Хроники Валькирий (СИ) - Жданова Светлана "Лисавета". Страница 17

   - А я должен был рассказать? Ты действительно считаешь, что им вообще надо знать о таком?

   Хороший ход. Ну ладно, Нюкта получила еще одно подтверждение своим догадкам и решила не давить больше, уведя его мысли подальше от столь острой темы. Она сделает вид, что он не подозревает, что она подозревает. Старая игра. Глупая. Лживая.

   - У них под носом целая стая опаснейших тварей. Ладно, Роксану и ее гнилого муженька "пожалел", но барона ты считаешь недостойным правды? Недалекого же ты мнения о своих близких.

   - Какое есть. Лишние волнения не сделают их жизнь легче.

   - Надо же, какой заботливый. Жаль, что это так мало ценят, да, Арлан?

   - Не надо обвинять меня в том, о чем ты не имеешь никого понятия. Валькирии не знают дома и семьи, а значит и привязанностей. Я не хочу обижать тебя своими словами, но это правда. Раньше у Медока была надежда. С тех пор как ты тут появилась, он стал меньше пить и снова заинтересовался делами. И теперь ты так оглушительно отобрала те крохи, которые заставляли его жить. Правда? Какой от нее толк? Разве ты сама не предпочла, чтобы в городе не узнали о том ребенке? Это ведь тоже правда. Но стало ли от нее лучше?

   - Не сравнивай толпу малообразованных людей с бароном. Это его земли. Если бы ты сказал ему раньше, вы успели бы отослать посыльного в Церцию?

   - Возможно, - опустил он взгляд. А затем начал медленно поднимать его, скользя по ее ногам и телу. В голосе ни капли раскаяния, в глазах отблески желания. Надо было приложить его крюком посильнее, да не по тому месту.

   - И почему это не было сделано?

   - У меня были сомнения. Как только я получил первое подтверждение своим догадкам - вместе с посыльным отправил письма. И еще раз и еще. Судя по тому, что здесь только ты, занесенная к нам неведомой силой, - он едва заметно усмехнулся, - посыльные далеко не ушли.

   - Вот это уже интересней, - чуть склонила она голову, а затем не выдержала и почесала зудящую рану на спине об угол каменной кладки. - Почему ты не сказал мне об этом? Я вроде на изнеженную леди не похожа, в обморок от твоих откровений не упала бы.

   - Почему я должен был говорить тебе? Ты валькирия, вот и разбирайся сама.

   - И именно поэтому ты так очаровательно уговаривал меня уехать.

   Арлан зло нахмурился. Интересно, чем именно она так задела его?

   - Но разве я оказался не прав? Тебе лучше было уйти.

   Изобразить на лице удивление было довольно легко, это соответствовало ее чувствам.

   - Для кого лучше?

   - Прежде всего, для тебя самой. Чтобы изменило, знай ты с самого начала?

   - Я бы выбрала другую тактику, а не тратила свои силы понапрасну, - кивнула она на частокол.

   - Ты жива только поэтому. Действуй ты по-другому, они бы почуяли угрозу и убили тебя, любыми силами. А сейчас им было просто интересно наблюдать за тобой. Пока они не воспринимают тебя всерьез - ты жива.

   - Какая трогательная забота! Вот только, - валькирия подалась вперед, опираясь грудью о разделяющий их каменный зуб, - что от этого изменилось? Лишняя ценса дней жизни. Победа имеет смысл, если только спасает хоть что-то. А сейчас есть лишь эта ложь.

   Оттолкнувшись от холодных кирпичей, она пошла к двери. Бестолковый получился разговор. Могла уйти сразу, как только заметила в его поведении сомнения.

   И всё же жаль...

   - Я не врал! - послышалось за спиной.

   - Ты не сказал, всего лишь. Но ложь есть ложь, как ее ни называй и чем ни оправдывай.

   - О! получается я тебе столько солгал! Может тогда рассказать, как в двенадцать лет я в колодец свалился и три дня просидел в нем, потому что стеснялся позвать на помощь? Или о своей первой женщине, а? Чтобы не лгать больше.

   Над левым плечом о стену оперлась его рука, а вторая чуть прижала за спину к двери. Ходит он тихо, очень тихо. Но скрип одежды никуда не скрыть, да и тяжелые сапоги ступают звучно, вот только ему лучше не знать об этом. Как и о том, настолько ясно она чувствовала каждое его движение, а сейчас и сильный жар, идущий от тела.

   Где-то внутри ее тела, такого холодного сейчас, послышался отклик горящей и плавящейся свечи. Это плохо.

   - Лучше расскажи, где ты был, пока барон в столице твоей рыжей мужа искал.

   Судя по тому, как он вздрогнул - действительно интересный вопрос.

   Но Нюкта не стала дожидаться ответа, а просто ударила мужчину по коленке и открыла дверь в коридор. Но далеко уйти ей все равно не дали. Довольно болезненно схватив за шею, Арлан прижал ее к холодной стене спиной. И уже не на грани насилия, как до этого, а довольно серьезно и жестоко. Впрочем, валькирия даже и не думала сопротивляться. С одной стороны ей было любопытно - что он скажет и сделает дальше. С другой - она имела возможность получить довольно интересные физические ощущения, ведь мужчина был гораздо крупнее ее и чуть выше, что совсем редкость. Так что теперь она понимала, как неуютно чувствуют себя обычные женщины. С третьей же стороны, Нюкта не видела реальной угрозы и опасности. Обычно чутье валькирию не подводит.

   - Не лезь в это дело. Не лезь, куда тебя не просят, - зло прошептал он ей в лицо.

   Она растянула губы в презрительной усмешке. Валькирий никогда не просят. Или молчат, или умоляют.

   Лицо Арлана напряглось еще больше, став в миг каким-то брезгливым. Убрав руку с ее шеи, он сделал шаг назад и покаянно опустил голову.

   - Извини, я не хотел делать тебе больно. Точнее хотел, но только потому, что ты такая упрямая и холодная.

   - Виновата я? - сделала она выводы.

   Он поднял голову и посмотрел на нее, все так же стоящую у стены. Двигаться пока мужчина не успокоится, было рискованно.

   - Ты... Проклятье!

   Раньше чем она смогла что-то сделать, Нюкта вновь оказалась прижата к холодной стене, но уже совсем-совсем иначе. Горячие губы накрыли ее рот, не дав ничего сказать, сминая все слова и сами мысли. Сопротивляться им не хотелось, и валькирия с не меньшей страстью ответила на поцелуй. Тело вмиг словно опалило и теперь ощутимо покалывало. Не разрывая танца губ и языков, Арлан приподнял ее, усаживая на себя. Впрочем, женщина была не против и крепко обхватила его бедрами.

   - Привычка, - прошептал он, отрываясь от ее рта. Заглянул в глаза, ища и находя одобрение. И снова вернулся к поцелуям, перемежая их с легкими укусами и посасываниями.

   А ей этого было мало. И поцелуев, и жарких ласк на грани грубости, и удовлетворения. Она хотела ощутить под рукой не ткань, а упругое сильное тело этого мужчины, хотела почувствовать на себе его шершавые ладони и вес. Хотела. Сейчас. Потом это будет невозможно. Потом не будет.

   Есть только сейчас.

   Потому что... она не спит с теми, кого убивает.

   Легко придерживаться своего правила, когда нет сомнений и такого желания. Сейчас же было обжигающе горячее тело, жадные руки, потирающие и сжимающие в довольно чувствительных местах, влажность рта и легкая, ноющая боль между ног, требующая удовлетворения. Хотелось большего, но Нюкта уже поняла - она себе такого не позволит.

   Поэтому валькирия полностью расслабилась, ожидая, когда Арлан это почувствует.

   Он снова заглянул ей в глаза, и усмехнулся. Рука его медленно прошлась по ее боку и чуть сжала талию, придерживая, пока женщина разжимала объятья своих ног. Судя по лицу, перемена настроения Нюкты оставила его недовольным, а по бедрам, еще и неудовлетворенным. Ну что ж, это ожидаемо. А вот то с какой легкостью он ее отпускает - весьма интересный факт. Его-то что останавливает?

   Вы не поверите - но все написанное выше, ниже и иногда по бокам - неполная версия, которую лучше бы читать с сайта автора. У которого наверняка есть печенюшки и прода.

   Два дня, в угоду Гийому, она просидела в комнате, среди старых книг из архива барона. Летописи, хранители былых войн и бед.

   Далекие земли, забытые и богами, которым поклонялись простолюдины, и королями, которым поклонялись аристократы. Малые земельные уделы, некогда, после очередной войны, выданные якобы героям, а на самом деле тем, кого предпочитали держать подальше от столицы, правителей и политики. Ссыльные края. И люди тут жили - ссыльные. Жестокость и разорения долгие столетия процветали в этих долинах. А ведь когда-то здесь и сады были. Судя по обрывочным записям и балладам молодого наследника ушедшего в небытие рода - его земля была зеленой, лесистой, с нежным летом и ясной зимой. Хотя Нюкта не доверяла излишне романтическому юноше, умершему лет двести назад. Для нее более важным документом стал обрывок дарственной, в которой передавались именно сады и двухэтажный каменный дом, судя по всему, одному из предков нынешнего барона Медока, иначе, почему этот клочок пергамента до сих пор столь бережно хранится?