Славься! Коронация «попаданца» - Ланцов Михаил Алексеевич. Страница 43

- Королевство Алемания помимо Баварии включило в себя Вюртемберг, Баден, Пфальц, Дармштадт и некоторую мелочевку. Правящая династия представлена Виттельсбахами, а точнее Людвигом II, ставший теперь Людвигом I. Вюртенбергский же дом в лице бывшего короля Карла I объявлен наследником.

- Как любопытно. Во главе Алемании поставили сумасшедшего романтика, который никак не решиться жениться, а ему в наследники приставили мужчину… хм… - Георгий смутился.

- Мужчину нетрадиционной ориентации, - завершил мысль собеседника Александр. - Там все не так просто. Людвиг пьет и страдает дурью по той причине, что эта… герцогиня, умудрилась на третий день после помолвки начать встречаться с одним коммерсантом. Эдгарду Ханфштенглю уже доходчиво объяснили, что если он еще хоть раз появиться в радиусе пушечно выстрела от герцогини ему сделают ампутацию всех ненужных конечностей. Да и с самой Софией Шарлотой я разговаривал, объясняя последствия столь фривольного поведения. Прелестная особа решила не испытывать судьбу и клятвенно меня заверила, что более не будет давать волю своим чувствам.

- А как вы ее смогли убедить?

- Показал Эдгарда. Мои люди же с ним немного поиграли.

- Поиграли? - Удивился Дукмасов.

- Да. Впрочем, я не знаю, как это еще назвать. На левой руке мы ему пальцы по фалангам удаляли кусачками. А ее заставляли смотреть. Когда дошли до третьей фаланги, София Шарлота бросилась в слезах умолять меня оставить его в покое и клялась, что никогда больше не будет изменять Людвигу.

- А она не жаловалась?

- Кому? Мы ведь и Людвигу внушения сделали. Вы, Георгий будете удивлены тем методам кулуарного ведения дел, что шли в Берлине. Бисмарк, Дизраэли и Наполеон III полностью меня поддержали в этой моей инициативе. Они изначально знали, что я буду делать и одобрили.

- Значит, Людвиг в скором времени сочетается браком с Софией?

- Да. Официально объявлено, что они обвенчаются в мае, дабы сделать процессию наиболее красивой. София ведь после внушения так перепугалась, что души в Людвиге не чает. Извинялась, плакала, снова извинялась. Он растроган настолько, что уже стихи в ее честь сочиняет. Так что этот Карл… с ненормальным отношением к девочкам, нужен только для подстраховки.

- Очень любопытно. Никогда бы не подумал, что за простым делом такие страсти творились.

- Да какие страсти? Нормальная дипломатическая работа. Или как вы думаете можно иначе убедить слабую по части мышления девицу, выполнить то, что ей нужно сделать? А то, понимаешь ли, любовь какую-то развела. Одна беда, она как меня видит, так бледнеет. Но ничего. Я ей портрет свой на Рождество пошлю, 'с наилучшими пожеланиями от искреннего почитателя ее с Людвигом союза, чтобы как взглянет на фотографию, так и мужа любить сильнее начинала. Она ведь, несмотря на всю скудость ума, намек поняла очень ясно. Тем более что мы этому Эдагрду откусывали фаланги в ее непосредственной близости, а потому брызги крови и на нее попадали, что приводило герцогиню в исступление и ужас. Каждый раз приходило ватку с нашатырным спиртом к носу подносить.

- Вот слушаю вас и понимаю, не хочу я быть дипломатом. Ведь я по наивности своей думал, что настоящая его работа заключается в ведении переговоров, а не по подвалам людей пытать.

- Это тоже своего рода ведения переговоров. Я их провел и вполне успешно.

- Безусловно. Кстати, а зачем России создание этой Алемании? Ведь она, как я понимаю, после инцидента с Софией, будет занимать антироссийскую позицию.

- Все просто. Если бы я хотел действительно объединения Германии, то старался недопустить укрупнения других игроков, дабы Пруссия не имела даже коалиционного противовеса. Но, как вы понимаете, никакой Великой Германской Империи я не желаю, ибо она обернется против России. Поэтому, я создаю внутри Германии полюсы власти, неравноценные Берлину, но достаточно влиятельные, чтобы недопустить объединение Северогерманского союза любыми быстрыми способами. А сложные и долгие комбинации мы уж сумеем отследить и своевременно вмешаться.

- А Бисмарк этого не понимает?

- Кто его знает? Поживем - увидим. - Улыбнулся Александр, и, видя, что Георгий более у него ничего не спрашивает, вернулся к своему наблюдению за залом. Удобная позиция в сильно затемненной точке над сценой позволяла, оставаясь незамеченным, изучать психологическую картину зала и отмечать реакции на высказывания. Зачем все это было нужно Императору? Затем, что ему еще предстояло не одно выступление, которое надобно было подготовить и подать в правильном психологическом ключе.

Глава 44

Второй день Земского собора. Вечер. Москва. Одна из гостиниц. Наблюдатели от Швеции обсуждают собор.

- Господа, вы уже видели новую карту административного деления Российской Империи? - Несколько раздраженно спросил слегка заплывший салом мужчина средних лет по-шведски у собеседников.

- Что вас так возбудило?

- Финляндия! Ее больше нет! Вы заметили разве?

- Почему нет? Куда же она делась? - Все также невозмутимо спросил бас, сидящий возле окна и наблюдающий на пробегающие внизу экипажи, что из-за газовых фонарей интересно играли тенями.

- Густав! Вы разве не видели карту?

- Видел, но никаких дикостей там не обнаружил. Я что-то упустил?

- Он предлагает упразднить автономию Великого княжества Финляндского, да не только автономию, а и вообще все княжество, разделив его на три части.

- Если вы внимательно смотрели на карту, Александр предлагает упразднить автономию не только Финляндии, - ответил все тот же невозмутимый бас.

- Именно! И вас это не удивляет? Ведь он пригласил нас на этот Земский собор, зная о том, что в Стокгольме ломаются копья в спорах, относительно его брака с Луизой!

- Да что вы так переживаете? - Густав улыбнулся. - Александр честно нам дает понять, что ничего бесплатно не будет. Да и потом, не вижу никакой проблемы в озвученных вами деталях. Император пытается навести порядок в обширной Империи, а иными способами этого сделать невозможно. Единые правила игры - это важная вещь.

- Но Швеция…

- А что Швеция? Я коммерсант, а не политик. Меня интересует прибыль и стабильная, хочу заметить, прибыль. А крепкая центральная власть и отсутствие сепаратизма - это фундамент нормального ведения дел. Вы ведь видели и другие документы? Ведь так? И обратили внимание на то, что он предлагает унифицировать налоги, сделать проще и прозрачней финансовые операции и взаимоотношения между коммерсантами и чиновниками.

- Как вы так можете говорить!? Вы же швед!

- Да я швед, но здравый смысл мне не застилает ни национальность, ни громкие выкрики популистов. Я швед, который блюдет свои интересы, а не надрывается ради каких-то иллюзий. Швеция сейчас - это какой-то ужас. Одна из беднейших стран Европы. Мы себе даже нормальных винтовок на мизерную армию закупить не можем, не то, что изготавливать самостоятельно. Народ голодает, а потому не может покупать наши товары и ставит нас с вами, в весьма неудобное положение.

- Так в России сейчас не лучше.

- Не везде, хотя ключевое слово 'сейчас'. Собираясь в Москву, я долго собирал материалы о русском Императоре и я готов держать пари, что лет через десять - пятнадцать, вы не узнаете Россию. Да даже сейчас. Выгляните в окно. Давайте, не стесняйтесь. Что вы видите?

- Что вы хотите, чтобы я увидел?

- Вот это, - сказал Густав и, подойдя к столу, извлек из папки несколько дагерротипов. - Вот такая Москва была десять лет назад. А вот такая, - он махнул рукой в сторону улицы, - она сейчас. За десять лет Александр стал не только одним из самых богатых людей мира практически с нуля, но и смог хорошо распорядиться этими капиталами. Вы верите в то, что вы сможете лучше? Я - не верю. - Густав замолчал, пожевал губы и, когда пауза слишком затянулась, продолжил. - Не мне принимать решение о слиянии России и Швеции в единое государство. Но если меня спросят, то я, несмотря на национальность, проголосую 'за'. Мне это выгодно. - После чего он вернулся на свой стул у окна и вернулся к своей забаве - рассматриванию проезжающих экипажей.