Новая жизнь - Мяхар Ольга Леонидовна. Страница 46

Страницы закончились. Под дверь никак не могла пролезть обложка. А в коридоре — все стихло. И только неровная надпись медленно проявлялась на самой двери, выведенная кривыми корявыми буквами:

"Я уже в комнате, Лили!"

И девочка почувствовала прикосновение чего-то холодного к своей шее. Она страшно закричала, вскочила и повернулась к зеркалу. За ее спиной стоял кто-то грязный, с облезшей кожей, сгнившим ртом и черными провалами вместо глаз. Волосы мокрыми сосульками свисали на лицо, а рука медленно тянулась к ее плечу. Она словно заледенела, а это…"

— Хватит! — Я скинула странное оцепенение и села.

Рёва, не удержавшись, рухнул на колени. После чего кое-как встал и угрюмо посмотрел на Феофана. Анрелочек смотрел на него квадратными глазами, приоткрыв рот.

— Что?!

— Нашел, что ей на ночь рассказать! — у Фефа прорезался голос.

— А что такого? — Иревиль сел по-турецки и обиженно посмотрел на мою угрюмую физиономию. — Я хотел ее немного развлечь, а то сидит вся бледная, несчастная и…

— А где Гриф?

Только сейчас я заметила, что его нигде нет.

Духи тоже озирались по сторонам, но Грифа действительно нигде не было, и я теперь сидела одна в огромном зале, где со стен на меня взирали черными глазницами десятки предков вымершей династии.

— Ни фига себе! Обещал охранять до утра, а сам смылся, — у Иревиля не было слов.

— Может, в туалет вышел? — предположил анрел.

— Ага, смотался по-тихому, дабы нас не беспокоить. А потом обнаружил запор, переходящий в понос, и немного задержался.

— Рёва, — укоризненно.

Я вскочила, озираясь и прикусив губу. Стало страшно, и очень захотелось его позвать. Но если позову, а он не откликнется — станет еще страшнее.

На плечо взлетели духи, и Рёва успокаивающе потрепал меня по щеке.

— Да успокойся ты, ну куда он денется? Небось надоело здесь стоять, вот и пошел осмотреться.

— И ничего не сказал?

— Ты спала, — напомнил Феф.

Я?!

— Я не спала.

— Да ладно тебе. — Иревиль усмехнулся и кольнул концом хвоста. — Ты чуть ли не храпела, я даже сказку не закончил, ты как раз уснула на том месте, где девочка нашла книжку, а про то, что в ней появилось жуткое проклятие, и у принцессы выросли рога, — я тебе рассказать не успел. Феф, правда, услышал, вот и разозлился, я ж прекрасный рассказчик…

— Рога?

Так. Погодите.

— Ты говорил совсем не это.

Рёва и Феф переглянулись. Анрел пожал плечами.

— Нет, правда, там было про то, что появлялись записи и Лили общалась с…

— Лили? Девочку звали Риза.

— Но, — оборачиваюсь к ним. И никого не вижу.

Духи пропали. На плече никого не было.

Стою посреди зала и тупо смотрю на плечо. А вокруг — никого. И такой ужас внутри.

— Феф. — Голос слегка дрожал, но я сжала кулаки и позвала еще раз: — Иревиль? Гриф! Да где вы все?!

Никто не отозвался. Стою в полной тишине и оглядываюсь по сторонам.

Руки как-то сами собой превратились в оружие, и теперь вместо них у меня два ствола. Медленно, шаг за шагом, я отошла назад, прижавшись спиной к стене.

"До рассвета… четыре часа сорок восемь минут", — сообщил голос в голове.

Ухмыляюсь и пытаюсь сосредоточиться. Я — машина. Не время чувствовать себя слабым человеком. И если этот замок решил поиграть со мной, то он просто не на ту нарвался.

Внезапно в голове возникла жуткая мысль: а что, если… я все еще сплю? И Гриф стоит передо мной, а все это — плод моего воображения? Я ведь могу выстрелом и убить его. Он не ожидает нападения со спины. Правда… его могут предупредить духи, но… но ведь я запросто могу его убить.

Оружие медленно трансформируется обратно. Смотрю на свои пальцы и сжимаю руки в кулаки. Меня не так просто убить. Я сильная. Надо просто подождать. Просто… подождать.

И я стала ждать. Глядя прямо перед собой. И, чтобы хоть немного успокоиться, раз за разом повторяя в уме старую считалочку:

Дурацкая считалочка. Но помогает отвлечься. На втором этаже что-то грохнуло. Стискиваю зубы и снова считаю:

Раз, два, три, четыре, пять.

Я иду тебя искать…

На лестнице раздались шаги. Очень тяжелые. Словно на ступеньки каждый раз падало что-то громоздкое и мягкое. Вроде тела.

Если сразу не найду…

Все начало погружаться во мрак, как прошлой ночью. Пытаюсь включить ночное зрение или хоть что-то, но у меня не получается. Лестницу уже не вижу, а шаги приближаются, замирая на последней ступени.

Просто лягу и умру…

По нервам прошелся громкий скрежет — словно когтями по камню. Но я молчу. Тяжело и часто дышу и молчу. Мне уже плевать на все, я просто считаю про себя и не боюсь! Ни капли. Не боюсь. Слышишь, ты, гад?!

Не слышит, ведь я же молчу. И тишина снова. Такая тишина… что хочется прислушиваться бесконечно. Перед глазами что-то мелькает. Какой-то текст. Щурюсь, приглядываясь. И кое-как разбираю мерцающую алым вопрос-команду: "Активировать режим боя?"

Я ж тогда все здесь разнесу. Нет, не надо…

Снова грохот. Смотрю туда, где была лестница. В нос ударяет жуткий смрад, а по полу клацают когти. Осторожно так. Словно оно вглядывается, затаившись.

Улыбаюсь и стараюсь не дышать. Есть шанс, что оно меня не видит.

Шесть, семь, восемь, девять. Сто!

Голос Иревиля врывается в уши и заставляет замереть, расширив глаза и не веря своим ушам. То, что стоит в темноте, — поворачивается и смотрит прямо на меня. Я это чувствую. Словно льдом по коже.

Я нашел тебя давно!

Оно прыгает.

Я включаю боевой режим и зажмуриваюсь, из последних сил надеясь, что тело само меня вытащит из этого дерьма.

Руки непроизвольно дергает вперед, уши закладывает от выстрелов, меня бьет отдачей, а под веками расплываются алые блики отсветов вспышек. Что-то тяжелое и мощное врезается в стену напротив, снося на пути огромный обеденный стол, звенит падающая посуда и канделябры, а по нервам ударяет жуткий леденящий вой бьющегося в агонии монстра.

Кто не понял, тот — дурак.

Выстрелы затихают. Электронный блок внутри меня металлическим голосом объясняет что-то о перерасходе энергии и необходимости срочно ее восполнить. Бездумно стою, не открывая глаз и все еще вытянув раскаленные руки перед собой. Мне страшно. Меня трясет. Снова темно, и веки больше не жжет вспышками плазмы. Тишина такая плотная, словно я оглохла. Повожу челюстью и поднимаю голову.

Открываю глаза. Ме-эдленно. И злорадно ухмыляюсь, представив размазанную по стене гадину.

В темноте напротив… горят две алые точки глаз.

Ты теперь — мой злейший враг.

Зараза…

Оно опять встает, напрягается и прыгает. Резко, быстро и бесшумно. Выдыхаю, поднимаю руки и стискиваю зубы.

Конец.

В меня что-то врезается, вминает в стену, ломая кости, впивается шипами, иглами и зубами, обдает удушающим зловонием и заливает слизью и кровью из десятков ран.

Оно визжит и дергает меня, словно куклу. Сухожилия и мышцы рвутся, будто резиновые, но кости оказались не по зубам — и тварь визжит, недовольная и вгрызающаяся глубже.

Что я чувствую? Ничего. Сознание отключило боль автоматически, а тело теперь "работает" само по себе: само отбрасывает это назад. Само выходит из-под удара и само дерется на пределе резервных запасов энергии, одновременно сращивая самые страшные раны.

Темнота. Визг монстра. И полная пустота в мыслях.

Как не свихнулась — не знаю.

А потом настал рассвет. Все начало исчезать. Со стен стекали на пол портреты с алыми от лопнувших сосудов глазами. И монстр куда-то исчез, растворился. А я осталась стоять посреди зала — окровавленная, шатающаяся и улыбающаяся широко и нервно. В голове по кругу прокручивалась считалочка, на плечо сели два маленьких духа, а губы снова и снова повторяли стишок.