Вселенная не по размеру - Барбуца Евгения Васильевна. Страница 4

При общении со мной стоит соблюдать ряд довольно простых правил. Первое — ни в коем случае, ни при каких обстоятельствах не хватать меня за различные части тела. Неизвестный правил не знал, потому очень удивился, когда чуть не схлопотал нож под ребра.

Признаю, сглупила. Нужно было в бедро метить, это дало бы мне необходимые секунды для побега. Но как уже было сказано — я ошиблась, и нож профессионально выбили из моих рук.

— Не кусайся, ребенок, — правую руку заломили за спину. — Я с миром. — Тяжелое дыхание выше моей головы показалось смутно знакомым.

Многострадальную конечность отпустили, после чего я получила возможность узреть перед собой недавнего знакомца.

— Если это ты называешь миром, то я лучше пойду, пока не узнала, что нынче у стариков зовется боевыми действиями, — обиженно растерла травмированное запястье.

Краем глаза отметила неестественную бледность лица и чересчур прямую спину старика.

— Цыц, мелочь, — нахмурился старец, на котором, кстати, больше не было монашеских одежд, как не было и пятна на боку. Первую медицинскую помощь он получить успел. — Говори, чего хочешь.

Я моргнула, потом еще раз моргнула, и моргать бы мне в недоумении еще энное количество времени, если бы не пояснение странного индивида:

— Долговая рассрочка, — тяжело вздохнул он.

Хорошо, что наш разговор проходил в глухой подворотне, у Вселенной на куличках, потому что после его слов я умолкла надолго. Ибо думала.

Наемник. Ну что сказать, попал ты, старче.

Если нашел меня, значит, был как минимум один свидетель произошедшего. Вполне возможно, что старика страховали через наблюдатель или коммуникатор. Этим же можно объяснить своевременную помощь при серьезном ранении. Впрочем, это не важно, факт оставался фактом.

Как я потом узнала, старик моим молчанием был явно озадачен, потому решил выяснить, какие же мыслишки бродят в моей грязной голове. Он оказался менталом, о чем я, естественно, не подозревала, и чтение чужих мыслей для него проблемой не являлось. Об этом я тоже не знала. Так вот, он попытался. Честно попытался. Напрягся, взмок, от усердия морщинами покрылась даже лысина.

Я тем временем тихо радовалась собственному везению. Только наемники свято блюли закон долговой рассрочки. Наемники — люди, свободолюбивые до фанатизма, потому понятие долга как таковое вгоняло их в тоску. Ибо долг подразумевает под собой обязательства, навязанные насильственным образом. Причем не редки случаи, когда подобные обязательства становятся пожизненными, что просто убивает хрупкий и чувствительный внутренний мир самых отмороженных ребят во Вселенной. Проще говоря, у наемников нет понятия «долг», у них долговая рассрочка, то есть определенное время, за которое они выполняют конкретное действие в уплату долга.

Но что-то я не помнила, чтобы наемники страдали благородством. Их беспринципность и прочие черты отпетых негодяев уже вошли в легенды. И дел бы с ними никто не имел, если бы не кодекс, по которому наемники не смели нарушать договор, долговую рассрочку и собственные клятвы. Последние получить у них вообще-то нереально.

Я мило улыбнулась старику, радуясь про себя, что не прошли даром уроки моего учителя по менталитету и политологии Союзных образований.

— Странно, — нахмурился старик. — Ну да ладно. Так сколько хочешь, ребенок?

Он был кардинально не прав, но его можно было понять: нищая бродяжка наверняка потребовала бы денег. Много денег.

— Старик, возьми меня в свой дом, дабы обучить ремеслу, — произнесла я ритуальную фразу, о чем пожалела уже через пять стандартных минут.

У старика сначала задергался глаз, потом щека, а потом и вовсе его одолел кашель. Кто же знал, что он является преподавателем той самой закрытой академии, а все преподаватели обязуются жить на рабочем месте, признавая его родным домом. Я вот точно не знала.

— Мелочь, давай деньгами, а? — сделал он попытку отвертеться.

— Я тебя за язык не тянула, — пожала плечами. — Деньгами и я могу.

Тут старика проняло окончательно, он даже кашлять перестал. Далее его действия показались мне и вовсе не адекватными. Он схватил мня за подбородок и заглянул в глаза. Что наемник там пытался увидеть, мне до сих пор непонятно. Он говорит, что проблеск мысли. В любом случае — бесполезно.

Боялась ли я, что меня убьют? Нет. Честь для наемника святое. Слово дал — слово сдержал, особенно если при этом были свидетели. Вот когда долг отдаст, тогда, может, и убьет.

— Что ж ты за тварька такая невиданная? — нахмурился он.

— Старик, ты решай быстрее, чего дальше делать будем, я замерзла уже, — огрызнулась в ответ.

— Клянусь, ты об этом пожалеешь, — яростно сплюнул он.

И не соврал ведь.

— Да плевать, — зло посмотрела на него.

И, может, мой взгляд, может, еще что-то повлияло на него, но он вдруг успокоился.

— Анис.

— Что?

— Меня зовут тан Анис.

— Как скажешь, старик, — пожала я плечами.

— Мелочь, ты теперь моя ученица. Представься, как полагается. — На меня грозно глянули. Я прониклась, честно.

— Ина.

— Род?

— Ты издеваешься? — фыркнула, разводя руки в стороны и тем самым давая возможность лучше себя рассмотреть.

— Ладно. Разберемся. За мной. — Такого тяжелого вздоха мне слышать еще не доводилось…

— Ина, — настойчиво позвал тан Анис, пытаясь привлечь мое внимание.

— Кхе. Простите, отвлеклась, — покраснела от смущения.

— Я заметил. — С того самого момента он только и делал, что тяжело вздыхал, глядя на меня.

— Я вся внимание, — сделала честные глаза.

— Было бы лучше, если бы ты рассказала мне все, — опять вздохнул Анис. — Два стандарта прошло.

— Достань это из моей головы, — огрызнулась я.

По-детски, но действенно. Старый извращенец не мог туда попасть. Я не давала. Стандарты прошлой жизни — единственное, что я делала хорошо, это прятала мысли. В том числе и от чтецов различных категорий. Учитель был хороший.

Старик очень удивился, когда понял, что не слышит меня. Можно сказать, был поражен. Еще больше он удивился, убедившись в отсутствии экранок. [1]

— Не дерзи дедушке, подкидыш, — наставительно произнес Анис.

Подкидышем он начал звать меня уже на третьи стандартные сутки после нашего знакомства. Впрочем, старым извращенцем я обозвала его примерно в тот же день.

…Как выяснилось, у старика имелась слабость… женщины. Желательно — молоденькие. И да, в храме он выполнял заказ. Какой именно — тайна, покрытая мраком и грифом «секретно». Важно другое.

Старик прожил долгую жизнь. Обычно наемники столько не живут, что в свою очередь многое говорит о старом Анисе. Благородным малым он никогда не был, в его жизни случалось всякое. Но таких проколов еще не случалось. Когда-то давно он попользовался юной прелестницей и, само собой, забыл об этом на следующий день — в отличие от несчастной девушки. И надо ж было такому случиться: эти двое встретились под сводами того самого храма, где старик выполнял элементарнейший заказ. Девушка мужика опознала и подняла крик.

Тут я очень сильно удивилась.

— Старый, ты же ментал, — к тому времени он смыл грим с лица, и моему взору предстали три точки на лбу. Знающие определят в этих синих точках клеймо менталов. — Вскрыл бы мозги в массовом порядке, кто потом докажет, что это именно ты?

— Для нищей оборванки ты слишком много знаешь, Ина, — покачал он головой. — Из тебя вообще плохая актриса. Локти на стол поставь, — указал он на мою ошибку. — С другой стороны, твое варварство повергает в пучины уныния. Кто тебя воспитывал? Ты либо свергнутая дворянка, либо излишне шустрая оборванка.

Я лишь пожала плечами, продолжая активно работать ложкой.

— Ну так что? — напомнила ему.

— Урок номер один. Наемник должен действовать тихо, не привлекая к себе внимания. Урок номер два. Окружающие вообще не должны знать о том, что ты наемник.