Клирик - Ковалевская Елена. Страница 84

— Не двуликими, а двуличными, — педантично поправил его жрец. — Я все помню дословно… О Благой Отец!!! Я ошибся! Как ошибся!!! Что же я наделал?!

— Что на этот раз?! — прорычал Бриан.

— Двуликие и двуличные — это не одно и то же!

Жрец был готов закричать от ужаса, и только присутствие Дидье де’Куси заставило его смолчать. Он кусал губы от отчаяния, пытаясь сдержать себя. Барон ссутулился в седле и замолчал, задумавшись.

— Вот что, — начал он спустя какое-то время. — Менять ничего не будем, да и поздно уже. Несмотря на то что де’Куси задерживает нас, навязав дальний, но безопасный путь, его присутствие в команде для меня все же предпочтительнее, чем неопытной девицы. По-своему он даже прав, заставляя нас экономить силы перед решающей схваткой. В болотах Догонда нас может ждать все что угодно. А путь по дружественной Ольтании гораздо предпочтительнее. Так проще доехать в целости и сохранности до нужного места.

— Бриан, ты не понимаешь! — вскинулся Морвид, но, оглянувшись, вновь понизил голос. — Ольна хоть и была неопытна, но благодаря этому я мог ее направлять. Когда бы она стала ведущей, в любой момент смог бы отобрать силу. А Дидье — клирик сам себе на уме. Я не могу предсказать, что он сделает в критической ситуации.

— Зато он может постоять за себя. И не только за себя, но и за нас, — отрезал барон. — И давай на этом оставим разговор. Все равно мы ничего изменить не в силах.

— Родная, Догонд и вправду необычайно силен. Я никак не могу призвать своего адепта, — с сожалением констатировал бог.

— Но что же делать?! — вскричала богиня, в отчаянии заламывая руки. — Яр, я слабею с каждым днем! Мне все хуже! Кто-то выпивает энергию из мира!

— Родная, успокойся. Я что-нибудь придумаю…

Мужчина принялся расхаживать взад-вперед. Сила, как огненный шлейф, стелилась за ним.

— Ты можешь связаться со своими приверженцами? — подумав, уточнил он у женщины, которая, облокотившись на маленькое облачко, как на подушку, возлежала в энергетических потоках.

Та прикрыла глаза.

— Да, — ответила она спустя какое-то время.

— Вот и прикажи им. Если ты считаешь, что Стабилизатор не успеет добраться до камня, выдай им высочайшее соизволение на два портала.

— Им, порталы? А это не ослабит меня еще больше?

— Ты же знаешь, что я, как всегда, подпитаю тебя. Ну же!

Он опустился перед женщиной на колени и, взяв ее за руку, нежно поцеловал в ладонь.

…Уже который день Лучезарный Адорн не показывался перед Советом, ссылаясь на непрерывное молитвенное бдение во славу Лемираен. На деле же он в очередной раз тщился достучаться до Призываемого. Но тот был глух к его мольбам. Лишь единственный раз он удостоил Адорна своим появлением.

Но слишком был странным этот бог. Каким-то нездешним. Чужое, непривычное лицо с жестким подбородком, глаза цвета стали… Он был другой, не такой, как боги Бельнориона. Его волосы постоянно меняли цвет, то темнели до окраса воронова крыла, то выцветали до светло-русого. И улыбался он жестоко и властно. Но именно такой Призываемый им был нужен. Именно такой мог потягаться с Лемираен, с ее мужем и с ее братом.

Бог пообещал ему, что уничтожит богов Бельнориона, откроет дорогу чистейшей энергии, которую клирики и жрецы смогут свободно черпать. Нет, даже не черпать, как жалкие водоносы зачерпывают воду из реки, а пить, купаться в ней, растворяться в ней, сливаясь. Они смогут стать всемогущими, всевластными!

Чтобы осуществить это, нужно было не позволить сторонникам богов провести Завершительный ритуал. А самое главное, что следовало сделать, — это положить ту вещь, которую дал Призываемый, на Камень Трех Душ. А еще он повелел, чтобы Адорн не дал посланцу соперника найти След Создателя. Едва тот заполучит «след», для заговорщиков будет все кончено. Они уже никогда не смогут стать свободными.

Лучезарный обещал сделать все, что в его силах.

— Что в твоих силах?! — рассмеялся тогда бог. — Ты сделаешь даже больше, если я велю!

— Как прикажешь, о могущественный! — На миг Первому Персту стало страшно.

Но только на миг, потому что он знал: Призванный бог еще слаб в этом мире, его время еще не пришло. И никогда не придет. Ибо он, Адорн, сам хочет стать равным полубогу. Нет, равным богу! А пока следовало раболепствовать и поклоняться.

— Но как я узнаю, кто посланец?

И тогда Призываемый показал. Но не лицо, не фигуру, а слепок ауры, которую боги использовали, чтобы отыскать нужного им. Лучезарный запомнил ее, накрепко запомнил. Потому что ТАКОЕ нельзя было не запомнить! Не человек, а столп полыхающего света, пылающего могущества, в котором словно слились две силы, две души, две энергетических оболочки. И этот человек превосходил по мощи и Светоносного Гароста, и Светоносного Брегора, и даже его. Да куда там! Даже саму Лефейэ он превосходил во много раз!

Лучезарный содрогнулся, вспоминая это…

— Мой верный клирик. Мой лучший из лучших и преданный из преданных, — вдруг раздался голос. Он шел отовсюду.

Узнав его, Указующий Перст в страхе пал ниц.

Неужели богиня узнала о его предательстве! Узнала, что он затеял! Но откуда? Кто его продал?!

— Внемлю, Прекраснейшая! — прохрипел клирик. От ужаса сдавило горло, было трудно дышать.

Но богиня этого не заметила, она сразу начала приказывать:

— Велю тебе, мой верный слуга, как можно скорее доставить к Камню Трех Душ эту женщину, — и аура появилась перед Лучезарным. — Для этого я дважды позволю воспользоваться моим Священным Путем и не тратить время на дорогу. Протяни мне свой Знак.

Дрожащей правой рукой Первый Перст отыскал в складках своего одеяния амулет богини и поднял вверх. Свет ударил в него.

По телу Лучезарного прокатилась вспышка невыносимой боли, а он едва не закричал от неожиданности. Раньше прикосновение Лемираен несло только наслаждение и никогда не причиняло настолько жестоких страданий. Обмотанную полотнищем левую руку жгло огнем; казалось, запах паленой плоти заполнил все вокруг.

Но наконец пытка кончилась. Обессиленный клирик распластался в молитвенном круге.

— Она сейчас близ Пормута! Найди ее и доставь к камню. Исполни! — прогремел отовсюду прекраснейший из голосов, хотя для Лучезарного он теперь стал неотличим от вороньего карканья.

— Как прикажет Всеблагая, — это все, что удалось ответить клирику.

И богиня ушла.

Лишь спустя какое-то время Адорн смог подняться. Отголоски нестерпимых мук еще тревожили его, но он старался терпеть. Размотав ткань, решил посмотреть на измененную руку. Она и вправду была страшно обожжена, волдыри покрывали ее. Некоторые лопнули, и из них сочилась мутно-зеленая жидкость.

— Artas’notertas’soyrte! Sotakor amdas’tore! — громким шепотом выкрикнул клирик. Этим словам научил его Призванный.

Мгновение спустя ужасные раны стали затягиваться, и по прошествии пары минут ничего не напоминало о соприкосновении с силой богини. Разве что изменение продвинулось дальше, охватив локоть и предплечье. Но это досадная мелочь по сравнению с тем, что после достанется ему. Безграничная сила, безграничная власть!.. Ради этого стоит потерпеть некоторые неудобства. Да и неудобства ли? Как чудесно, когда можно легким движением руки развалить пополам лист железа, разрубить меч. Да можно сказать — это красиво! Это великолепно! Дивно подвижен локтевой сустав, прочна плоть…

Вновь скрыв изменение полотнищем ткани, Лучезарный воззрился на отпечаток ауры, оставленный Лемираен. Хотя скулы свело от злости, ему захотелось заорать от радости. Вот он, посланник! Вот он! Вернее, она.

— Гарост! — Зов Указующего Перста многократным эхом отскочил от стен молитвенного зала.

Светоносный не замедлил явиться. Он застыл на пороге, его лицо было смиренно, а весь вид выражал готовность служить.

— Смотри! — Лучезарный указал на отпечаток ауры. — И запоминай! Она в Пормуте. Возьми отряд храмовой стражи, найди и уничтожь ее, чего бы тебе это ни стоило. Потом направишься к Камню Трех Душ и будешь ждать нашего клирика. Он привезет чашу. Проведешь нужный ритуал, а после положишь вот это на камень. — Он достал из складок одеяния изящную коробочку и протянул Светоносному.