Пророчество для ангела - Мяхар Ольга Леонидовна. Страница 27

У кота на шее все еще забавно болтался серебряный мышонок и кошелек с деньгами, правда далеко не всеми, часть из них была передана мне на хранение. И все равно вид у него был довольно забавным.

— Тебе не тяжело?

— Нет.

— Я о тебе забочусь, если ты ненароком задохнешься, мне придется тебя закапывать.

— Ллин, — в два голоса возмутились мои друзья, и я прекратила молоть чепуху.

Вдруг впереди послышался колокольный звон, и я замерла на месте, с удивлением прислушиваясь к себе. Сердце сменило ровный неторопливый бег на бешенный неконтролируемый галоп, отдаваясь в ушах и почему-то животе.

— Что случилось?

Я обернулась к Коулу.

— Это церковь.

Он кивнул, все еще не понимая.

— Мне нужно туда, срочно. — И я быстро зашагала в направлении звуков колокола.

— Ллин, ты уверена?

— Да.

Вскоре из-за домов показался знакомый шпиль, при виде которого что-то во мне как будто перевернулось. Я не понимала зачем иду туда, и что меня тащит, будто на буксире. За все время пути я даже ни разу не помолилась, не вспомнила о боге, но как только услышала звуки колокола, ноги сами развернули меня и понесли сюда. Я остановилась у белокаменных ступеней, не понимая ни зачем я здесь, ни что делать дальше.

— Ллин, я подожду тебя здесь.

Голос Коула звучал довольно напряженно, и я удивленно оглянулась.

— Хорошо, оставайтесь оба, я зайду ненадолго… Как только пойму что меня сюда притащило, так сразу и выйду.

Коул кивнул и отошел в тень одного из домов напротив. Кот пошел за ним, вспрыгнув на руки. Он никогда не отказывался прокатиться с комфортом, если была такая возможность. Я снова повернулась к величественному и удивительно красивому собору, освещенному полуденным солнцем, лучи которого играли разноцветными бликами в его разноцветных окнах и позолоченной крыше. И начала медленно подниматься, прислушиваясь к своим ощущениям, и пытаясь понять то, что чувствую. Вскоре я вошла внутрь, попав в прохладу и тишину огромного зала, со стен которого на меня строго смотрели лики святых, спрятанные между белых, уходящих к высокому потолку колонн. В центре стоял алтарь, а на нем горело зеленое пламя, олицетворяющее рождение и смерть в этом мире. Когда я исцеляла раны, то от моих рук исходило зеленое сияние, и кровь мертвецов тоже обретала зеленый свет.

— Что привело тебя в эту обитель, дочь моя?

Я обернулась и встретилась глазами со священником, одетым в длинный черный балахон. На шее у него покачивался большой старинный крест, которым при нужде можно было и убить.

— Я не знаю, святой отец, сама ищу ответ на этот вопрос.

Он мягко улыбнулся и подошел ближе.

— Пути господни неисповедимы, никогда не знаешь, когда очередная заблудшая душа решит обратиться к свету.

— В таком случае моя душа самая заблудшая. Я даже не помню своего прошлого, а потому не знаю, верила ли я раньше или нет…

Тут в груди что-то ярко вспыхнуло, и пламя на алтаре взметнулось вверх, сплетая свои языки в очертания лица, зависшего над алтарем.

Священник побледнел и рухнул на колени, бормоча молитву.

— ПОДОЙДИ.

Голос был знаком до безумия, но я не помнила, не могла вспомнить, и сделала первый шаг вперед.

— ТЫ ПРИШЛА КО МНЕ ВНОВЬ, НЕЙЛЛИН.

— Да, — Лицо менялись и плыло очертаниями, но я смотрела, жадно. Пытаясь запомнишь все как можно четче, пытаясь вспомнить все то, что забыла.

— ТЫ ВСПОМНИШЬ, — ласково сказал образ, согревая меня теплом своих глаз, — А ПОКА ПРОСТО ПОВЕРЬ. ТЫ ДОЛЖНА ДОЙТИ ДО "УЩЕЛЬЯ СКАЛ" И ВСТАТЬ НА СЕРЕБРЯНУЮ ТРОПУ, КОТОРАЯ ЛИШЬ НА МИГ ОТКРОЕТСЯ ТЕБЕ У ВХОДА В МЕРТВЫЕ ПЕЩЕРЫ, А ПОСЛЕ НАВСЕГДА ЗАПЕЧАТЛЕЕТСЯ В ГОЛОВЕ ЗАПОМНИВШИСЬ ИЗВИЛИСТОЙ ЛЕНТОЙ, ИСЧЕЗАЮЩЕЙ ЗА ПОВОРОТОМ. НИКТО БОЛЬШЕ ЕЕ ВИДЕТЬ НЕ БУДЕТ, ТАК ЧТО ПОДУМАЙ, НАДО ЛИ БРАТЬ С СОБОЙ ТВОИХ СПУТНИКОВ.

— Но они не хотят меня бросать сами.

Он кивнул, и очертания начали таять.

— Нет, постой, — я вскрикнула и бросилась к алтарю, жар опалил мне щеки, но я не обратила на это внимания.

— Скажи, скажи твое имя, и почему… я чувствую то… что я чувствую здесь, в этом храме.

— ТЫ ВСПОМНИШЬ, ТЫ ВСЕ ВСПОМНИШЬ ОЧЕНЬ СКОРО. ПРОЩАЙ ПРИНЦЕССА, Я БЛАГОСЛОБЛЯЮ ТЕБЯ.

В душе вспыхнула благодарность и разлился покой и тихое счастье.

Да что же это?

Образ растаял, исчез. И вновь на алтаре танцевали лишь легкие и невесомые зеленые язычки, мягко светя и согревая своим теплом.

Я глубоко вздохнула и почувствовала влагу на щеках. Слизнула языком соленую капельку и поняла, что плакала. Небрежно смахнула слезы рукой и обернулась. Священник стоял на коленях и со священным ужасом взирал на меня, пытаясь перекреститься.

— Кто это был? Вы ведь тоже его видели.

Но мне не удалось добиться ничего внятного, он только крестился и дрожал. Я пожала плечами и пошла на выход.

Друзья стояли там же где и прежде, но я заметила что-то странное… Неожиданно, я увидела еще одного священника, который стоял у противоположного дома и пристально смотрел на Коула, но тут прошла толпа молодежи (видимо студенты магической академии, о которой мне рассказывал Коул по дороже в город, кажется, у них только что начались экзамены) и я потеряла святого отца из виду.

Меня заметил кот и радостно замахал серой лапкой. Коул тоже увидел меня и посмотрел немного странно, будто ожидая, что я сейчас что-то скажу…, что-то, что ему явно не понравится. Но я улыбнулась, помахала им рукой и бегом спустилась по ступеням.

— Как ты?

Этот вопрос становится традиционным. Я улыбнулась и взяла его под руку.

— Хорошо, мне явился ангел в пламени и сказал, чтобы я продолжала свой путь. Желательно в одиночестве.

— Не дождешься, — насупился кот.

— Я так и знала. — Улыбка не прошено скользнула на лицо, — А теперь пойдемте, мне еще хочется заглянуть на местный рынок.

Кот радостно согласился и оставшуюся часть дня мы провели, копаясь кто в чем: я в шмотках и магических амулетах, а Коул с котом рылись во всяких железках просто потому, что у кота прорезалась аллергия на шмотки. В итоге я приобрела красивый амулетик в виде круглого каплеобразного камешка янтаря, замечательно аккумулирующего магическую энергию и подвешенного на черный кожаный шнурок. Он был необычного белого цвета и замечательно сочетался с моими белыми, как молоко волосами. Коул же приобрел еще один кинжал.

Мне пару раз померещился священник, следивший у храма за Коулом, но я решила не тормошить друзей по пустякам. Тем более, что черную фигуру я видела все время лишь мельком и не могла быть точно уверена, что это один и тот же священник.

Лишь когда солнце уже клонилось к закату, мы подошли к таверне, довольные и очень голодные. Я тут же заказала всего и побольше, и мы заняли столик у стены. Разношерстные посетители только начали подтягиваться в таверну, к вечеру тут наверняка будет шумно. А пока сидели пара гномов и какой-то крестьянин, напившийся то ли с горя, то ли с радости.

Поев, я решила подняться наверх, чтобы переодеться: мы решили погулять у фонтанов вечером. Кот увязался за мной, и я уже строила планы, как бы его потихоньку запереть в комнате, а то он мне всю романтику погубит. А так: ночь, тишина, луна на черном небосводе перемигивающимся бриллиантами звезд, и мы с Коулом идем под ручку по главной площади. Я совсем размечталась, и чуть не споткнулась на верхней ступеньке лестницы. Но тут снизу донесся грохот и чей-то визгливый голос проорал: "Держите демона!".

Я подошла к перилам и с интересом через них перегнулась, разглядывая обстановку в зале. В дверном проеме стояло пятеро стражей и четыре стихийных мага в длинных, до пола мантиях. У каждой мантии был свои цвет: алый, видимо изображавший магию огня, коричневый — земли, синий — воды и голубой — цвет магии воздуха. Орал священник в черном балахоне, похоже тот самый, которого я видела на рынке, при этом он еще и тыкал пальцем в… Коула? Я удивленно посмотрела на воина и увидела, что он медленно поднялся из-за стола и выступил вперед.