Эрийская маска - Воронков Николай. Страница 24

– Ты погляди, Нико, как люди весело живут! Болтают, могут зайти в гости в любое время. Сколько возможностей познакомиться! Этот год еще потерпим, пока с учебой не станет полегче, а в следующем году надо будет подумать о переезде в общагу. Представляешь, идешь по коридору, а навстречу – девушка. И она никуда не торопится, одета в домашнее платье или халатик и совсем не против поболтать…

Сэдрик мечтательно прикрыл глаза.

– А как же твоя любимая фраза «а потом они уединились»? Там ведь общага, обычно по два-три человека в комнате… Или будешь дожидаться, пока чья-то комната освободится? – съехидничал я.

Сэдрик задумался, потом одобрительно посмотрел на меня:

– Взрослеешь, Малыш. Сразу увидел главную проблему. Значит, в общаге будем знакомиться, а для всего остального у нас есть свои отдельные комнаты. Впереди две недели каникул, многие студенты остались в столице. Свободного времени и желания поразвлечься будет много. Так что на сегодня у нас план такой: мы напиваемся, отдыхаем, узнаем побольше про местные злачные места. Если повезет, с кем-нибудь познакомимся. Ну а дальше – как получится.

Про «напиться» он здорово сказал. Вернее, пошутил. Ведь прекрасно знает, что я не пью. Вообще у нас сложились своеобразные отношения. Сэдрик честно считал, что это он присматривает за мной, не давая пуститься во все тяжкие. Точно так же считал и я. В результате мы почти везде ходили вместе, защищая друг друга от неведомых опасностей. Но были и плюсы. Я немного поднатаскал Сэдрика в боевой подготовке. А он, может и не задумываясь об этом, показывал мне, как надо общаться с другими людьми. Я даже начал понимать некоторые его шутки (я так думаю). Да и с учебой мы здорово помогли друг другу. Шутка ли, поступили в Академию и даже сдали первую сессию! С чистой совестью можно напиться, но у меня не получится. Когда мне было лет двенадцать, я за обедом чересчур усердно прикладывался к бокалу с вином. Отец это заметил, но ругаться не стал. А просто отвел в отдельную пустую комнату без окон, поставил передо мной бутылку ликера и сказал: «Выпей всю бутылку и почувствуй, что на самом деле дает опьянение». Сначала я не понял, что в этом плохого. С удовольствием выпил всю бутылку, походил по комнате, но ничего не происходило. Усевшись на стул, стал ждать. А дальше было очень неприятно. Вокруг тишина, а стены вдруг начали качаться. Закружилась голова, стало подташнивать. Я пытался встать и уйти, но ноги не слушались, заплетались. Меня болтало, качало, было очень плохо. Не знаю, сколько это продолжалось, но утром я проснулся с больной головой, отвратительным вкусом во рту, меня тошнило. Еще и штаны мокрые… Стыд и отвращение были невероятными. С тех пор вино я пробовал, но только на вкус. А уж про то, чтобы напиться, и речи не было. Да и посещение таверн частенько давало наглядные аргументы в пользу продолжения трезвого образа жизни…

Но чокаться бокалами я не отказывался. Мне нетрудно, и собеседник (собутыльник) не напрягается. А уж выпью я после этого весь бокал или только обмакну губы, большинство чокающихся обычно интересовало не очень.

Сэдрик выпил пару бокалов и стал примериваться, к какой компании лучше присоединиться. Но это решили за него. Одним из «вояк» оказался парень, сидевший на лекциях в нашем ряду. Душа требовала общения. Нам помахали рукой, мы захватили бутылки и пересели за общий стол. Несколько рукопожатий, общих тостов, и все забыли, что мы присоединились к компании всего десять минут назад.

После очередного тоста за успешное окончание сессии пошли обсуждения подробностей экзаменов. Самый крупный, Влад, с жаром рассказывал:

– Тут она наносит нижний удар, я отбиваю, ухожу от обратного хода меча, сам бью, снова увернулся…

Слушать было довольно интересно, хотя из-за множества специфических названий приемов не всегда понятно. Сэдрик понимал еще меньше. Он уже достаточно набрался и начал заметно покачиваться.

– О чем вообще разговор? – спросил он соседа.

– Да к нам сегодня на экзамен приходила Ларга – посмотреть, как мы бьемся. С несколькими даже провела небольшие бои. Говорят, что особо отличившихся потом могут привлекать к тайным операциям. Конечно, все секретно, никто этого не подтвердит, но все об этом говорят. Владу как одному из лучших досталась честь сразиться. Его разделали за минуту, но это тоже достижение! Вот он сейчас и делится впечатлениями, никак успокоиться не может.

Сэдрик смотрел на говорившего с недоумением:

– А в чем подвиг-то? Вон у нас Нико сразу двоих отделал. Если бы препод не вмешался, то, может, и убил бы.

Собеседник тоже посмотрел недоуменно:

– Я говорил про Ларгу. А ты про кого?

– И я про Ларгу. Двух.

Говорили они вроде негромко и между собой, но за столом стало тихо. Больше всех набычился Влад, сверля нас с Сэдриком взглядом. Он был чуть не в два раза шире меня, и такие слова ему явно не понравились. Вздохнув про себя, проклиная Сэдрика за язык, приготовился отбивать нападение. Но Влад вдруг расслабился.

– А что, – небрежно произнес он, – если это были больные, хромые и слепые старухи, то вполне мог и убить. Препод правильно сделал, что вмешался.

С секунду стояла тишина, а потом такой взрыв хохота и ржания! Парни со слезами на глазах колотили кулаками по столу, показывали на нас пальцами, затем снова заходились в приступах хохота. Сэдрик начал было вставать, но я его придержал и ощутимо врезал по ребрам. Теперь Сэдрик хотел обидеться на меня, но я сделал зверское лицо и зашипел на него. Только после этого до него начало доходить, что он сделал что-то не то, и демонстративно закрыл рот, показывая, что не скажет больше ни слова. Вот и хорошо. Ведь договорились же, что о том бое не болтать! Постепенно смех стих.

Влад поднял бокал в тосте:

– За Нико, победителя и повелителя Ларг!

Со смехом и улыбками тост был дружно поддержан. Я, радуясь, что драться не придется, тоже пригубил вина. Ничего обидного лично для себя в таком тосте я не увидел. Главное – чтобы не драться и не портить неплохой вечер.

Тост следовал за тостом, а потом парней потянуло на пение. У половины не было ни слуха, ни голоса, все уже достаточно навеселе, но слова в песнях были героические, и исполняли их с большим энтузиазмом. И смешно, и грустно. Я из вредности напел пару куплетов песенки, которую прочитал в какой-то книжке:

К моему огромному удивлению, песня даже понравилась. Парни решили, что она как никакая другая соответствует духу военного факультета. Тут же начали придумывать новые куплеты. При этом так ржали, что нас чуть не выгнали (ведь заведение считалось достаточно приличным). К третьему куплету все уже забыли, что они придумывают и зачем. Разговоры стали превращаться в выяснения типа «ты меня уважаешь?». Решив, что наш с Сэдриком уход уже никто не заметит, осторожно вывел его на улицу. Настроение у Сэдрика было великолепное. Правда, стоять вертикально он мог только с моей помощью, и пришлось брать извозчика.

Утором я проснулся рано, сделал разминку, немного перекусил заранее приготовленными бутербродами. Когда зашел в комнату Сэдрика, картина была вполне ожидаемая. Полумрак, тяжелый запах перегара. Сэдрик валяется на кровати полураздетый и, судя по виду, раньше обеда не проснется. Впрочем, может, и проснется, но двигаться будет с трудом. Из дома, во всяком случае, точно никуда не уйдет. Меня это вполне устраивало – наконец-то я смогу в одиночку, не привлекая внимания, сходить в библиотеку и разобраться с гербом на своем кулоне. Примерный план поисков я уже составил. Логика была следующая. Раз уж меня держали в долине столько лет, значит, она достаточно удобно расположена и вдали от моей настоящей родины. Долина – на востоке Империи. Значит, восточные страны отпадают. Южные страны тоже отпадают – сколько я себя ни рассматривал в зеркале, ни одного признака, говорящего о южном происхождении, не нашел. Кожа светлая, глаза не раскосые, характерных скул тоже нет. Значит, остаются северные и западные страны. Следующее. Герб представлял собой разделенный пополам щит, сужающийся вниз. Слева на голубом поле стоящий на задних лапах золотой лев. Справа – на золотом поле распахнувший крылья орел с выпущенными когтями. А самое главное – сверху три короны, расположенные треугольником. Внизу две маленькие, сверху – большая. Насколько я разбирался в геральдике, корона означает уровень как минимум герцога. А тут целых три! Значит, надо искать в летописях королевских родов. Два поля говорят о том, что род или недавний, или я прямой потомок основателя. Информации вроде бы для начала поисков достаточно. Полный надежд, я вышел из дома.