Попадать, так с музыкой - Гуткин Михаил Львович. Страница 28

— Ой, как раз про это тоже хотела поговорить. Я тут в роте тренировала левую руку. И выяснила, что лучше всего в качестве второго пистолета использовать вальтер ППК 7,65. Только у них лишнего нет. Не знаете, где такой можно раздобыть?

При этом не забывала смотреть бараньим взглядом, который у меня неплохо получается, и хлопать глазками. Майор все мои хитрости разгадал на раз и сказал:

— Вообще-то, услышав, что ты хочешь научиться стрелять из двух пистолетов, я сразу понял, на каком втором пистолете ты остановишь свой выбор. Но есть одна проблема. На один пистолет я мог выдать тебе разрешение. А вот на два — не могу. Полномочий нет. Но кое-что подскажу. Когда будешь в дивизии, точно так же похлопай глазками Федору. Он тебя еще не знает и может клюнуть, тем более что к Васе хорошо относится. Пусть он выпишет тебе разрешение и выдаст вальтер ППК. А если у него не будет такого в запаснике, во что я не верю, то скажи, что я ему компенсирую. Мне важно, чтобы разрешение на второй пистолет пошло не от меня. А остальное — чепуха. Ну, давай, счастливого пути

Глава 19

Утром следующего дня я усадила Васю в коляску, которую пришлось прицепить к мотоциклу, так как в седле Васе было еще трудно сидеть, пихнула ему в руки тючок с вещами, и мы покатили в дивизию к генералу Окулову. Дорогу я не знала, но у меня был хороший гид, который своевременно подсказывал, где и как сворачивать. Поэтому расстояние в сорок километров мы уверенно одолели меньше чем за час. При этом я заметила, что по мере приближения к дивизии дорога становилась все лучше, а столбы с телефонной связью все новее.

— Вася, а что, дивизия здесь совсем недавно?

— Само собой. Ведь эти территории к нам отошли менее двух лет назад. Вот с тех пор и стали все оборудовать. И дивизия здесь всего год. Оборудуется помаленьку. Федор Саввич не только генерал, как говорится, от бога. Он и хозяйственник прекрасный. То, что ты сейчас видишь, — это так, семечки. Главное — внутри.

Внутри действительно было на что посмотреть. Чистые, посыпанные песком дорожки, ухоженные газоны, аккуратно выкрашенные казармы. Пока нас провожали в штаб дивизии к генералу, я вертела головой направо и налево.

— Нравится? — довольно улыбнулся сопровождавший нас майор. — Это все товарищ генерал. Они на пару с комиссаром здесь такой порядок навели, что глаз радуется. Нашу дивизию сам товарищ Павлов в пример другим дивизиям ставил. И генералов присылал, чтобы опыт перенимали.

Павлов, Павлов… Так это он о том самом Павлове, которого через несколько месяцев расстреляют. Он ведь здесь командующий округом — Западным Особым военным округом, как я уже выучила. А дивизию генерала Окулова ставит в пример. Хм. С моей, правда, сугубо непрофессиональной точки зрения, сомнительное достижение. Чувствую, что надо навострить ушки. Ну Валентин Петрович, ну змей! Ведь наверняка что-то такое чувствует, в чем-то сомневается. И хочет, чтобы я либо подтвердила, либо опровергла его сомнения. Стараясь скрыть свои мысли, я быстро затараторила, выражая восхищение:

— Прекрасно понимаю товарища Павлова. Тут так все красиво и аккуратно. Жалко только, что нельзя на это сверху посмотреть, чтобы увидеть сразу всю картину. Вон на том самолете летчик сейчас, наверное, любуется.

Мимо как раз пролетал симпатичный такой самолетик. Ой, что тут началось! Майор сморщился, как будто укусил здоровенный лимон, Вася нахмурился и нейтральным тоном спросил:

— И часто этот любитель красоты тут летает?

— Последнее время раз в три дня в одно и то же время — хоть часы по нему проверяй. Это все ихний «орднунг».

Что такое «орднунг», я знала — это на немецком языке означает «порядок». Значит, самолет немецкий! Тут я прикусила язык, вспомнив поговорку из какого-то рекламного ролика: «Иногда лучше молчать, чем говорить». Но нужно было выкручиваться из неловкой ситуации, поэтому, захлопав по традиции глазками (ну дура я, сами видите), спросила:

— А в чем тут дело? Что с этим самолетом не так?

— Все не так, — ответил Вася. — Это не наш, а немецкий самолет-разведчик «Хеншель-126». И он не любуется природой, а ведет самую настоящую разведку.

— А мы при этом не имеем права стрелять, — с горечью добавил майор. — Категорически запрещено товарищем Павловым. Можем только составить акт и отправить его по инстанции.

— Значит, получается, что немцы все-все знают про вашу дивизию?

— Ну, не все, но многое. И нам всем во главе с товарищем Окуловым это очень не нравится.

Да, вот и первые ласточки. И как быть, ума не приложу. Ладно, это генеральская головная боль. Тут ни Вася, ни майор Григорьев ничем помочь не смогут. А я уж тем более. За этими невеселыми размышлениями я и не заметила, как мы подошли к штабу.

— Подождите здесь, я о вас доложу.

С этими словами майор нырнул внутрь и через пару минут вышел.

— Заходите. Федор Саввич вас ждет.

Мы зашли в дом. Оказалось, что кабинет генерала прямо на первом этаже. Дверь в кабинет была открыта, и, завидев нас, генерал заулыбался и приглашающе махнул рукой. Вася шагнул вперед и четко доложил:

— Здравия желаю, товарищ генерал. Прибыли согласно договоренности.

— Вижу, что прибыли. Рад вас видеть, молодожены!

Ой, а ведь правда! Мы с Васей еще числимся молодоженами. А генерал тем временем продолжал:

— Сейчас вас разместят, потом Вася пойдет к коллегам, а тебя, Анюта, передадим в руки майору Ипполитову. Я, конечно, верю Валентину Петровичу, но хочу, чтобы Аркадий оценил твое мастерство. Его оценка будет самая точная и профессиональная. В 14.00 обед в общей столовой. Но вечером прошу ко мне домой — Екатерина Михайловна предупреждена и будет очень рада. А теперь извините, дел выше крыши, и все сверхсрочные.

Уже знакомый майор отвел нас в дом для комсостава. Там показал солидных размеров комнату с простой, но очень удобной мебелью — зеркальным шкафом, столом, четырьмя стульями, кроватью и даже двумя прикроватными тумбочками с небольшими настольными лампами на них. Хорошо живут командиры в дивизии Окулова. Я сразу прыгнула на кровать и убедилась, что сетка пружинит хорошо и не скрипит. Значит, и с этим порядок. Вася плюхнулся рядом, и мы стали целоваться. От этого приятного занятия нас отвлек деликатный стук в дверь.

— Входите, — разрешила я, вскочив с кровати и пересев на стул.

Вошли сразу двое.

— Капитан Максимов. Здравия желаю. По вашу душу, товарищ лейтенант госбезопасности.

— Майор Ипполитов, инструктор по рукопашному бою. К вам, Анна Петровна.

Вася, по-видимому, был хорошо знаком с Максимовым, и они быстро ушли, а Ипполитов стал меня разглядывать. Я тоже уставилась на него. Думаю, что мы быстро и относительно точно оценили друг друга.

— Ну что, товарищ майор. Идемте обмениваться опытом. Вы где проводите занятия?

— Через двадцать минут у меня занятия в разведроте. Не желаете присоединиться?

— Еще как желаю. Подождите, пожалуйста, за дверью — я только переоденусь.

Мигом переоделась, и мы пошли в роту. По дороге майор стал выпытывать подробности моей стычки с бандитами. Причем попросил рассказывать с самого начала, то есть с того момента, когда мы прокололи колесо. Я конспективно все ему рассказала. Хотя мы уже подошли к роте, но он, приказав подбежавшему сержанту начать разминку, продолжал уточнять детали. В конце концов, он кивнул и сказал:

— Так примерно я все и представлял. Главное, было интересно, как, Анна Петровна, вы сумели расставить их под тройной удар. Должен отметить вашу находчивость. А теперь прошу в строй. Или вы хотите посмотреть со стороны?

— Нет, нет. Для начала лучше я со всеми.

Я присоединилась к бойцам и включилась в процесс разминки, которая продолжалась минут двадцать. Видно было, что ребята уже подготовленные и все разминочные упражнения выполняют как надо. Значит, понимают важность разминки. После стандартного начала на суставы пошли кувырки, прыжки и растяжки. Тут я показала, на что способна. Майор даже притормозил сержанта и попросил меня дополнительно показать переходы. Спасибо гимнастике — для меня это не составило никакого труда.