Бумажные города - Грин Джон. Страница 29

— Как-то, по-моему, ты слишком легкомысленно на это смотришь.

Он вздохнул:

— Не знаю, по-моему, вообще погано, что Марго срулила за три недели до окончания школы. Ты из-за нее волнуешься, Лэйси волнуется, а выпускной уже через три дня, в курсе? Можно мы хоть там оторвемся по полной?

— Ты это серьезно? Бен, она умерла, может быть.

— Не умерла она. Она просто хочет быть звездой. Ей внимание нужно. Ну, то есть ее предки, конечно, уроды, но они ее знают лучше, чем мы, так? И они тоже не боятся, что она умерла.

— Ты иногда ведешь себя как настоящий чудак на букву «м».

— Ладно, старик. У нас обоих был трудный день. Слишком много страстей. Все, я в оффлайн.

Я хотел было высмеять его за использование компьютерного сленга в реальной жизни, но вдруг понял, что у меня нет на это сил.

Закончив разговор с Беном, я снова вылез в Интернет и попытался найти список недопоселений во Флориде. Списка я не нарыл, но в ходе поисков по словам вроде «брошенные поселения» и «Гроувпойнт» набрал пять таких мест в радиусе трех часов езды от Джефферсон-парка. Я распечатал карту центральной Флориды, повесил ее на стену над компом и во все пять поселений воткнул по булавке. Глядя на карту, я никакого четкого рисунка не увидел. Все они располагались в случайных точках, и чтобы объехать их, потребуется, как минимум, неделя. Почему она не указала на конкретное место? Вообще все эти ее подсказки нагоняли ужас. Все они намекали на какую-то трагедию. А место действия не называлось. Ухватиться было не за что. Я как будто на гору щебенки лез.

На следующий день Бен разрешил мне взять свой ЗПЗ, потому что сам он собирался ездить по магазинам на джипе Лэйси — им нужно было что-то там купить для выпускного. Так что мне в кои-то веки не пришлось сидеть у репетиционной — как только прозвенел звонок с седьмого урока, я бросился к машине. У меня, конечно, такого таланта заводить ЗПЗ не было, так что я, хоть и прибежал на стоянку раньше всех, уехал самым последним. Когда же мотор наконец завелся, я двинул в Гроувпойнт.

Я поехал по Колониал-драйв, не торопясь, высматривая другие недопоселения, которые мог не заметить в сети. За мной выстроилась длинная очередь машин, и мне было неловко, что я их задерживаю; удивительно, как у меня еще сил хватало беспокоиться о всякой ерунде, вроде: не посчитает ли меня мужик в ехавшем сзади джипе слишком уж осторожным водителем. Мне бы хотелось, чтобы исчезновение Марго сделало меня другим человеком, но нет, не получилось.

Череда машин ползла за мной, как змея или похоронная процессия, а я вдруг поймал себя на том, что разговариваю с Марго вслух. «Я дойду до конца. Ты поймешь, что не зря мне доверилась. Я тебя найду».

Как ни странно, от этой «беседы с Марго» мне стало легче. Она просто не давала мне строить всякие страшные предположения. И вот наконец я увидел осевшую деревянную вывеску «Гроувпойнт». Я буквально услышал, как вздохнули водители у меня за спиной, когда ЗПЗ свернул на ведущую влево тупиковую асфальтированную дорогу. Она была похожа на подъездную, только подъезжать по ней было не к чему. Я вылез, не выключая двигатель. С близкого расстояния было видно, что Гроувпойнт не такой уж и недостроенный, как казалось издалека. Через пыльный пустырь вели две грунтовки, также кончающиеся тупиком, хотя их уже было едва заметно. Я прошелся по обеим; мой нос обжигал горячий воздух. Солнце палило так, что каждое движение давалось с трудом, но я думал лишь об одном непреложном факте, ужасном и обнадеживающем одновременно: на такой жаре мертвечина воняет, а тут не пахло ничем — только прожаренным воздухом и выхлопами от машины: тяжелый влажный воздух не давал углекислоте подниматься вверх.

Я принялся искать какие-нибудь доказательства того, что тут побывала Марго: следы ног, надписи в пыли, еще какие-нибудь тайные послания. Но, похоже, за несколько лет я был первым человеком, ступившим на эти безымянные улицы. Земля была ровной, она даже еще практически не заросла, так что вся округа просматривалась хорошо. Палаток там не было. Костров тоже. И Марго не было.

Я снова залез в ЗПЗ и выехал на 1-4, а потом двинул на северо-восток, к местечку под названием Холли Медоус. Я проехал мимо трижды, прежде чем наконец отыскал его — вокруг находились только дубовые рощицы и пастбища, даже указателя не было. Но когда я свернул на грунтовку и проехал сквозь аллею посаженных вдоль дороги дубов и сосен, перед моими глазами предстало такое же запустение, как и в Гроувпойнте. Главная грунтовая дорога плавно перешла просто в грунт. Других дорог видно не было, но, выйдя из машины, я нашел на земле несколько покрашенных деревянных столбиков — думаю, с их помощью в свое время размечали участки. Ничего подозрительного я не увидел и не унюхал, но все равно страх сдавливал грудь, сначала я недоумевал, откуда он взялся, а потом пришло понимание. Вырубив все деревья на участке под застройку, на дальнем краю голого прямоугольника строители оставили одинокий дуб. Он был старый и шишковатый и до жути походил на тот, возле которого мы нашли Роберта Джойнера, так что я невольно подумал, что она там, за деревом.

Я представил себе это впервые: Марго Рот Шпигельман сидит, привалившись к дереву, застывший взгляд, изо рта течет черная кровь, она вся распухла и уже не похожа сама на себя — потому что я искал слишком долго. Она думала, что я приду раньше. Она же доверяла мне настолько, что позвала с собой в ту последнюю ночь. А я ее подвел. И хотя в воздухе не было ничего, кроме намека на то, что позже может пойти дождь, я был уверен, что сейчас найду ее.

Но нет. Это было просто дерево, одинокий дуб в серебристой пыли. Я сел, опершись об него сам, и подождал, пока восстановится дыхание. Я чувствовал себя ужасно из-за того, что приходится делать все это в одиночку. Я просто чувствовал себя ужасно. Если Марго думала, что встреча с Робертом Джойнером меня к такому подготовила, она ошиблась. Роберта Джойнера я не знал. И не любил.

Я ударил ладонями по земле, и все колотил и колотил, — а из-под рук летел песок — пока не дошел до корней, но и это меня не остановило, хотя боль пронзала руки до запястий. До тех пор я по Марго не плакал, но теперь меня, наконец, прорвало, я лупил по земле и кричал, потому что тут меня никто не мог услышать: «Мне тебя не хватает не хватает не хватает».

Даже когда руки устали и высохли глаза, я не ушел; я сидел у дуба и думал о ней, пока не навалились сумерки.

11

На следующее утро я застал Бена у репетиционной, он стоял в тени дерева, ветви которого свисали едва не до земли, и разговаривал с Лэйси, Радаром и Энджелой. Слушать их было тяжко: они обсуждали грядущий выпускной и вражду между Лэйси и Беккой или что-то типа того. Я ждал возможности, чтобы вставить слово о своем, а когда она представилась, резюмировал: «Я вчера долго бродил по двум недопоселениям, но ничего не нашел». Я вдруг понял, что рассказать-то мне нечего.

Никто, по-моему, и не заинтересовался, кроме Лэйси. Пока я говорил о недопоселениях, она качала головой, а потом сказала: «Я вчера прочитала в Интернете, что перед тем как покончить с собой, люди рвут отношения с теми, на кого злятся. И раздают свои вещи. А Марго мне на той неделе пять пар джинсов отдала, сказала, что на мне они будут лучше смотреться, а это неправда, она же более фигуристая». Мне Лэйси нравилась, но я подумал, что Марго была права: та не упускала возможности ее поддеть.

Закончив говорить, Лэйси почему-то расплакалась, Бен ее обнял, она уткнулась ему в плечо — это оказалось нетривиальной задачей, потому что на каблуках она была выше него.

— Лэйси, нам надо понять, где она. Ты поговори с друзьями. Вдруг Марго кому-нибудь что-нибудь говорила о бумажных городах? Упоминала какое-то конкретное место? Может, какое-то недопоселение было особенным и что-то значило для нее?