Магия в крови - Ветров Сергей (Ксенжик Сергей Михайлович ). Страница 60

Две недели, прошедшие после штурма, были немного шумными, если не сказать больше. Все куда-то бегут, что-то орут, не дают покоя несчастному темному эльфу, страдающему мигренью. Хотя сейчас все уже более-менее успокоилось, но я все равно продолжал злостно симулировать, ожидая, пока Ангелина вернется из своего визита домой. Поэтому из магической башни я выходил лишь после наступления ночи, когда шумные работники государственного аппарата расползались по домам и никто из них не мог ко мне прицепиться с идиотскими просьбами.

Вздохнув, я вышел на «прогулку». Сегодня чем больше я бродил по коридорам, тем сильнее испытывал какое-то странное чувство неправильности окружающего, чего-то не хватало. Но чего? Наконец-то до меня дошло — не хватало стражи!!! У порталов не стояли караулы, не было слышно шагов патрулей и команд смены караула! Повсюду тишина! Обострив свое ночное зрение, я стал внимательно осматриваться, и уже через пару минут мне на глаза попался первый тревожный след: у одной из дверей на полу алели капли крови. Обычный человек вряд ли смог бы их заметить в скудном свете ночных светильников, но ведь я не человек. Тут же я услышал шорох в конце анфилады и двинулся на звук, который очень напоминал звук торопливых шагов. Неизвестный беглец двигался практически бесшумно, но мои чуткие уши улавливали быстрое движение, зря, что ли, они у меня такие длинные?

Преследуя его, я прошел через широкий портал, охраняемый двумя пятиметровыми бронзовыми статуями, и оказался в огромном зале славы, главном зале дворца. Он использовался для приемов и праздничных пиршеств, и я увидел, что его уже убрали после трехдневного пира по поводу победы над мятежниками и коронации королевы, — рыцари так громко орали здравицы королеве, что я, по словам Ниэль, вздрагивал даже в бессознательном состоянии.

Стены зала были на всю свою двадцатиметровую высоту завешаны щитами, оружием, знаменами, вымпелами, тотемами и шкурами. Все они символизировали победы немирионских королей над своими противниками. Но мое внимание привлекла не эта огромная коллекция всякого хлама (ведь для мага практически любая вещь, не содержащая в себе магии, — хлам!), а четыре фигуры в черных плащах, стоящие посреди зала. Стоило мне появиться в портале, как они все обернулись ко мне. Одна из фигур поправила капюшон и маску и сказала:

— А вот и он, пришел сам, даже охотиться за ним не пришлось.

— Ага, и даже урну для вашего пепла прихватил, — нагло ответил я, продемонстрировав им полупустой фиал с «золотой росой» слабоалкогольного настоя светлых эльфов, прихваченный мной из бара в чьих-то покоях (кто, интересно, придумал эти механические замки? толку от них!).

Одна из фигур хмыкнула и, распахнув на груди плащ, продемонстрировала мне висящий на шее серебряный кулон в форме листа с обсидиановой инкрустацией. Я мысленно выругался: где, тьма их побери, они его достали!

— Ты все еще думаешь, что встретишь рассвет? — насмешливо спросил он или она. Наверняка использует изменяющий голос эликсир, это ведь знаменитые имперские ассасины. У кого еще хватит денег и наглости использовать амулеты теней — если про это узнают у меня дома, за их жизнь лично я не дам и засохшей травинки.

Хотя официально теней уже пару сотен лет и не обучают, это отнюдь не значит, что их не осталось, — что такое для темного эльфа пара сотен лет? Да и тот странный эльф, который чуть не угробил меня на выпускном экзамене! Кем он мог еще быть, как не тенью? Точно! С ними надо сражаться так же, как я сражался с ним!

— Вот орк!

Погрузившись в воспоминания, я едва не стал подушкой для отравленных иголок, которыми меня попытались нашпиговать «добрые» ассасины. Лишь в последний момент я смел их порывом ветра. Ассасины, отбросив опустевшие трубки шипометов и обнажив длинные и явно отравленные кинжалы, метнулись ко мне. Но слишком медленно, намного медленней, чем делают это настоящие тени. Самый быстрый из них повстречался на полпути с окованным сталью строевым щитом и, изменив направление движения на строго противоположное, покатился под ноги своим напарникам. Те на секунду замешкались, и это стоило одному из них головы. Вращаясь, будто звездочка, между ними пронесся гигантский двуручник. Двое непострадавших ассасинов тут же прыснули в стороны, уворачиваясь от града рубящего, колющего и дробящего оружия, которым я их засыпал, заимствуя его с ближайшей стены при помощи усложненного варианта длани ветра.

— Ну, как вам мои чары? Или вы забыли, что именно темные эльфы первыми изобрели абсолютный щит? — насмешливо спросил я, не прекращая обстрел. — Или думаете, что мы не умеем ему противостоять?

Теперь я смог отдать должное их подготовке: несмотря на то что им приходилось вертеться, как белкам в мясорубке, они при этом еще и успевали метать в меня звездочки, метательные ножи и какие-то флакончики с явно не слишком приятным содержимым. Правда, не слишком результативно — я их перехватывал и тут же возвращал обратно. От этого и погиб третий ассасин: один из флакончиков столкнулся с порхающей возле него гномьей секирой, и того поглотило пепельное облако, от которого на милю несло некромантией. Даже клинки, пролетая через него, превращались в ржавые палки.

Судьба последнего ассасина была предрешена, и, похоже, он это понял.

— Сдавайся, у тебя нет ни шанса, на выпускном экзамене я сражался с настоящей тенью, а ты лишь жалкая пародия! — крикнул я ему, готовя заклинание «ломщик».

Но ассасин меня опередил: сорвав с шеи какой-то амулет, он метнул его себе под ноги; наученный горьким опытом, я замкнул его в сфере молчания, заклинания, специально предназначенного для изоляции вышедших из-под контроля магических экспериментов. Обычно, скажу вам по своему опыту, воспользоваться им просто не успевают. Но как ни странно, на этот раз я успел, полыхнувший внутри сферы взрыв лишь высветил батальный пейзаж, в который превратился еще минуту назад чистый и аккуратный зал славы: завалы из оружия и элементов доспехов, утыканные копьями и топорами щиты, изрубленные мечами знамена, развевающиеся под порывами магического ветра и отбрасывающие странные тени, костры, горящие тут и там.

Кстати, к кострам я никакого отношения не имею! Просто в некоторых склянках находились взрывчатые и зажигательные зелья. И вообще ночь удалась! Четыре ассасина за раз — неплохое начало для придворного мага королевы, танцующей с облаками! Стоп! Ассасинов ведь было ЧЕТВЕРО! А по логике вещей, их, так же как и теней в ударном отряде, должно быть ПЯТЬ!

Сорвавшись, будто стрела из лука очень злого эльфа, я метнулся в сторону королевских покоев, полный не самых радостных предчувствий. Но добежать до них не успел: из-за угла вылетела фигура в черном плаще и с глухим звуком впечаталась в стену. Вслед за ней оттуда появился отец Танкиус, поигрывая своим святым символом.

— А вот и ты, Мелиандр, а я тут какого-то злодея нашел у покоев королевской гувернантки! Пытался проскочить мимо меня, когда я оттуда выходил! Кхм-кхм, в смысле она попросила меня об исповеди, ну я и не смог ей отказать! — слегка смутившись, закончил святой отец.

— Это был последний из пятерки имперских ассасинов, посланных за нашими головами, — сказал я, подходя к безвольно сползшей на пол фигуре и заглядывая ей под капюшон.

— А где остальные?

Я кивнул назад, в сторону зала. Он посмотрел мне за спину, и его лицо резко изменилось, при этом он попытался что-то прокричать, но не успел: болезненный укол под лопатку, и время для меня замедлилось… Вот он медленно поднимает руку с зажатым в ней святым символом, что-то кричит, и ослепительная молния проносится у меня над головой. «Не повезло ассасину, — лениво подумал я, — против святой магии амулеты теней не помогают, настоящие тени для этого используют печать лунной танцовщицы. А для того, чтобы получить ее, нужно быть темным эльфом!» На этом мои размышления и закончились, я только еще увидел медленно приближающийся к моему лицу пол.

Эпилог

В себя я пришел в довольно-таки странном месте — в клетке из сияющих всеми цветами радуги струн. Странно звучащие, именно звучащие, а не выглядящие символы, парящие в местах смыканий этих струн, что-то мне напоминали, но что?