Черный маг - Михеев Михаил Александрович. Страница 37

В общем, сколько я проспал, было неясно, а вопрос, между тем, был очень важным. Если мало спал – значит, проблема во времени и надо еще немного посидеть-подождать. Если же много – значит, начались проблемы с регенерацией. Очень паршиво, если так. Что-то я все больше разочаровываюсь в ништяках, которые получил, переносясь в этот мир.

Я кое-как встал – мышцы затекли и подчинялись неохотно. Странно это, кстати – по идее, если туман оказывает на мой организм лечебное воздействие, то не должно ничего затекать. Или должно? Черт, я ведь не медик и в процессах, протекающих в моем организме, представление имею самое примитивное. Ладно, сейчас это было непринципиально – надо было просто разогнать кровь, а то щипало немилосердно. Несколько раз присел, сделал махи руками – нормально, только левая рука движется хреновато. Ничего, пройдет, это не смертельно, а вот то, что желудок заворчал еще сильнее, волновало меня куда больше. Что бы ни говорили всякие эстетствующие интеллигенты о том, что духовное начало у человека должно идти впереди низменных потребностей, но я предпочитаю думать о философии после хорошего обеда. А лучше после ужина. А можно и вообще не думать, но поесть надо обязательно.

Кстати, еще одна мысль мне в голову пришла и засела в ней намертво. Даже не ускоряясь, в минуты опасности я начал думать и соображать в разы быстрее, чем раньше. С чего бы? Ладно, это подождет, сейчас у меня были проблемы поважнее. Все же несуразности, похоже, стоило принимать как данность. И геморрою меньше, и для здоровья полезнее. Да и потом, умение быстро думать в момент кризиса – залог долгой и счастливой жизни.

Пару секунд подумав, я пришел к выводу, что сидеть дальше в тумане бесперспективно. Есть хотелось все больше, рука вроде не болела или, вернее, болела не сильно, так что стоило вылезать и для начала хотя бы поесть. Можно ли найти в тумане еду – фиг знает, а вот в замке наверняка что-нибудь да есть. Рассуждая таким образом, я, кривясь от отвращения, в который раз уже натянул на себя мокрую одежду и решительно полез обратно.

Как только я спрыгнул на пол, таракан на стене быстро-быстро зашевелил лапками и резво скрылся в щели. Оперативно сработал, а жаль – ориентироваться по нему было милое дело. Плюнув вслед мерзкому насекомому, я повернулся к двери, из которой только что (по меркам этого мира) вышел, и открыл дверь.

– Слышь, толстая, как тут на кухню попасть?

Вряд ли моя манера говорить была привычна женщине, однако поняла она меня с полуслова. Что интересно, соображала она быстро – видать, мозги жиром не заплыли. Буквально минуту спустя я знал и где вожделенная кухня (совсем рядом оказалась, а ведь я во время разведки и не приглядывался особо), и как туда быстрее всего попасть. Пять минут спустя я уже стоял в большом помещении с классическими плитами, котлами и прочими знакомыми по фильмам атрибутами и с удовольствием вдыхал запах жареного мяса, свежего хлеба и прочих неожиданно вкусных блюд.

Однако на сей раз я не стал терять время на то, чтобы набить желудок. Вместо этого я смел в очень кстати подвернувшуюся корзину неприличных размеров все, что попалось под руку, и открыл окно в туман. Получилось легко, я не почувствовал ни малейшего сопротивления. То ли мастерство мое росло, то ли мне просто не мешали, то и другое может только радовать.

А в тумане я устроил натуральный пир. Ел все подряд, запивал вином – и не пьянел. Похоже, мой организм переваривал все даже не в желудке, а в пищеводе. Однако через какое-то время первый голод прошел, и я снова начал чувствовать вкус пищи. Действительно, очень простая еда – никаких специй. Хорошо хоть, соль есть. Зато свежих овощей в избытке, вино, опять же, неплохое, хотя и кисловатое.

В разгар обеда, который вполне мог оказаться завтраком или ужином (уж больно у меня сбился режим), я почувствовал непонятное ощущение в левой руке. Повернулся, посмотрел, благо одежду опять скинул, и лишь присвистнул удивленно: шрам практически исчез, кровоподтек рассасывался буквально на глазах. Не знаю, насколько правильна была моя догадка, но очень похоже, что мой организм занимался регенерацией именно тогда, когда имел достаточно энергии, читай, пищи. Ну что же, любая информация в моем положении – штука ценная и важная.

После того как брюхо мое раздулось и при шлепке ладонью звуком начало ощутимо походить на барабан, меня снова начало клонить в сон. Ну что же, почему бы и нет? Раз пока я «здесь», время «там» стоит, стоит воспользоваться моментом. И потом, может, хоть немного отдохну – все же я очень устал, а в прошлый раз сон не принес мне облегчения. Видать, все силы организм бросил на то, чтобы привести мое тело в относительный порядок, а что до отдыха, так это ему по барабану… В общем, примерно на такой мысли я и заснул.

Как только я заснул, то увидел странный сон. Мужчина, чем-то неуловимо похожий на Артаса, изображение которого мне показывал Шутник, и в то же время столь же неуловимо от него отличающийся. Хотя почему неуловимо? Артас светловолосый, темноглазый, а у этого я глаз не рассмотрел, но волосы были заметно темнее и длиннее. Ну и небрит был, как сволочь. Что уж он мне там втирал, я не помню – что-то о высокой нравственности и идеалах. Честно говоря, я и не прислушивался особо – ни тем, ни другим я не страдал. В смысле, дураком себя не считаю. К тому же как-то неестественно это у него выходило, будто играл он роль, ему не свойственную и глубоко скучную. Вот вызубрил речугу и втирал – разве что не зевал во всю пасть. Так что послушал я его, послушал, да и говорю:

– Слушай, дядя, вот посмотри:

1612 – изгнание польских захватчиков;

1812 – изгнание Наполеона из России.

2012 —?. А ведь у нас как раз этот год.

Мне кажется, что в России есть традиция – каждые 200 лет выгонять п…сов из Кремля.

– Это ты к чему? – вскинул он удивленно брови.

– Это я к тому, что вали отсюда, не мешай спать.

– Да ты знаешь, кто я? – начал закипать он.

– Знаю, конечно. Ты – моя галлюцинация. Иди, иди, не мешай. Я сегодня устал зверски.

Посмотрел на меня мой глюк, посмотрел, да как рассмеется.

– Знаешь, – говорит, а сам слезы утирает, – так меня еще никто не посылал. По-всякому пытались, но так, да еще за глюк приняв, – в первый раз.

– Все бывает в первый раз, – философски ответил я. Не знаю, с чего уж меня потянуло на философию, но слова буквально перли из меня, хотя это и был всего лишь сон. – Ты мне лучше вот что скажи, раз уж уходить не хочешь, чего это вам, глюкам, от меня надо?

– В смысле?

– В прямом. Вчера один, сегодня – второй. Мне что, делать нечего – только с вашими проблемами разбираться?

– А какой был тот, что вчера приходил? – живо заинтересовался мужик. Я подумал и описал ему водопад, а потом говорю:

– Только вот сдается мне, не такой уж он и глюк. Во всяком случае, подарок мне оставил.

Мужик посмотрел на мой карман, где по-прежнему лежала шкатулка, и говорит:

– Знаешь, это – подделка. Искусная, но – подделка. Хаоса в ней не больше, чем во мне.

– А ты откуда знаешь?

– Знаю, не волнуйся. И потом, не мог тебе Хаос такое говорить. Артас – сам часть Хаоса и знает очень много. Так что развели тебя, пацан, как лоха. Кстати, какая-то функция у этой подделки все же есть, но какая – я даже представить не могу. Так что поосторожнее с такими подарками. Не знаю, кто их дарит, но начинать знакомство с обмана не есть гут.

– Ладно, учту. А сам-то ты кто?

– Догадайся, – мужик усмехнулся и повернулся ко мне спиной, явно собираясь уходить. – Будем считать это тестом на IQ.

– Ну, тогда бывай, глюк.

– И тебе тоже не исчезнуть. Свидимся еще.

– Иди-иди. Кто последним будет валить из этой страны – выключите за собой свет в аэропорту.

Мужик заржал и исчез, будто растворился. После этого я провалился в глубокий сон, и никто меня больше не беспокоил.

Проснулся я снова от голода. Не знаю уж, сколько я спал, но организм за это время спалил все, что я в него затолкал. Живот, такое чувство, прилип к позвоночнику так, что суперклей позавидует. И сушняк меня мучил, будто всю ночь пьянствовал.