Тайна геллании - Чернованова Валерия М.. Страница 93
Нарин
– Пойдем скорее, иначе твои подданные разберут по камешкам Ирриэтон, а мне в нем еще жить и жить.
Дорриэн рассмеялся и привлек меня к себе.
– Наши подданные, моя Владычица, наши. Теперь это и твой народ.
Я ласково улыбнулась ему в ответ и провела рукой по его лицу.
– Как же я тебя люблю.
– Я мигом. Только возьму свою речь и вернусь, – прошептал он, не переставая осыпать мое лицо поцелуями.
– А на ходу придумать слабо?
Уже скрываясь за дверью, Дор весело произнес:
– А разве я могу сейчас думать о чем-либо, кроме тебя?
Это было правдой. Последние дни я ни на шаг не отходила от жениха, у него даже не было возможности продумать свое обращение к эмпатам. Пришлось в последний момент попросить Вола накропать торжественную речь.
Я подошла к окну и, прислонившись к холодному стеклу, не смогла сдержать дрожи. Тысячи эмпатов сейчас стояли под стенами замка, ожидая, когда Владыка и его жена выйдут на балкон, и они смогут увидеть своих правителей. Как будто на венчании не насмотрелись!
Поправив темные локоны и быстренько осмотрев свое алое платье, еще раз глянула вниз, на толпу, которая не переставала шуметь и требовать появления Владык.
– Нарин, ну сколько можно?! – воскликнула вбежавшая Эдель. – Пойдем, вас уже заждались!
– Сейчас. Дорриэн только…
– Что это? – вдруг воскликнул обеспокоенный Воллэн.
– Дорриэн!
Я кинулась к двери и не смогла сдержать крика ужаса. Из черной воронки, свитой густыми клубами дыма, вышла Аттеа. Она протянула руки к эмпату и, ядовито усмехнувшись, позвала его к себе. И он пошел. Словно завороженный, он сделал шаг ей навстречу и взял ее за руку.
– Дорриэн, нет!
Эмпат обернулся и, посмотрев на меня ничего не выражающим взглядом, шагнул в воронку.
– Нет!
Я кинулась к клубящейся черноте, но было поздно. Комната уже приобрела прежние очертания. Воронка исчезла. Лишь на полу остались лежать чистый лист бумаги и золотое перо.
– Нет! – в отчаянии закричала я и упала на пол. Дорриэн ушел. Они забрали его у меня. Темному властелину не удалось пленить мою душу, и тогда он забрал самое дорогое, что у меня было. Он забрал мою любовь. Он отомстил.
– Нарин, – шептал чей-то голос. – Мы найдем его. Чего бы это ни стоило… Вы будете вместе.
– Нет, – пробормотала я в ответ, не отводя взгляда с того места, где только что стоял мой муж. – Нет…
Минуты перестали бежать. Время остановилось… вместе с моим сердцем. Казалось, уже ничто не сможет разорвать внезапно охватившую разум тьму… И пустоту…
– Нарин, – проговорил советник, опускаясь рядом со мной. – Ты должна выйти к эмпатам. Нельзя, чтобы они узнали, что произошло. Мы что-нибудь придумаем. Дорриэн вернется.
– Я? Выйти? Зачем?
– Ты – Владычица. Они хотят тебя видеть.
Я встала на колени и, сжав голову руками, прорыдала:
– Я – не Владычица. Я – никто. Я – мертвая.
Чьи-то руки подняли меня и повели по коридорам замка. Тихие голоса шептали, пытались утешить, привести в чувство, а я шла на подкашивающихся ногах и ничего не понимала. Ничего не чувствовала, кроме дикой боли, сжигающей все внутри.
Толпа восторженно зааплодировала, приветствуя повелительницу. Крики, смех, поздравления…
– Улыбайся, – шептал голос советника. – Умоляю, улыбайся.
И я улыбалась. Слезы стекали по лицу, а я улыбалась. Я, Владычица эмпатов, стояла перед своим народом и улыбалась. Я вглядывалась в чужие лица, пытаясь отыскать в них родной образ. Но его не было. Его похитили вместе с моей душой. Вместе с жизнью…
Голоса смолкли, Ирриэтон погрузился в сон, а где-то далеко слышался тихий плач его Владычицы. Опустившись на колени, она смотрела на звездное небо и побелевшими от боли губами шептала клятву. Нарин клялась вернуть свою любовь, а вместе с ней и свою жизнь…