Дилетант галактических войн - Михеев Михаил Александрович. Страница 11

Убедившись, что все заняли свои места, Ковалёв прошёл в рубку. Он мог бы вести бот сам или доверить это дело автопилоту, но Шерр решил слетать с ним — на всякий случай и во избежание. Не то чтобы не доверял Ковалёву, особенно после пси-блокировки, но, похоже, предпочитал контролировать процесс. Ковалёв его не винил — неизвестно, как бы он сам поступил, окажись на месте Шерра, а так, похоже, можно было обойтись малой кровью. Обидно, конечно, немного, но ведь не маленькие дети собрались, чтобы вот так обижаться, все всё прекрасно понимают. Гораздо больше Ковалёва беспокоило, как бы Шерра не сломал груз свалившейся на него ответственности, а то лишиться единственного более-менее знающего ситуацию в целом и технику в частности человека в самом начале пути — это, понимаете ли, чревато. И потом Шерр всё-таки врач, а в каком состоянии люди, которых требовалось вывезти, Ковалёв не знал, поэтому, подумав, он с мыслью Шерра о совместном полёте вполне согласился.

— Ну как, все сели? — Шерр повернулся к Василию. Удобное пилотское кресло хорошо фиксировало тело, но при этом позволяло двигаться совершенно свободно.

— Да куда они денутся?

Ковалёв плюхнулся в своё кресло и начал пристраивать на голове гарнитуру с наушниками, совсем как в обычном самолёте. Получалось не очень, хотя всё, что носили или использовали имперские пилоты, было намного удобнее земных аналогов (хотя аналогами земные изделия можно было назвать лишь с огромной натяжкой), но сказывалось отсутствие привычки. Ковалёв не любил таскать на теле ничего лишнего, даже цепочек, печаток и крестиков, одно время очень модных, у него никогда не было. Впрочем, Шерр, владеющий азами психологии (как же, военврач должен быть специалистом широкого профиля), объяснил, что это пошло от детской нелюбви таскать на шее ключ. Ковалёв тогда пожал плечами — его ситуация совершенно не беспокоила.

— Ну, скоро ты там?

— Сейчас. Ты начинай пока.

Шерр кивнул, втянул трап, закрыл внешний люк и загерметизировал от пассажирского отсека пилотскую кабину. Естественно, он лишь щёлкал клавиатурой пульта, а работали многочисленные механизмы бота. Затем в пассажирский салон хлынул усыпляющий газ.

Конечно, поступать так по отношению к людям было не совсем хорошо, но Ковалёв с Шерром, подумав, решили, что лишние переживания людям ни к чему — и так натерпелись. Хотя энергетические компенсаторы и смягчают перегрузки при старте, но полностью их не снимают, нижний предел, на котором они срабатывают, — 3g. Это специфика военной техники. В самом деле, 3g подготовленный и здоровый физически солдат выдерживает легко, так что зачем тратить энергию? Единственными местами, где перегрузки компенсировались полностью, были медицинские боксы и кабина пилотов, но тут уж деваться некуда — больные могут не выдержать, а пилотов в полёте лучше не перегружать, им ещё управлять ботом, и, возможно, долго. Именно поэтому Ковалёв с Шерром погрузили людей в сон — легче перенесут старт.

Убедившись, что все уснули и их состояние не вызывает опасений, Шерр продул салон чистым воздухом и спросил:

— Мне повести или ты сам?

— Лучше сам, люблю я это дело, — улыбнулся Ковалёв.

Ему действительно нравилось управлять ботом, чувствовать мощь и покорность двигателей, видеть бескрайнее пространство космоса… Романтика, блин, нереализованные детские мечты, которым вот так, случайно, суждено было сбыться.

Несколько минут спустя бот, тихо, но внушительно рыкнув двигателями, почти вертикально взлетел и начал стремительно разгоняться. Невидимый для радаров и плохо различимый визуально, он очень быстро вышел за пределы атмосферы и, ловко уклонившись от спутников (хотя кто знает, возможно, они что-то и успели зафиксировать), продолжил разгон. Спустя ещё час бот уже вплывал в гостеприимно открывшиеся перед ним широченные ворота — шлюзовая камера «Громовой звезды» поражала воображение размерами…

Глава 5

Спустя неделю после чудесного спасения пассажиры злополучного рейса, вновь бодрые и здоровые, сидели в кают-компании линкора и слушали рассказ Ковалёва. Василий не пытался ничего скрывать, просто рассказывал, и когда он закончил, над собравшимися повисла тишина.

— М-дя… Значит, ты у нас теперь самый обыкновенный супермен, владеющий самым обыкновенным супероружием, — выдал вердикт Пец.

— Дурак ты, Жека, — беззлобно откликнулся Шурманов. — Супермен. Он же из-за нас, считай, в рабство полез.

Пец сконфуженно замолчал, но тут вновь заговорил Ковалёв:

— Вообще всё не так страшно. Просто придётся отрабатывать долг, всего и делов-то. Если честно, я бы Шерру и без пси-кодирования помог, и не только из чувства благодарности. Вы подумайте, это же моя детская мечта! Космос, приключения… Ну раз даёт судьба шанс, зачем отказываться?

— А ты уверен, — заметил Спартак, — что он кроме блокировки ещё что-нибудь в мозгах не переставил?

— Уверен, — отмахнулся Ковалёв. — Я и до его предложения думал, как бы к этой истории примазаться.

— Да, сбылась мечта идиота, — кивнул Шурманов. — И что дальше? Ты ведь нас не для того, чтобы детскими мечтами похвастаться, собрал. Сильно подозреваю, что отрабатывать придётся нам всем. Так?

— Не совсем. Я, конечно, сволочь, но не настолько, чтобы подписывать вас на неизвестно что. Но и вы меня поймите — дать распространиться слухам о реальном положении вещей я не могу. Мне в принципе плевать, но могут возникнуть сложности, а зачем лишний раз напрягаться? Так что, ребята, у вас небогатый выбор.

— И какой же? — спросил Спартак.

— Два варианта. Есть возможность отправиться с нами. Людей я набираю сам, ваши кандидатуры мы с Шерром уже обсудили. Я, кстати, прибалдел — у них, оказывается, есть интереснейшая методика обучения: информация вбивается в мозг напрямую, стопроцентное усвоение, но потом надо всё закреплять практикой. Метода экспериментальная, они так собирались в своё время десантников готовить, а на мне проверили, получилось очень и очень. Поэтому неделя в гипносне, два года тренировок — и вы готовый космонавт.

— Ты, я так понял, уже обучился. Но времени прошло меньше…

— А ничего удивительного, я ведь супермен, сами сказали. У меня сейчас мгновенно нарабатываются любые рефлексы. Вам будет тяжелее — во время оздоровления ни на кого из вас регенератор не сработал и улучшать вас не стал.

— Кстати, интересно, почему?

— Потом объясню. Так вот, первый вариант — работа с риском. Потом возвращаемся богатыми, как Крезы, если всё пойдёт как планировали, или не возвращаемся вообще.

— Как кто богатыми? — не понял Сотников.

— Как Крезы. Крез — это царь такой древний, очень богатый. Так вот, или мы побеждаем, или просто гибнем. Честно скажу, я даже примерно не представляю себе шансы.

— А второй вариант? — с интересом спросил Шурманов. — В космос без скафандров?

— Семёныч, ну зачем так грубо? Просто подчищаем память до момента, как я забрал вас с вертушки, накладываем ложные воспоминания о скитаниях по тайге и высаживаем в лесу близ Печоры. Будете героями газетных хроник — выжившие после катастрофы. Ну и в целом только плюсы.

— Какие?

— Какие… Серёга, вот скажи: выпить хочешь?

— Нет, — после некоторой заминки чуть удивлённо ответил Сотников.

— А ты, Семёныч, хочешь закурить? Рашид, ты хромаешь? Гена, как твои пальцы, отросли?..

— Понятно-понятно, — примирительно поднял руки Шурманов. — В благородного играешь…

— Да нет, зачем мне играть? Регенератор вас всех полностью вылечил, не рубить же снова пальцы? Словом, вот вам два варианта. Только имейте в виду, дома вас уже похоронили, а второго шанса не будет. Кто захочет лететь со мной, сможет родных предупредить, придумаем что-нибудь, чтобы слухи раньше времени не пошли. Скажем, например, что буровик — это только прикрытие, а на самом деле он — секретный агент, контрразведчик. Или ещё что-нибудь соврём, чем невероятнее, тем лучше и, главное, надёжнее. Человек — существо доверчивое. А потом — жизнь, полная приключений, да ещё и длинная… В общем, если человек не погибнет, то проживёт раз в пять дольше обычного — Шерр гарантирует. Так что пряник предлагается солидный, решайтесь.