Пепельное небо. Пепельная земля. Пепельный рассвет. Пепел на зеленой траве. Тетралогия - Конторович Александр Сергеевич. Страница 34

Вместо этого граната, отрикошетив от наклоненной бронеплиты люка, залетает прямо внутрь боевой машины. Гулко бахает разрыв. Бронетранспортер прокатывается еще десяток метров, потом сворачивает вбок и наглухо закупоривает проход.

Вот так распронихрена ж себе! Надо же… Я слышал про подобное попадание, но относил его скорее к разряду армейских баек. А тут… Приподнимаюсь над валуном и машу рукой, призывая к себе кого-нибудь из охранения. Минуты через две ко мне сваливается здоровенный парень с автоматом в руках. Насколько я помню, его зовут Федором. На посту у нас должно быть еще человек шесть, если вычесть отсюда убитого. Озадачиваю парня осмотром подбитого бронетранспортера и сбором оружия и боеприпасов. Он понимающе кивает и, призвав к себе на помощь еще одного постового, бодро лезет внутрь.

Почти тут же он вываливается назад и, прислонясь к борту, долго и мучительно блюет. Представляю, чего он там насмотрелся… В общем, так или иначе, но два автомата и несколько магазинов они приносят. Отправляю это оружие в тыл и прошу подкрепления. Из дальнего дозора никто не вернулся, скорее всего, уже и не вернется. Весело не есть… Бой только начался, а у меня уже шесть человек погибших. Правда, и размен соответствующий, но мне от этого не легче.

Слева щелкает выстрел. Снайпер!

Вот, кстати! Видит-то он получше всех нас, надо будет его и порасспросить, чего там противник замышляет!

Подхватываю с земли последний гранатомет и топаю в сторону позиции снайпера.

Нахожу его не сразу, парень залег между камнями так, что его и вблизи-то заметишь не сразу. Собственно говоря, это именно он меня первым и обнаруживает. Призывно подняв руку, он делает ей пригибающее движение. Ага, понял, не лопух. Обползаю его позицию сзади и подбираюсь к нему вплотную.

— Ну, как там?

— Копошатся. Такое впечатление, что они окопы роют. Там вылез было какой-то тип с биноклем, рассмотреть нас пробовал…

Понятно, про судьбу этого деятеля можно дальше и не расспрашивать.

— А у ребят твоих как?

— Плохо. Капитана зацепило серьезно, сейчас ребята пробуют что-то сделать. Медичка ваша пришла, помогает.

Медик у нас есть. Бывший поселковый фельдшер, Аглая Степановна. Тетка в возрасте, степенная и рассудительная. Опыт практической работы — громадный, сорок лет на этой должности. Это хорошо, что она там рядом, глядя на нее как-то верилось в лучшее.

— Как думаешь, полезут они еще?

— Вряд ли, — качает головой снайпер. — Не похоже, чтобы они еще раз сунулись, тогда бы не стали окопы поперек дороги рыть. Бэтээр, конечно, пройдет, но куда он дальше-то денется? Разве что, еще десант подвезет? Ну, так один уже подвез… Там, чай, тоже не совсем зеленые лопухи сидят. Разве что, к вечеру, когда стемнеет…

Он прислушивается к рации, которая что-то бубнит ему в ухо. Поворачивается ко мне.

— Капитан в сознание пришел, просит вас подойти.

— Добро. Подойду. Граник тебе оставлю, тут больше знающих людей нет.

— Хорошо. Только вряд ли они еще полезут…

Минут через двадцать я добираюсь до первых домов. Тут малолюдно, большинство народу с началом боя попряталось в домах. Около здания, приспособленного под медпункт, на улице сидят двое из парней капитана. Увидев меня, они встают и один из них подходит ко мне.

— Капитан вас спрашивал.

— Да, я в курсе. Вот, как раз к нему и иду…

Что-то хрипит в воздухе…

Хренак!

Даже не сразу понимаю, что произошло. Лежу на земле и вижу, как в воздухе летают какие-то щепки и всяческий мусор. В ушах звон. Это еще что такое?

Переборов головокружение, сажусь, помогая себе руками. Вместо одного из домов вижу нагромождение битого камня и досок Ох, и ни хрена ж себе? Что это такое было? Пушки? Но не было выстрелов. Да и откуда они у вчерашних зеков? Вижу, как с земли поднимаются мои собеседники. Однако же жахнуло здорово! До дома того метров сто, а нас и тут с ног посбивало.

Поднимаюсь на ноги и подбираю автомат. Забегаю в здание медпункта. Где тут капитан? Тычусь во все комнаты подряд.

На улице снова жахает, под ногами дрожит пол. Слава богу, что еще первым разрывом в дом повыносило все стекла, а то бы я сейчас ныкался от летящих осколков.

Открываю дверь и вижу, наконец, капитана. Он в сознании, лежит на койке, накрытый каким-то покрывалом. Совершенно спокоен и смотрит на меня внимательным взглядом.

— Привет… — Я сажусь на табурет рядом с койкой. — Что хотел?

Он какое-то время молчит.

— Это миномет, — делает он движение головой к окну, за которым грохает очередной взрыв.

— Что? Это ж какого калибра он должен быть, что так вот бабахать?

— Большого, — соглашается Красинец. — А я все пытался понять, что же такое они тащили за грузовиками?

— Теперь понял?

— Да. Это «Тюльпан». Вам тут не выстоять, эта штука сметет любой дом. Уходи и уводи людей.

— Куда я их уведу?

— Они местные, должны знать какие-нибудь ухоронки.

— Ладно, Демьяна напрягу, он сообразит.

— Ребят моих позови.

— Добро.

Выскакиваю на улицу и оглядываюсь в поисках ребят капитана. Первого я нахожу сразу же. Он лежит прямо около крыльца, и из рассеченного затылка медленно стекает густая кровь. «Осколок», — автоматически отмечает сознание. Второй сидит метрах в пятнадцати. Матерясь сквозь зубы, он перебинтовывает себе ногу.

— Что стряслось?

— Мина, мать ее!

— Ходить можешь?

— До дома дойду.

— Где остальные ребята? Капитан связаться с ними просил.

— Вон, — кивает он на убитого. — Рацию у него возьми. И капитану отнеси. Его-то передатчик пулей пробило.

Подскакиваю к убитому. Не рассуждая долго, снимаю с него разгруз целиком, заодно прихватываю еще и вещмешок вместе с лежащим рядом автоматом. За спиной снова грохает, и с крыши сыпятся осколки шифера. Защищая голову разгрузкой, запрыгиваю в дом. Пробегаю по коридору и бросаю разгруз около лежащего.

— Вон рацию бери да вызывай. Одного из твоих осколок долбанул, второй раненый около дома лежит.

Капитан стискивает зубы, но ничего не говорит. Из какого-то кармана на разгрузке он вытаскивает гарнитуру и что-то нажимает на радиостанции.

— Здесь Стрелок. Серые, доложить обстановку.

— Здесь Потеряшка. Лежу в проходе. Противник открыл сильный ружейно-пулеметный огонь. Под его прикрытием силами до взвода пытается продвигаться вперед. Пока держим. С его стороны около десятка холодных.

— Как долго сможешь держаться?

— Пока патронов хватит.

— Держись, жди команды.

— Здесь Грач. Имею потери. Один двухсотый, один трехсотый. Нахожусь под сильным минометным обстрелом.

— Грач! Бросай все на фиг и дуй к точке номер два. Закрепишься там, обеспечишь отход. Радиостанцию, вооружение погибшего забрать с собой. Выполнять!

— Задание понял, выполняю.

— Здесь Зеленый. Ранен, нахожусь на посту. Имею одного двухсотого.

— Жди указаний.

— Потеряшка — Стрелку.

— На связи!

— Отходишь в поселок, закрепишься в конце улицы, дашь возможность майору пройти к точке номер два. Сопроводишь. Выполнять.

— Есть! Выполняю.

Капитан кладет гарнитуру и поворачивается ко мне.

— Вот что, майор. Я понимаю, все наперекосяк пошло. Поселку конец. Эта хреновина, что по нам долбит, разнесет здесь все в мелкие дребезги. Воевать с ними мы не можем: просто нечем. Единственный возможный путь пройти к миномету — это по проходу. Но ты сам слышал, что там происходит. Так что затея эта дохлая. Из местных вояки никакие, да ты и сам это знаешь лучше меня. Так что путь один — уходить отсюда к чертовой бабушке. Местным тоже скажи, пусть сваливают. Мы один проход нашли, наверняка они знают больше. Пусть берут ноги в руки и мотают отсюда. Ихней вольной жизни настал полный и окончательный крандец. Судя по тому, как усердствуют минометчики, никто живой им тут не нужен. Это каратели, а не захватчики.

— Понял я. А ты сам? Может, я кого из местных найду — да вытащим тебя? И снайпер твой вот-вот прибежит.