Князь (СИ) - Поселягин Владимир Геннадьевич. Страница 35

Крики от поместья стали громче, был слышен лай нескольких собак. Обернувшись, я разглядел в просвете между стволами деревьев как из ворот поместья выходит факельное шествие. Причём сволочи, они шли по моим следам.

— Уроды, — выдохнул я и заковылял дальше. Пытаясь увеличить скорость.

Адреналин вспрыснулся в кровь, и скорость действительно удалось немого увеличить. Заметив, как впереди в просвете между деревьев серебристо мелькнула вода, я прибавил скорость движения, тяжело дыша. Левая нога потеряла чувствительность, она горела огнём. Но я всё равно шёл, старательно передвигая ноги и отмахиваясь руками от веток.

— Вон он! — заорал кто-то позади. Однако было уже поздно, с шумом я обрушился в воду, которая заметно принесла мне облегчение, и старательно работая руками и ногами, поплыл подальше от берега. Когда на берегу появились преследователи, освещая берег и часть реки, огнём факелов, набрав воздуха в легкие, я ушёл под воду.

Преследователи искали меня внизу по течению, знаю о моём состоянии, однако я уходил под противоположным берегом вверх по течению. Вода смыла грязь из ран, однако они намокли и стали кровить. Поэтому поднявшись вверх по течению примерно на триста метров, я нашёл густой кустарник, и с трудом выбравшись на берег, забравшись в него, почти сразу свалился в забытье.

Очнулся я утром, от того что припекало солнышко, прорываясь сквозь листья кустарника. Судя по тому что меня не нашли, поиски скорее всего продолжаются. Чувствовал я себя всё ещё хреново, но гораздо лучше, чем вчера. Хотелось есть и пить, а это уже показатель. Всё также горела огнём спина и тянула при движениях, да ещё раны на руках давали о себе знать, но я стойко не обращал на них внимание.

То, что я всё так же голый, я совершенно не обращал внимания, как-то не до того. Я только и сделал, что отряхнулся от налипших веточек и принял сидячее положение. Осторожно высунувшись из кустарника, я внимательно осмотрел реку в обе стороны и противоположный берег. На реке было людно, две лодки и пятеро рыбаков, что ставили сети.

— Не меня ли вы ищите? — пробормотал я.

На противоположной стороне загавкала собака, и я понял, что в моё утопление особо не поверили и продолжают искать. Ну или пытаются труп найти, что было вполне возможно предположить, зная моё состояние. Выбравшись из кустарника, я углубился в лес и направился вдоль реки вверх по течению. Через километр я наткнулся на малинник, где в течение часа набивал желудок. После чего напившись в реке, переплыл на другой берег и продолжил движение дальше вверх по течению. Мне нужно было уйти километров на десять, выйти из зоны поисков. То, что меня унюхают собаки я не верил, специально намазывал стопы ног, и части тела, где не было ран одной очень хитрой и вонючей травкой, что отбивала все запахи.

Уйти далеко я не смог, сил хватило всего на пять километров. Поэтому снова перебравшись на другой берег, я нашёл спокойное место для отдыха и упал на прошлогоднюю листву, мгновенно уснув.

В это раз я также очнулся без посторонней помощи. Сходив в туалет, меня пронесло, видимо всё тут давало знать, и малина, и сырая вода и раны, я направился вниз по течению к малиннику. Следы я сбил, запутал, но вот далеко уходить от средств выживания, то есть от еды, не хотелось. До того малинника где подкрепился вчера, я не дошёл, попался другой, более обширный. Старясь не оцарапаться о колючий кустарник, я забрался в середину малинника, найдя там крохотную полянку, и свалился на ней. Всё, убежище на ближайшее время у меня есть, осталось подлечить раны и вернуться в поместье за вендеттой.

Следующие дни были как один, я питался малиной и мякотью из раковин. А где мне ещё было найти мяса, без средств выживания и даже самого банального ножа? А тут когда ходишь к реке чтобы попить, то можно ныряя набрать раковины и камнем раздробив их есть сочную мякоть. Пару раз меня пронесло, но постепенно желудок адаптировался к этой еде, и больше проблем с ним не было.

Так прошло порядка десяти дней. Два дня назад я начал делать лёгкие тренировки, старясь не потревожить заживающие раны. Молодой организм, жизнь на свежей природе, и калорийное питание сделали своё дело, я стал поправляться, а раны рубцеваться. Спину я свою не видел, но подозревая, что она превратилась в страшное зрелище.

Местных я за это время видел дважды. Один раз двое мужиков и женщина в платке пропыли на лодке вниз по течению, но не вернулись, потом по лесу заметил трёх мужиков, что вышли к реке, по трапезничали там, потом снова ушли вглубь леса. В одном я сразу опознал Авдея. Он, как и другие мужики был в длиннополом зелёном сюртуке, с ножами на поясах и ружьями. Судя по форменной однотипной одежде и ружьям, они у неизвестного помещика, которого как я слышал, звали Сергеем Игоревичем, были лесничими. Да-а, такой лес требует присмотра, это точно.

Заметил я их четыре дня назад и, будучи тогда не в форме решил не трогать пока. Время есть, я не торопился вынашивая планы ответного удара. Подлечусь, приду в норму и выйду на тропу войны. Индейцы Княжества меня мно-о-огому научили. Десятки тысяч воинов-индейцев прошли через воинскую службу армии и флота. Они по первом же призыву приходили на помощь, добровольцами участвуя в войнах в Англии, Испании и Франции. Португалия с нами не воевал, ей хватило одного самого первого нашего рейда.

Форму я немного восстановил, поэтому решил оснаститься. Мне была нужна одежда, кремень с трутом и хотя бы нож. Вон вчера поймал руками рыбину. Так пришлось острой кромкой камня её чистить и есть полусырой сырой. Огонь я добывал трением, это я тоже умел делать.

Одним словом на завтра я решил выйти на большую дорогу. Крестьян трогать не хотелось, они разве виноваты, что у них такой ублюдок-хозяин, а вот людишек самого помещика я решил хорошенько так пограбить, со смертельным исходом. Их естественно, не моим. Свидетелей я оставлять не собирался, а людишек помещика было не жалко. Я помнил, как они стояли толпой и с улыбками наблюдали за моей экзекуцией. Звучал смех и сверкали улыбки. Ничего я вам зубы-то повыбиваю, перестанете улыбаться.

Вернувшись на свою лёжку в малинник, где был сделан небольшой шалаш и на земле лежал наломанный лапник, я сел рядом и изредка бросая в рот крупную спелую недавно собранную малину, она уже начала перерастать, стал размышлять о свой судьбе.

Честно скажу, я до жути был рад, что сменил опостылевшие века средневековья, на более современное время.

Да, Империя Чёрного Властелина, как называла моё Княжество просвещённая Европа, вышла на уровень железа и пара. У нас вон уже железная дорога действовала… Ну небольшая, двести километров длиной между Князьградом и другим крупным промышленным и торговым городом. Действовали пассажирские и транспортные перевозки. На линии работало четыре паровоза и шестьдесят два вагона общим числом. Из них восемь платформ, двенадцать пассажирских вагонов, пять цистерн, остальные товарные. Конечно это капля в море, но главное начать, отработать процесс. Через двадцать лет Алекс, если не передаст Княжество наследнику, должен начать постройку магистрали железной дороги через весь континент к Тихому океану. Это конечно проект на десятилетия, но после постройки, дорога облегчит сообщения с теми областями. С индейцами и уже были договоренности о постройке дороги по их землям, наши дипломаты постарались.

Но это так, мелочёвка, одно из достижений Княжество и образования министерства железных дорог. У нас было много свершений, медицина вышла на вполне приличный уровень, не на тот к которому я привык, но очень неплохо, проводились операции на аппендицит и другие. Я в них не лез, так как лечил свою семью собственноручно, в прямом смысле этого слова, так что у меня в семье никто не болел. Раз в неделю в Храме я участвовал в обрядах очищения. То есть бесплатно лечил калечных и больных. В первое время были толпы народа, но поле излечения большей части, они превратились в тонкий ручеёк. Об этих обрядах очищения, которые проводились только в главном храме, знали все граждане Княжества и индейских территорий, так что этот поток не ослабевал. Я лечил всех, были ли они прихожанами храмов или нет.