Стальная опора (Трилогия) - Афанасьев Валерий Юрьевич. Страница 133

Раста радовался как дитя, когда увидел, как резец снимает тонкую металлическую стружку с заготовки, а после нее остается гладкая, блестящая поверхность.

С этого момента работа по изготовлению бронзовых подшипников пошла гораздо быстрее. Раста так приноровился токарничать, что стал изготавливать довольно приличные детали. Гном пользовался любым удобным случаем, чтобы хоть что-нибудь выточить. Надо сказать, что этим самым станком мы пользовались довольно долго, лишь через полгода изготовив на нем детали для нового станка с металлическими шкивами и бронзовыми втулками.

Вместе с тем не прекращались и другие работы. Рос дом, в котором мне предстояло жить, рос поселок для строителей, возводились новые пристани и вторая очередь волока. Около тысячи человек работали ежедневно не покладая рук. Помогали им около полусотни гномов, время от времени сменявшихся. Порой их бывало больше, когда приходил караван из долины или один из наших кораблей доставлял товары с юга, тогда вокруг сразу становилось шумно.

Гномы, прибывающие с сухопутным караваном, любили удивить всех своим появлением. Полусотня сопровождения (как правило, этого было достаточно) маршировала в полном боевом снаряжении, сверкая латами и поражая окружающих слаженностью строя. Несколько раз задиристые абудагские наемники, сопровождавшие купцов, пытались затеять с жителями долины потасовку. Но такие случаи были довольно редки, да и заканчивались не в пользу горячих голов — несмотря на свой невысокий рост, гномы сильны и коренасты. Мой друг Раста сбивает с ног степного быка-лутхи ударом кулака. Такое, конечно, под силу не каждому гному, но и остальные бородачи тоже не слабы, и поучаствовать в потасовке — для них развлечение, разумеется, не выходя за рамки обмена тумаками. Иное дело абудагцы. Те в драке начинают горячиться, могут схватиться за меч. Их стычки часто переходят в настоящие бои, порой заканчивающиеся смертью одного из участников.

За всем этим приходилось следить. Если на кулачные схватки я смотрел сквозь пальцы, то за попытку боя на мечах следовало немедленное наказание — провинившегося бросали в реку. А если он при этом сопротивлялся, то могли и намять бока. Обычно это делали сами гномы. Если же их в момент потасовки было мало, в дело вступала служба поддержания порядка.

К созданию этой службы я пришел не сразу. Грузооборот, идущий через построенный нами волок, возрастал. Увеличивалось и количество караванов, приходивших в мое имение сухопутным путем для того, чтобы загрузиться доставленными сюда по реке товарами или, напротив, загрузить свои товары на корабль. Здесь же заключались сделки, а единицей измерения порой служили фургоны, а то и целые струги. Все это тянуло за собой строительство новых причалов, складов временного хранения и большого постоялого двора, где могли бы остановиться купцы и их сопровождение.

Так дела обстояли с ранней весны до поздней осени. Лишь когда ледостав начинал препятствовать судоходству, движение затихало и нас ждало три месяца тишины. Благословенное время. Строительные работы в эту пору, как правило, тоже затихали, мы занимались только неотложными делами. Три месяца относительного затишья я воспринимал с удовольствием, ведь это было время размышлений и новых проектов, которые мы обсуждали с Нимли или Растой, сидя у горящего камина и попивая ароматный травяной чай. А еще мы часами пропадали в мастерской, изобретая новое устройство.

Но, не поверите, к весне мне начинало не хватать шума и движения, так что появление первых кораблей, подходящих к волоку, я воспринимал с удовольствием. Месяцем позже начиналось активное движение сухопутных караванов, и жизнь опять бурлила и кипела.

Вот это-то кипение и подвигло меня к организации сил правопорядка. Решение напрашивалось, но вслед за ним встал вопрос: из кого же комплектовать мне свою гвардию? Больше всего свободных наемников в соседнем Абудаге, но вариант их найма я отверг сразу. Слишком уж эти парни неуправляемы. Использовать их в каком-нибудь горячем деле еще куда ни шло, но для моей цели они совершенно не годились, абудагцы и правопорядок — два разнонаправленных понятия. Гномы? Они верные друзья и хорошие бойцы, но эти искусные мастера слишком ценны, чтобы использовать их в качестве стражи. Да и дел у них гораздо больше, чем можно себе представить.

Еще был вариант с гвардейцами из вольного города Гремена, расположенного далеко на юге, мы нанимали там инструкторов для обучения гномов бою на мечах. Но эти люди будут здесь чужеземцами. Всем ли понравится, когда они будут наводить порядки? Спросите: и что с того? Неумный вопрос. Провоцировать лишнее недовольство и конфликты на пустом месте — занятие глупое и недостойное. Не хватало мне тратить время еще и на это! И ладно бы была принципиальная разница, но это не тот случай. Конечно, я тоже родом не отсюда, не из этого века и не из этого мира. Но титул виконта узаконивает мое гражданство в империи, с некоторых пор я здесь свой. По здравом размышлении я решил набрать людей из опытных мечников империи. Здесь не так много достаточно профессиональных воинов, находящихся не у дел, но много мне и не требовалось. Думаю, возникли бы некоторые трудности, реши я набрать тысячу добровольцев, а три десятка удалось набрать без особого труда. Пожалуй, это не стоило бы отдельного упоминания, если бы не история моего знакомства с тем, кто возглавил чуть позже службу охраны правопорядка.

История эта случилась месяца через два после того, как запустили в действие первый волок. Мы с Нимли ехали к дому, возвращаясь с планировки трассы второго волока, когда внимание мое привлекла шумная компания, собравшаяся около причалов. Люди кричали и размахивали руками. Это не могло не привлечь внимания — беспорядки мне были не нужны.

Нимли взглянул вопросительно, но я сделал ему знак рукой, предлагая подождать. До критической ситуация пока не дошла, стоило разобраться в происходящем, прежде чем вмешиваться. А происходило следующее: у причала стоял двадцативесельный шлюп. Владелец его суетился и покрикивал на грузчиков, таскающих товары на берег. Время от времени купец опасливо оглядывался на столпившихся на берегу наемников. Их было около десятка. Наемники, которых торопил другой купец, шумели и ругались, пытаясь пройти к пристани. Как ни странно, дорогу им преграждал всего один человек.

— Проваливай, тебе говорят! — крикнул старший наемников человеку, стоящему между ними и причалом.

Тот, к кому он обращался, — мужчина средних лет в кольчуге мелкого плетения и с мечом на поясе — был абсолютно спокоен. Судя по оружию, одежде и знакам отличия одного из легионов, это был житель империи, отставник (в виде медальона знак легиона носят люди, вышедшие в отставку, в память о былой службе). Мужчина производил впечатление бывалого воина, прежде всего своей непоколебимой уверенностью в правоте, той, что не требует доказательств. С криком отстаивают свое мнение те, кто не слишком убежден в том, что он прав. Истина не требует доказательств, она просто есть. И если ты знаешь, что она на твоей стороне, стоит ли разоряться на пустые слова.

Меч ветеран доставать не спешил, что тоже говорило в его пользу. Имперец произвел на меня самое благоприятное впечатление, но я решил посмотреть, что же будет дальше.

— Это невозможно, уважаемый, — спокойно ответил воин. — Приходите через час, причал будет свободен.

— Наш купец спешит! — выкрикнул один из абудагцев.

— Гоните его! — крикнул купец в подтверждение слов наемника.

Его люди двинулись вперед. Некоторые схватились за мечи, но, спохватившись, оставили их в ножнах: на прошлой неделе мы загнали в реку компанию, попытавшуюся устроить здесь бой с оружием. Слухи об этом распространились быстро. Абудагцы двинулись вперед, имперец печально вздохнул, показывая всю степень своего сожаления.

Такого мастерства я давно не видел! Движения воина стали словно смазанными, плавно и в то же время молниеносно он проследовал вдоль ряда наемников, нанеся несколько ударов, и откатился на несколько метров назад, застыв в прежней выжидающей позиции. Четверо абудагцев остались лежать на земле, серьезных повреждений они не получили. Ругаясь и отряхиваясь, наемники стали подниматься на ноги.