Пепельное небо. Пепельная земля. Пепельный рассвет. Пепел на зеленой траве. Тетралогия - Конторович Александр Сергеевич. Страница 30

— Лазенков Федор. Это кликуха у него такая. Братва его старшим выбрала, чтоб за порядком смотрел. Ну, и чтобы укорот давать всяким зазнаистым.

— Какая еще братва? Откуда вас черти принесли? Да ты не зыркай на своих пацанов, они сейчас в таком же положении, как и ты.

Сбиваясь и перескакивая со слова на слово, Бровастый как мог объяснил создавшуюся ситуацию.

— Так это у вас, значит, бандитская республика образовалась? — поинтересовался невидимый собеседник.

— Отчего ж бандитская? — обиделся Бровастый. — Мы с местной властью заодно. Договорились чин по чину.

— Договорились, стало быть? Ну, так не с теми вы, ребятки, договаривались!

Острая боль пронзила тело командира бандитов. Он выгнулся, пытаясь вырваться и закричать. Но сильная рука перехватила ему рот, и крика не получилось. Обмякшее тело мешком сползло в траву. Вытерев об его одежду нож, Стрелок убрал его в ножны. Из кустов бесшумными тенями выскользнули его товарищи. Один из них на ходу убирал в ножны свой нож.

— Ну, как там?

— Порядок, командир. Заземлили эту парочку.

— Значит, так, ребята. У нас тут помеха неожиданная образовалась. Их, считая с этими, — командир кивнул на траву, — чуть больше трех десятков. Делимся на две группы. Грач, твоя тройка — левый фланг. Чтоб никто к машинам не ушел. Остальные со мной. Потеряшка, сидишь тут; чтоб по нашим следам никто не ломанулся. Сигнал к началу работы — три щелчка по микрофону. Вопросы есть? Работаем.

Лежавший у пулемета бандит приподнял голову. Какое-то движение почудилось ему впереди. Он приподнял приклад своего оружия и всмотрелся в заросли напротив себя. Показалось… Да там же впереди еще где-то командир со своими ребятами бродит. Небось кто-нибудь из них ветку и колыхнул. Успокоившись, пулеметчик выпустил оружие и потянулся к карману за сигаретами. Пока они там шастают, можно и покурить, особо не напрягаясь. Он вставил в рот сигарету и чиркнул колесиком зажигалки.

В следующую секунду она мягко упала на траву. А выроненная сигарета вертикальным столбиком воткнулась в мох на кочке. Простреленная голова пулеметчика ткнула в приклад. Лежавший рядом с ним бандит вскинул голову, пытаясь понять, что же произошло. Слева от него в кустах негромко хлопнул бесшумный пистолет, и любознательный бандюган свернулся в комок, пытаясь заглушить жгучую боль в животе. Вторая пуля прекратила его страдания.

В лесу тихо хлопнуло еще несколько выстрелов. В ответ заполошенно ударила пара автоматов. Сухо щелкнуло несколько выстрелов из снайперской винтовки, и стрельба осеклась. Из густой травы вскочил автоматчик и паля во все стороны, бросился к тропинке, ведущей в сторону автомашин. Но он успел сделать всего пару шагов, как наперерез ему вынырнула быстрая тень. Взмах рукой, блеск ножа — и на тропе осталось лежать бездыханное тело. Стрельба продолжалась недолго, и уже через десяток минут сопротивление было сломлено. Из кустов выбрался Стрелок, на ходу перезаряжая свой «Винторез».

— Обстановка? — бросил он в микрофон.

— Потеряшка — четверо. Движения не наблюдаю.

— Грач — все в порядке. Одиннадцать холодных.

— И у нас тринадцать человек Похоже, все. Оружие и боеприпасы собрать. Тела осмотреть. Все, представляющее интерес, в мешок Потом разберемся. Грач! На тебе грузовики и водители. Машины отогнать и замаскировать. Работаем!

Когда все стихло и незаметные, казавшиеся тенями фигуры в камуфляже вновь растворились в лесной глуши, из густого кустарника выполз человек. Его тщедушное тело сотрясала непрерывная дрожь. Ствол охотничьего ружья, которое он держал в руках, ходуном ходил во все стороны. Осмотревшись по сторонам, он подошел к сваленным в кучу телам своих товарищей. Они лежали грудой вокруг воткнутого в землю шеста. Шест был увенчан листом бумаги с лаконичной надписью: «Проход запрещен!». Еще раз осмотревшись, человек втянул воздух сквозь сжатые зубы, сдернул с шеста листок и опрометью бросился в кусты.

— Ты, часом, не обкурился чего-нибудь? — Глыба мрачной тенью навис над собеседником.

— Да ты что, Глыба? Нешто я порядков не знаю?! И в мыслях не было! Разве что пацаны стакан налили. Так у меня нервы без этого и вовсе сдвинулись бы. Такой ужас встретить — врагу не пожелаешь.

— Еще раз. Сколько их было?

— А я снова тебе говорю: не знаю! Я троих видел. А сколько их еще в кустах там сидело — про то одному Богу известно.

— Видел и не стрелял?

— Стрелял. Да только без толку все. Лес, не видно, куда попал, куда нет. Может, я их там целую толпу накрошил — иди, проверь! Одного, кажись, зацепил. Да у меня всего два патрона и осталось. Чем воевать-то? По ним, вон, из пулеметов садили — так и то никто не попал! А что ты от меня одного хочешь? Я заместо всех других с ними воевать должон?

— Ладно, не кипешись. Разберемся. Что жив остался да весть принес — то тебе в плюс будет. Ружье свое пацанам отдай, тебе чего-нибудь поприличнее найдем. И в должности повысим. Раз в бою не струсил, мы этого не забудем. А сейчас иди спи да ешь, нервы в порядок приводи.

Дождавшись, когда за визитером закроется дверь, хозяин кабинета повернулся к еще одному персонажу, который до сих пор никакого участия в разговоре не принимал.

— Ну, что скажешь, Капитан?

— Это спецы работали, Глыба. Зуб даю! Я подобные фокусы на службе видел. Ни в кого этот чмошник, скорее всего, не попал. Да и вообще сомневаюсь, что наши ребята хоть кого-то из них зацепить смогли. А бумажка эта, — кивнул Капитан в сторону лежащего на столе листка бумаги, — очень уж у меня ассоциации нехорошие вызывает!

— Чего вызывает?

— Слышал я про такие записки. Ежели и впрямь это послание от тех, про кого я думаю, так не удивлюсь, если следующая такая записка у тебя на столе окажется. Или у этого, Главы. Заметь, Глыба, никто ничего не увидит. И не услышит.

— Так что делать-то? Ты мне тут страшилки-то не рассказывай! Я и сам кого хошь напугать могу.

— Да? Ну, так иди и этих ребятишек напугай! Потом расскажешь, как успехи. Ежели сможешь, конечно. В смысле — рассказать сможешь.

Глыба обиженно засопел. В душе он понимал правоту Капитана. Тот, как-никак, был профессиональным военным. И, если бы не любовь к выпивке, в результате чего у него напрочь сносило крышу, на зону никогда бы и не попал.

— Ладно. Давай по делу говори. — Он вытащил из стола бутылку водки и два стакана, плеснул себе и собеседнику. — Считай, что ты меня напугал и убедил. Но ведь какие-то мысли у тебя в голове уже есть?

— Смотри сам: они увели Хамзата в поселок. Не пустили туда наших ребят.

— Ну, так они туда и не шли.

— Значит, им ходить мешали. Кто-нибудь что-нибудь знает об этом поселке?

— Да обычный поселок, каких тут до фига. Ничего там нет. Людей с полсотни или чуть больше. Черт их знает.

— Я на карту смотрел, — поставил на стол пустой стакан Капитан. — Там около поселка еще какой-то значок есть. Что это?

— Главе позвоним, спросим. Он-то должен знать, что у него в округе понатыкано, — и с этими словами Глыба снял телефонную трубку.

Через несколько минут он опустил трубку на рычаг и задумался. Поднял взгляд на собеседника.

— Там рудник. Старый, с советских времен еще. Сейчас не работает, законсервирован. Но все строения в порядке и целы. За этим специально было велено следить.

— А добывали там что?

— Черт его знает! Этот обалдуй не в курсе. Он вообще на этот пост дуриком попал. Трамплин себе готовил, чтобы выше скакнуть. Была у него в свое время волосатая рука где-то наверху. Да как бомбы упали — так и рука та неведомо куда сгинула. А поскольку у него самого авторитета тут никакого нет, он к нам и кинулся. Понимал, что местные его не поддержат: чужой он для них. Кроме как руками с трибуны махать да подписи ставить, он уже давно ничего не делал. Так что и шансов выжить у него было не то чтобы мало — вообще нисколько. А местными делами он не занимался и что здесь происходит, толком и не знал.