Записки Юлия Цезаря и его продолжателей - Цезарь Гай Юлий. Страница 12

Книга вторая

1. Так шли дела в Испании. Тем временем Г. Требоний, который был оставлен для осады Массилии (1), начал с двух сторон подводить к городу плотину, подвижные галереи и башни. Одна из башен находилась ближайшем соседстве с гаванью и с верфями, а другая была у ворот, через которые входили в город со стороны Галлии и Испании (в той части морского берега, которая прилегает к устью Родана). Дело в том, что Массилия почти с трех сторон омывается морем и только четвертая доступна с суши. Но и в этой полосе та ее часть, которая доходит до кремля, защищена от природы глубокой лощиной, и потому ее осада была бы продолжительной и трудной. Для производства осадных работ Г. Требоний выписал из всей провинции большое количество вьючных животных и рабочих и прикаэал доставить хворосту и лесу. Это позволило ему выстроить плотину в восемьдесят футов высотой.

2. Но в городе был издавна такой большой запас военных материалов и такие крупные метательные машины, что никакие галереи, покрытые прутьями, не могли выдерживать действия снарядов. Двенадцатифутовые колья с острыми наконечниками, выпускаемые из баллист самого крупного калибра, не только пробивали целых четыре слоя фашины, но и вонзались в землю. Поэтому галереи прикрывались связанными в ряд футовыми бревнами, соединенными друг с другом, и по ним проносили и передавали из рук в руки строительный материал. Впереди шла «черепаха» в шестьдесят футов для выравнивания почвы. Она также была сделана из очень массивных бревен и прикрытая всем тем, что могло защищать ее от огня и камней. Но большие размеры осадных работ, высота стены и башен и множество метательных орудий замедляли все дело осады. Кроме того, альбики часто делали вылазки из города и пытались поджечь плотину и башни. Впрочем, наши солдаты без труда парализовали эти попытки и, со своей стороны, причиняя большие потери делавшим вылазки, отбрасывали их в город.

3. Между тем Гн. Помпей послал на помощь Л. Домицию (2) и массилийцам Л. Насидия с эскадрой в шестнадцать кораблей, часть которых была обита медной броней. Он шел Сицилийским проливом совершенно незаметно для Куриона (3), пристал к Мессане, воспользовался тем, что знатные граждане и сенат этого города были охвачены ужасом и бежали, и увел из тамошней верфи один корабль. Включив его в свою эскадру, он направился к Массилии и тайно выслал вперед быстроходную лодку, чтобы известить Домиция и массилийцев о своем приближении. При этом он настойчиво уговаривал их дать с помощью доставленных им подкреплений новое сражение флоту Брута.

4. Массилийцы со времени своей вышеупомянутой неудачи (4) вывели из верфи старые корабли приблизительно в таком же количестве, как и прежде, и успели их починить и с большой тщательностью снарядить, тем более что у них не было недостатка в гребцах и кормчих. В эту эскадру они включили также рыбачьи лодки, покрыв их палубой для защиты гребцов от снарядов, и вооружили их стрелками и метательными машинами. К снаряженному таким образом флоту старики, женщины и девушки обратились со слезными мольбами помочь в последний час родному городу. Под их впечатлением экипаж сел на корабли с не меньшим воодушевлением и уверенностью, чем в предыдущем сражении. Ведь таков уже свойственный всем недостаток нашей человеческой природы, что вещи неожиданные и неизвестные внушают слишком большую самоуверенность или же слишком большой страх. Так случилось и тогда. Действительно, прибытие Л. Насидия возбудило в гражданах большие надежды и рвение. При первом же благоприятном ветре они вышли из гавани и прибыли в Тавроэнт (укрепленный пункт у массилийцев) на соединение с Насидием. Там они привели свой флот в боевую готовность, ободрили друг друга к бою и сообща наметили план военных действий. Правое крыло было отведено массилийцам, левое — Насидию.

5. Туда же поспешил и Брут. Его эскадра также увеличилась, таю как к судам, построенным по распоряжению Цезаря в Арелате (5), прибавилось шесть кораблей, захваченных у массилийцев. За этот промежуток он починил их и вполне снарядил. Ободрив своих солдат и напомнив им, что они победили несломленного врага и теперь должны показать свое презрение к побежденному, он выступил против массилийцев, полный воодушевления и надежды на успех. Из лагеря Г. Требония и со всех возвышенных мест легко было обозревать весь город. Было видно, как вся оставшаяся в городе молодежь, а также все пожилые люди с женами и детьми протягивали к небу руки из общественных мест, со сторожевых пунктов и со стены или шли к храмам бессмертных богов и, распростершись перед их изображениями, молили о победе. Все без исключения понимали, что от успеха этого дня зависит вся их судьба. Ведь на суда сели знатнейшая молодежь и самые почтенные граждане всех возрастов, которых вызвали поименно и умоляли в случае поражения отказаться от каких бы то ни было дальнейших попыток, а в случае победы быть уверенными, что город будет спасен или домашними силами, или, может быть, также помощью извне.

6. В завязавшемся сражении массилийцы проявили величайшую храбрость: они помнили о напутственных наставлениях, полученных ими от своих близких, и сражались в убеждении, что у них уже не будет случая для подобной попытки и что те из них, кого постигнет в бою смерть, лишь немного раньше разделят судьбу остальных граждан, которых при взятии города ждет та же участь. Когда наши корабли стали мало-помалу развертываться, то неприятели извлекли пользу из ловкости своих кормчих и подвижности своих судов; а когда наши при удобном случае накидывали на неприятельский корабль железные багры и зацепляли его, то оказавшийся в бедственном положении корабль немедленно получал со всех сторон помощь. Если дело доходило до рукопашного боя, то от массилийцев не отставали и их союзники альбики, которые лишь немногим уступали нашим в храбрости. Вместе с тем снаряды, во множестве выпускаемые издали с судов меньшего размера, ранили многих из наших людей, которые этого не предвидели и не могли от них защититься. Две неприятельские триремы заметили корабль Д. Брута, который особенно легко было узнать по его особому флагу, и бросились на него с двух сторон. Но подготовленный к этой атаке Брут сделал быстрое движение и увернулся от столкновения. Неприятельские корабли с разбега так сильно столкнулись друг с другом, что оба очень тяжело пострадали, а один, у которого обломился нос, совсем потерял боеспособность. Тогда те корабли из эскадры Брута, которые находились поблизости, воспользовались их аварией, атаковали их и быстро пустили оба их ко дну.

7. Корабли же Насидия оказались бесполезными и скоро вышли из линии боя: ведь у людей их экипажа не было перед глазами родного города, не слышали они напутствий со стороны близких родных, и ничто не понуждало их рисковать жизнью. Поэтому в составе этих кораблей совсем не было потерь. Зато из массилийского флота пять кораблей было пущено ко дну, четыре захвачено, один спасся бегством вместе с эскадрой Насидия; все они устремились в Ближнюю Испанию. Один из уцелевших кораблей был послан вперед в Массилию сообщить эту весть. При его приближении к городу навстречу ему высыпало за получением вестей все население, и когда узнали о поражении, то всеми овладела глубокая печаль и город сразу принял такой вид, как будто бы его взяли с бою враги. Тем временем массилийцы стали готовиться к обороне города.

8. Легионеры, работавшие на правой стороне шанцевых укреплений, заключили из частых вылазок врага, что для обороны может быть весьма полезной постройка по соседству со стеной кирпичной башни, которая служила бы для них и фортом и убежищем при отступлении. Сначала они сделали ее — только на случай внезапных нападений — низкой и маленькой. Сюда они отступали, отсюда и отбивались, если на них нападали врасплох более или менее крупные силы; отсюда, наконец, они выбегали для отражения и преследования неприятеля. Она тянулась в каждую сторону на тридцать футов, а ее стены были в пять футов толщиной. Но после этого — ведь опыт в соединении с человеческой изобретательностью во всем учитель — оказалось, что очень полезно было бы построить башню выше. Это было сделано следующим образом.