной микроскопической паузой, опять запустил зондирующее заклинание, имитируя слабенькую атаку. И вновь, прежде чем разрушиться, заклинание прислало отклик с очередным кусочком информации о чужой защите. Еще чуть-чуть, совсем немного продержаться – и можно наносить решающий удар.

Лорд швырнул в него «темных бабочек», затем опять иглы льда, опять бабочек. У Алаиза не осталось времени на контратаки, приходилось только защищаться. Однако и заклинания Гедара не приносили ему вреда. Лорд досадливо взрыкнул и решил вновь использовать водяные плети, которыми владел в совершенстве, но вместе с ледяными иглами. Алаиз воспользовался очередной паузой и выпустил последний зонд. Отбить атаку лорда полностью он не смог. Хлыст ударил по бедру, вырвав из него кусок плоти. Изменчивый упал на одно колено, кровь хлестала на песок арены, однако зонд добыл последний кусочек необходимой информации.

В то же время разозленный лорд Гедар решил наконец применить нечто более масштабное, требующее большого расхода энергии. До сих пор он был уверен, что этого не понадобится: проклятый мальчишка, хотя и не мог пробить его защиты, но свою держал хорошо.

Алаиз решил – пора. Он видел, что лорд начал плести что-то более мощное, – значит, потратит на миг больше, чем обычно, и надо лишь успеть раньше. Он вложил в «смерч Агары» практически все запасенные силы, не оставив даже защиты. Он успел раньше. Почти успел. Лорд в последний момент выпустил недоплетенное заклинание. Впрочем, Алаизу хватило и этого: ведь ему уже нечем было защититься.

«Как глупо, – подумал он, теряя сознание, – умереть, когда уже точно знаешь, что победил».

Алаиз уже не увидел, как «смерч Агары» разорвал его противника на куски. И он не знал, что «смертельный туман», которым наградил его лорд перед гибелью, был вовсе не смертельным. Ведь лорд до последнего момента желал заполучить свою игрушку. Старания Алаиза с созданием идеального образа сработали как нельзя лучше.

Обо всем этом он узнает позже, когда пройдет зачарованный сон.