Змеиная гора - Рымжанов Тимур. Страница 54

Пятясь задом в поклоне, мы все больше и больше удалялись от шатров своих будущих повелителей. Не провоцировать, не нарываться, сбить агрессию и недоверие. Мы проиграли, мы рабы, мы ничтожество. Главное – смазать острые углы, не выдать нервозности и не дать повода думать о подвохе. Эх, зря, наверное, я взял братьев. Терпение у этих отморозков – не самая заметная черта характера. Они со мной-то препираются, а уж поганых басурман на дух не переносят. Не сорвались бы.

Возле гостевой юрты нас ждали десять хорошо вооруженных воинов. Не могу с уверенностью сказать, монголы они были или из какого другого рода-племени, но каждый из них был нам максимум до плеч. Низкорослые, коренастые, в хороших кольчугах, с тяжелыми кавалерийскими палашами смотрелись воины грозно. Угрюмые, видимо, оттого, что им велели охранять нас, а не присутствовать при дележе добычи, они не отличались особыми манерами и просто запихали нас в низкий проход стоящей на отшибе юрты, прихлопнув деревянные створки.

Оказавшись внутри, Олай быстро огляделся и, пройдя вдоль шаткой решетчатой стенки, тут же вынул нож и резанул кошму. Припав лицом к узкому разрезу, стал наблюдать за обстановкой. Я последовал его примеру. Вроде никаких тревожных событий не происходит. Толпа кочевников продолжала клубиться возле больших юрт. С шумом и гамом стали сгружать сундук с повозки. Появились конные стражники и стали оттеснять толпу, но куда там. Возбужденное происходящим, разноплеменное воинство упрямо теснилось возле ханских юрт. Защелкали плетки стражников и раздались командные голоса. Наведя относительный порядок, стали заносить сундук в главную юрту. Толпа вновь загомонила и тут же стихла. Появившийся, видимо, авторитетный предводитель, так рявкнул, что оробевшие кочевники даже попятились.

Наум с Мартыном, брезгливо разглядев угощения, разложенные на низеньком круглом столике, насупились и сели на ковер возле едва тлеющего очага посреди шатра. Охраняющее нас воинство прикрывало только вход, раз или два пройдясь вокруг гостевой юрты, они все равно вернулись к тому месту, откуда удобней было наблюдать главное событие. Подав знак Чену следить за входом, я влез на плечи близнецов и приподнял кошму над верхним отверстием юрты. Я смог просунуть в него подзорную трубу и оглядеть окрестности. Все было спокойно. Никаких тревожащих перемещений. Мне удалось заметить лишь то, как из толпы, собравшейся возле командирских юрт, отвели в нашу сторону повозку с лошадьми. Любопытные взгляды зевак были направлены на главную юрту. Видно было, как собираются в нее все главари, один за одним, подъезжали они в сопровождении небольших свит, как, небрежно бросая поводья слугам, исчезали за приподнимаемым войлочным пологом юрты. Интересно, сколько времени понадобится, для того чтобы эти «покорители мира» сообразили, что сундук заперт и ключ у меня. Его до сих пор никто и не удосужился взять.

Дабы не привлекать ненужного внимания, я прикрыл проделанное мной отверстие и спрыгнул с плеч близнецов. Чен продолжал контролировать двери, Олай наблюдал за перемещениями нашей охраны, оставаясь у сделанных нами прорезей.

– А без ключа они сундук откроют? – спросил вдруг Мартын, почесывая затылок, накренив при этом шлем до самой переносицы.

– Че, они совсем придурки – ломать такую нужную вещь?! Это у них теперь будет мерка для нашей дани, – хохотнул Наум.

Все тут же замолкли, прибывая в тревожном ожидании. Олай теребил рукоятку ножа, Мартын, угрюмо пялился в тусклый орнамент на ковре, Наум просто откинулся на спину и глядел в серое небо через решетчатое отверстие в куполе юрты.

Не прошло и минуты, как за стеной послышались громкие возгласы и топот ног. В юрту ворвался богато одетый молодой воин, явно из приближенных к верхушке орды, с разгневанным лицом, следом за ним семенил, путаясь в лахмотьях длинной одежды, сутулый шаман. Цель визита молодого парня была ясна, а вот на кой черт приперся шаман, мы поняли не сразу.

Олай спокойно протянул ключ посланнику, хотя тот еще ни слова не сказал. А неугомонный старик, что вертелся у гонца под ногами, создавал непонятную суету и орал, что-то непотребное, хрипя и брызжа слюной.

Но молодой воин и слушать не хотел сутулого старика. В ответ на передачу ему ключа посланник было замахнулся на черемиса, да замешкался, встретив его прищуренный взгляд, так что на большее его и не хватило. Признаться, я сам не любил смотреть в глаза старому охотнику, особенно когда тот был так сосредоточен и взведен, словно стальная пружина.

От злости гонец грубо отпихнул ряженого старика и выскочил из юрты. Тот, посылая проклятья в спину удалявшегося юнца, упрямо поковылял за ним.

Вопли шамана не утихали, но удалялись прочь от гостевой юрты. Охрана не сильно беспокоилась насчет того, что мы выкинем какое-то коленце, и потому вела себя расслабленно, лениво обсуждая произошедшее.

– Вот теперь время пошло! – вскочив на ноги, сказал я и, выхватив меч из ножен, дал знак Науму.

– Зашибу! Убью! Кости переломаю! – вдруг завопил облегченно Наум и бросился на брата, повалив его на ковер.

– Бей его! Сильней дави! – выкрикнул Олай и нарочно сильно стукнул рукой в хлипкую стенку жилища.

Чен вынул из рукава ножи и притаился у двери, Олай перепрыгнул через мутузивших друг друга братьев и занял позицию напротив.

Я в этот момент уже отследил, где находится ближайший ко мне стражник, и прицелился ударить клинком прямо сквозь войлочную стену.

Створки дверей распахнулись, и в юрту ввалились трое охранников. Они даже не достали оружие, у них и мысли не могло возникнуть, что в их же собственном стане на них так коварно нападут, ведь кругом столько своих…

Чен ударил клинком под ребра первому, оставляя нож не вынутым, оттолкнул его от себя как можно дальше. Второй сам наскочил на подставленный нож и, подломив колени, рухнул в ноги китайцу, тот стянул шлем с его головы и что есть сил саданул ребром ладони сверху вниз, как раз в то место, где шея соединялась с затылком. Правильно выполненный, этот удар мгновенно ломал первый позвонок, на котором собственно и держался весь череп. Человек даже вдохнуть не успевает, просто умирает. Могу себе представить, что за бойню устроит китаец, если его действительно разозлить. Третий охранник, запнувшись о бездыханное тело напарника, раскорячился в нелепом полете, пока его не остановил черемис, вогнав ему острый кинжал под нижнюю челюсть. Я, как и задумал, просто проткнул мечом стоящего за стеной четвертого стражника. Братья мгновенно стихли и расцепились. Откатившись в разные стороны, они ухватились за деревянные решетки стен юрты и разом уставились на меня, ожидая команды.

Далеко в толпе народа, собравшегося у юрт полководцев, раздались возгласы ликования и бравые боевые крики. Мы с Олаем, быстро прикинув направление, куда будем смываться, тоже ухватились за решетки. Чен проворней обезьяны вскарабкался по ребрам купола юрты и, отогнув кошму, занял позицию рулевого.

– Разом взяли! – выкрикнул я, потянув вверх решетку. Юрта на удивление легко приподнялась, и мы, стараясь удерживать ее равномерно, без перекосов, двинулись короткими шажками прочь от ликующей толпы. Нашу бегущую юрту видят десятки людей, удивленные, но беззаботные, не понимающие, что происходит, они быстро спохватятся, поэтому я ору:

– Прибавьте ходу, соколики!

Чен – молодец. Ориентируясь на его крики: «Лево! Право! Прямо!», – мы еще ни разу не запнулись. Я лихорадочно отсчитывал оставшиеся мгновения. Уже летели стрелы и копья, впиваясь в вязкую отсыревшую кошму нашей юрты, когда я почувствовал – все! Один-ноль, нам не уйти дальше, чем мы уже смогли оторваться, поэтому плюхаемся мордами в грязь и растягиваемся на сырой земле плашмя, накрывая головы.

Четыреста килограммов пороха разорвали стенки сундука из мореного дуба, стальных и бронзовых накладок; каждый сантиметр тяжеленного сундука просто нашпигован чугунными сколками и стальными обрезками. Еще шесть узких кувшинов с горючими смесями, эфиром и сырой нефтью. Это была самая большая противопехотная мина, которую мне удалось создать. Фальшивая верхушка, присыпанная сверху золочеными безделушками, вот все, на что смогли полюбоваться в свой последний миг отпрыски великого хана. Поднятая крышка сундука взвела пружины кремневых бойков. Длинный вал, получивший импульс от пружин, привел в действие катушку маховика, которая за пять секунд дала значительный ударный импульс и что есть дури в стальных спиралях выбила сноп искр в неприкрытый пороховой запал.