Цесаревич. Корона для «попаданца» - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 7

Печально, конечно, но экономика этой обширной зеленой страны носила сильно выраженный сырьевой характер, причем, весьма однобокий. На 1862 год 54 % всего экспорта во внешнеторговом обороте составляло кофе. Остальные 46 % делили между собой табак, какао, хлопок и мате. Как ни сложно догадаться, вся эта сырьевая база была развернута на европейские инвестиции через региональных посредников - местных олигархов. Впрочем, они были не самостоятельными, больше напоминая театральных кукол, чем бизнесменов. Но самым занимательным во всей этой истории было то, что торговый флот Ее величества королевы Виктории практически полностью контролировал всю международную торговлю Бразильской империи, за счет чего умудрялся снимать львиную долю дохода государства. Поэтому, правительство Педро II как и ряд серьезных фигур в местной финансовой элите были заинтересованы в появлении новых игроков, желательно солидных. Насколько помнил Александр, в той, старой истории, которую он когда-то изучал, эту нишу заняли США, полностью переключив со временем всю сырьевую базу Бразилии на себя. Но в этой реальности этой замечательной страны не было и в ближайшие десятилетия не сможет появиться. А свято место пусто не бывает, так почему бы ни попробовать?

Одна ниточка потянула за собой вторую. На нового игрока в экономике Бразильской империи уже на стадии переговоров с Педро II вышел некий барон ди Суса - один из наиболее влиятельных олигархов в Южной Америке. Чтобы понять, что это за человек, лучше всего провести сравнение с Борисом Березовским при позднем Ельцине, так как именно эту роль в государстве и экономике Бразилии играл Иренеу ди Суса во второй половине XIX века. Впрочем, его, в отличие от императора, русский принц заинтересовал не столько как новый игрок, сколько как личность. Иренеу ди Суса очень внимательно следил за всеми событиями в мире и «держал руку на пульсе», а потому давно приметил Александра. А теперь, когда тот появился в Бразилии, этот южноамериканский олигарх на полном серьезе опасался за свои инвестиции, так как вакханалия дикого либерального рынка, творящаяся в Северной Америке, его откровенно пугала. Конечно, президент САСШ Гамлен был сам виноват в том, что «отпустил вожжи» протекционизма, но теперь уже было поздно, причем не только для земель Союза. Неуправляемый рынок пошел в разнос, разрывая на части экономический потенциал североамериканских земель. Да не просто так, а вовлекая в этот хаос КША, Мексику и земли британской Канады.

Казалось бы, свершилась американская мечта - рынок стал истинно либеральный и совершенно не регулируемый государством. По словам многих комичных теоретиков XIX и XX века такое положение должно было самым решительным образом подстегнуть экономику, промышленность, сельское хозяйство, придав им особый импульс развития в виде персональной, индивидуальной мотивации. Но на практике все оказалось совсем наоборот. Ведь, как известно, самым выгодным занятием в легальном бизнесе является торговля, которая дает наибольший доход на единицу времени при минимальных издержках. Любое производство не выдерживает конкуренцию с этим видом бизнеса. А внутри торговли, самым выгодным является так называемая «торговля воздухом», то есть разнообразные биржевые спекуляции, да и не биржевые, а просто, в которых товар переходит от одной компании к другой только по документам, не меняя своего физического местоположения. Как несложно догадаться, уже через полгода либерального рынка весь бизнес-процесс САСШ стал решительным образом тяготеть к «торговле воздухом». Да, конечно, было много честных предпринимателей, которые пытались что-то делать, производить, но лихо закрученный финансовый хаос стремительно рушил фундамент американской государственности. По большому счету стартом этой вакханалии стало с одной стороны появление «МММ» и успешная инвестиционная деятельность компании «Рога и копыта», которая по итогам превратилась в банк, а с другой стороны, либеральная финансовая линия, которая проводилась президентом Гамленом. Впрочем, последний был вынужден пойти на эту меру, так как после войны вся национальная элита самым банальным образом передралась между собой, вызвав рост общего напряжения в обществе. Поражение в войне безнаказанно не проходит. Так и тут - оно вскрыло массу социально-политических и, главное, экономических противоречий в союзе, которые существовали давно, но сглаживались динамикой развития и позитивными ожиданиями в широких массах населения.

В КША эта тенденция носила менее выраженный характер просто в силу того, что экономика этой страны была намного хуже развита, да и менталитет у местного населения круче, что вкупе с повальным вооружением, приводило «новых бизнесменов» к одеванию «деревянных макинтошей» очень быстро. В британской Канаде, экономика была развита еще хуже, чем в КША, практически не давая размаха для «творчества», да и британские колониальные власти не дремали. Примерно на том же уровне была и Мексика. А дальше эффект от дикого капитализма с его либеральным, неуправляемым рынком распространиться не смог.

Однако самым ужасным для ди Суса было то, что он не понимал, как именно все это произошло, хотя в непосредственной причастности руки этого странного гостя из далекой северной страны барон был полностью уверен. Это обстоятельство усиливало и без того сильное чувство страха за свой бизнес до практически панического состояния. А тут еще Александр, купив три фрегата первого класса и два новейших броненосца, отплывает к берегам Южной Америки. Иренеу надеялся, что великий князь проплывет мимо Бразилии, но, все его ожидания развеяли события в Белене. Особенно в свете текущей конъюнктуры. Ведь всем крупным игрокам на рынке было известно, что каучук не является актуальным, коммерчески востребованным товаром. Да, ее, конечно, покупают, но объемы продаж очень малы. А тут такая огромная плантация! Иренеу совершенно не понимал хода Александра, мечась в мыслях от ожиданий какой-то авантюры, до простой глупости, которую совершил молодой и зеленый игрок. Неясность обстановки, в конце концов, вынудила барона к попытке установить контакт и взять инициативу в свои руки. Поэтому, пользуясь красивым предлогом, барон Бразильской империи Иренеу ди Суза решил дать прием в честь дорого гостя из России. Впрочем, Александр не стал возражать, так имел определенное желание побеседовать с этим любопытным персонажем для улаживания некоторых дел в устье реки Парана.

Тихим вечером первой субботы октября 1862 года на шикарную виллу в предместье Рио-де-Жанейро пришел почти весь «свет» бразильской столицы. Разве что императорская чета не явилась. Впрочем, в отличие от великосветских раундов в Санкт-Петербурге, Александр смог довольно быстро отвязаться от увлекательно-бредового времяпрепровождения и сразу перейти к делу, уединившись с бароном в отдельном кабинете. К счастью, ди Суса отменно говорил по-английски, поэтому получилось провести предварительные переговоры тет-а-тет.

- Ваше императорское высочество, по всей Бразилии ходят самые разнообразные слухи относительно вашей плантации. И я, признаться, сам сгораю от любопытства, так как ума не приложу, куда можно деть столько каучука.

- Дорогой барон, у меня есть небольшое увлечение - это женщины. Я, знаете ли, их очень люблю. В связи с чем, меня тревожит вопрос о том, как сохранить собственное здоровье? Перспективы заработать сифилис и прочие «сюрпризы» меня совсем не радуют. Поэтому меня очень вдохновило найденная совсем недавно весьма интересная поделка - резиновый презерватив.

- Вы думаете, эта поделка будет востребована на рынке? Церковь и общественная мораль, безусловно, выступят против их распространения.

- Меня это волнует в меньшей степени, так как я хочу наладить их выпуск, прежде всего, для себя.

- Но зачем их вам так много?

- Я же говорю, я люблю женщин, - Александр мечтательно улыбнулся.

- Ваше императорское высочество, вы верно шутите? Это же десятки тысяч презервативов в год!

- Возможно. Кто знает? - Александр вновь улыбнулся, в этот раз загадочно. - Вы же должны понимать, что у всех деловых людей есть свои секреты. Я же не хочу, чтобы меня опередили?