Сбежавший жених - Малиновская Елена Михайловна. Страница 21

Лицо Ульрики исказилось от ужаса. Она прижала ладонь ко рту, словно сдерживая испуганный возглас. Затем опять закивала, показывая, что поняла угрозу.

Тотчас же Седрик щелкнул пальцами, и сияние, все еще сохранявшееся вокруг Ульрики, окончательно исчезло. Фея немедля взмыла к потолку, проверяя, вернулась ли к ней свобода действий. Сделала несколько кругов по комнате, но, удивительное дело, жаловаться не торопилась. Даже ни одного ругательства не позволила себе в адрес Седрика. Видать, его суровое предупреждение заставило ее задуматься о собственном поведении.

«Жаль, что это вряд ли продлится долго, — угрюмо подумала я. — День, другой — и Ульрика вновь вернется к своему прежнему образу жизни. А скорее всего, это произойдет и того раньше. Стоит Седрику отвлечься на что-нибудь иное, как Ульрика немедля примется опять пакостничать и вредить нам».

— Ну?! — устав от всех этих мельтешений, грозно прикрикнул на фею некромант. — Что сказать-то хотела?

Ульрика опасливо покосилась в сторону закрытой двери, затем плюхнулась на кровать и выдохнула драматическим шепотом:

— Девица, которая только что была здесь, — черная драконица!

После чего обвела нас победоносным взглядом.

Наверное, стоило потрясенно ахнуть и воскликнуть что-нибудь вроде:

— Да не может этого быть!

Но почему-то я совершенно не удивилась. Что-то в этом роде я и ожидала. Селестина была слишком хороша для обычного человека. Правда, все равно не понимаю, как она умудрилась так замаскировать свою тень.

— Да не может этого быть! — вместо меня воскликнул положенные слова Фрей. Судя по всему, приятель действительно удивился. Он округлил глаза и потрясенно прикрыл рот ладонью.

А вот Седрик, как и я, не выглядел особенно изумленным. Он тоже, в свою очередь, посмотрел на дверь, затем прищелкнул пальцами — и по стенам комнаты поползли ветвистые всполохи нового заклинания.

— У драконов очень хороший слух, — проговорил он в воздух, объясняя свои действия. Вздохнул и недовольно качнул головой: — Так что пусть будет. На всякий случай.

— Раньше надо было это сделать, — недовольно фыркнула Ульрика. — Если Селестина — сообщница Дани, то она наверняка уже услышала все самое интересное и помчалась ему докладывать.

— Будь так, она бы не сунулась к нам. — Я несогласно покачала головой. — Зачем привлекать к себе внимание? Нет, если бы наш маскарад оказался раскрыт, то Селестина была бы уже далеко от постоялого двора. Но все-таки, почему у нее тень человека?

— Потому что она очень хорошо умеет маскировать свою истинную сущность, — ответила Ульрика с таким высокомерным видом, что мне немедленно захотелось врезать ей чем-нибудь тяжелым. Ишь, как на меня свысока поглядывает. Словно удивляется, что надо объяснять настолько очевидные вещи. А фея уже продолжила: — Видишь ли, Мика, многие теневые создания способны к маскировке. Вспомни хотя бы свою мать, которая так хорошо научилась прятать тень, что даже твой отец, прожив с ней бок о бок столько лет, не подозревал, какую змею, то бишь паучиху, пригрел на груди. Да что там твой отец! Даже Арчер далеко не сразу понял, с кем имеет дело. А черные драконы дадут сто очков форы арахниям. Полагаю, Селестина намного старше, чем желает выглядеть. Если она достигла таких высот в маскировке, то ей должно быть много, очень много лет.

— Вот как, — протянул Седрик, и в его тоне слишком явственно прозвучало разочарование.

Я внимательно посмотрела на некроманта, но он уже опустил голову, пряча в тени выражение своего лица. Однако что-то мне подсказывало, что он испытывает досаду из-за откровений феи. Неужели Селестина ему действительно настолько понравилась? И теперь он понял, что нет никакой надежды на начало отношений между ними. Некромант и драконица. Причем последняя старше его на целую вечность. Из них получилась бы слишком необычная пара.

— А как ты поняла, что она драконица? — спросила я у Ульрики, не испытывая ни малейшего желания углубляться в настолько деликатную тему чужих взаимоотношений. В конце концов, симпатии некроманта к другим представительницам женского пола меня ни капли не касаются.

— Я же фея! — Ульрика с превосходством надула губки. — И почти всю жизнь провела рядом с родом Ульер, являясь его хранительницей. А сумеречные драконы очень похожи на черных, хотя и сочли бы это за оскорбление. Поэтому я с легкостью определю дракона, какими бы чарами, отводящими глаза, он ни воспользовался.

— Почему сумеречные драконы сочли бы за оскорбление сравнение с черными? — поинтересовалась я, немало удивленная этой фразой.

— Ой, не все ли равно! — Ульрика раздраженно отмахнулась, видимо, уже устав давать объяснения. — Истоки этой вражды уходят в такую толщу веков, что я потрачу целый вечер, если примусь тебе об этом рассказывать. К тому же даже я не знаю всех подробностей. Если действительно интересуешься этим — то спроси у нейна Ильриса при случае. Вроде как именно его дед, нейн Шерион, в чьем убийстве ты приняла непосредственное участие, имел отношение к началу этой необъявленной войны.

Я устало опустилась на краешек кровати и потерла чуть дрожащей рукой лоб. Стало быть, черные драконы ненавидят сумеречных и наоборот. Но Дани назвал Моргана братишкой, тогда как последнего воспитывал именно род Ульер! Что это значило? Было ли просто насмешкой, попыткой подчеркнуть глубину различий между ними? Да нет, у меня такое чувство, будто Дани искренне обрадовался, увидев Моргана, и в его восклицании прозвучала настоящая радость, а не яд ненависти. Но какое отношение Морган может иметь к черным драконам? Он ведь обычный человек, в этом не может быть никаких сомнений!

— Ничего не понимаю, — пробормотала я, почувствовав, что еще немного — и моя голова просто взорвется от всех этих предположений и догадок.

— А я, в свою очередь, поспешу напомнить вам, что мы в небе видели трех черных драконов, — пробасил Фрей. — Предположим, двоих мы знаем: Дани и эта самая Селестина. Но кто тогда третий?

Я уставилась на окно, за которым вновь принялся накрапывать унылый осенний дождик. Пока у нас одни вопросы и ни одного ответа. Интересно, не совершили ли мы величайшую ошибку в нашей жизни, явившись в самое логово черных драконов. Потому как тогда она рискует стать последней в нашей жизни.

Я лениво ковырялась ложкой в тарелке с кашей, не ощущая никакого аппетита. И это было удивительно для меня. Обычно я сметала все, что мне предлагали, и потом еще просила добавки, вызывая массу вопросов у окружающих, поскольку количество съеденного никак не отражалось на моей фигуре. Как говорится, спасибо мамочке, наделившей меня тенью арахнии.

Но после исчезновения Моргана все изменилось. Я узнала о таких вещах, которые прежде казались мне лишь придумками изнеженных барышень. Бессонница, отвращение к еде… Что последует дальше? Если поиски Моргана затянутся, то я рискую превратиться в тень прежней себя. Недаром Фрей уже пару раз грозился накормить меня насильно.

Я поднесла было полную ложку ко рту, но тут же скривилась и бросила ее обратно в тарелку.

— Вам не нравится или вы не голодны?

От вкрадчивого вопроса, заданного мне прямо на ухо, я подскочила на месте, с трудом удержавшись от испуганного вскрика. Повернулась и заметила, что ко мне незаметно подсела Селестина. Фрей и Седрик мгновенно перестали беседовать о каких-то пустяках, уставившись на незваную гостью во все глаза.

— Извините, что позволила себе присоединиться к вашей славной компании. — Селестина обворожительно улыбнулась. — Но не хотелось есть в одиночестве.

Я невольно кивнула, подтверждая правоту слов девушки. Действительно, общий обеденный зал в этот час был пуст. Как говорится, для ужина еще рано, для обеда уже поздно. Наверное, дремоту на постояльцев навела и пасмурная погода: не так давно опять пошел дождь. Я помню, как приятно спать под его умиротворяющий шум, когда твое сердце не гложет никакая тревога. Жаль, что это наслаждение пока мне недоступно.