Инь-ян - Щепетнов Евгений Владимирович. Страница 33

– Осторожнее!

Но было поздно. Сергей рванул ее так, как если бы он был прежней Серг, не модифицированной, и ждал, что оторвать вес от земли будет трудно. А потому рванул со всей дури, используя отработанную технику работы со штангой, – за что и поплатился: гриф зацепился за груди, вызывающе торчащие вперед, и Сергей получил по ним такой болезненный удар, что едва не потерял сознание, ко всему прочему уронив штангу себе на ногу и едва не переломив голень.

– Спокойно! Стой на месте! Не двигайся! – Гекель бесцеремонно задрал рубаху Серг, достал из кармана склянку с какой-то мазью, выдавив на ладонь пахучей массы, стал энергично втирать мазь в те места, где остались следы повреждений от коварного снаряда. А следы были налицо – за считаные секунды проявились обширные кровоподтеки, наливающиеся красным и синим.

Боль тут же утихла, синяки стали рассасываться. Сергей в очередной раз удивился эффективности местной, казалось бы, дикой медицины. Земным светилам до местных эскулапов ох как далеко. Магия есть магия.

– Осторожнее нужно быть. Забыла про свои выпуклости? – невозмутимо заметил Гекель. – И ведь не слушаешь как следует! Я же сказал – по силе ты будешь на уровне крепкого, тренированного мужчины, а значит, для тебя этот вес должен быть совсем невелик. Возьми-ка вот этот… нет, нет – тот для тебя великоват… пока что. Вон тот. Осторожно, приподнимай… вот так! Молодец! Чуть позже я дам тебе кое-какие снадобья, и ты будешь некоторое время тренироваться с грузами. Нужно нарастить мышцы, съеденные твоим телом при трансформации. Будешь есть и наращивать мускулы. Спать мало, двигаться много, есть много. Через неделю ты сама себя не узнаешь, обещаю.

– Я сдохну без сна! – уныло бросил Сергей, с ненавистью глядя на ухмыляющуюся рожу Гекеля.

Сейчас он лютой ненавистью ненавидел всех: Гекеля, который будет его истязать запредельными нагрузками, Ханара, который сладко улыбается и старается заглянуть ему за пазуху в надежде увидеть сиськи, Пиголя, который втравил в это дело, хотя Сергею всего лишь нужно было немного поддержать физическую форму. Ну и себя не забыл – ненавидел за нытье, за мысли о том, зачем ему это все нужно, и вообще – за ту судьбу, которую себе «изготовил» – если правда, что нынешняя жизнь наказание за прошлую. Вообще-то все дни, что он тут находился, все больше и больше утверждали Сергея в такой мысли…

– Сдохнешь – сбросим в канализацию, не впервой, – Гекель был мрачнее, чем прежде, и серьезен, как нож в живот. И Сергей с похолодевшим сердцем поверил – да, не впервой…

Следующие четыре дня были если не адом, то чем-то подобным ему. Сергей потом не мог точно и последовательно вспомнить, что происходило в эти самые четыре дня.

Туман в голове. Возбуждение. Усталость. Снова бодрость и желание двигаться. Голод. Насыщение. Снова движение. Боль. Страх. Разочарование. Боль! Боль! Боль!

Неясные картинки – вот он до изнеможения поднимает штангу. Вот приседает с ней. Вот бегает, перепрыгивая через препятствия, а безжалостный Гекель хлещет его по спине, по заднице, по ногам длинным кнутом, свитым из темной кожи.

Почему-то ясно запомнился именно кнут – витой, лоснящийся, как огромная змея, рукоять украшена золотой прошивкой, а там, где у кинжалов бывает гарда, красные камешки, будто горящие глаза.

Гекель доставал им на таком расстоянии и так ловко, что казалось, у него выросло трехметровое щупальце с ядовитым жалом на конце. Стоило притормозить, чтобы отдышаться, стоило привстать, чтобы утихомирить боль в боку, – тут же удар, вспухающая полоса на многострадальной коже.

И спарринги – бесконечные, не менее болезненные, ломающие кости, выворачивающие суставы. Десятки глубоких царапин, ран, ушибы, синяки и растяжения – без счета.

Как он мог выдержать этот мучительный марафон? Бессонный, бесчеловечный, невыносимый!

Как у него не лопнуло сердце, как не поехала крыша от перегрузок – физических и душевных?!

Сергей скрипел зубами, матерился, рычал, лил слезы, помимо его воли капавшие из глаз, но, стиснув зубы, бегал, отжимался, дрался, падая и снова поднимаясь.

Если бы не магия, не отвратительные, адски горькие настойки – Сергей не смог бы продержаться эти четыре дня. Да какие четыре – и одного дня!

Каждые два часа он пил стакан черной, иногда зеленой, иногда красной жидкости. В зависимости от питья менялись и заклинания, которые творил Гекель.

Мастер спал столько же, сколько и Сергей, – самое большее два часа в сутки, но на его каменном лице не отражалось никаких эмоций – ни раздражения, ни удовлетворения проделанной работой.

Впрочем, возможно, он отдыхал дольше – это вспомнилось потом, – иногда его заменял Ханар.

«Дежурство» Ханара запомнилось только тем, что он немного щадил Сергея и не бил его кнутом, а в остальном был ничуть не менее жестоким, чем его хозяин, – в спаррингах бил так, что трещали ребра.

К утру четвертых суток, несмотря на снадобья и укрепляющую магию, Сергей находился в полубессознательном состоянии и утром пятого дня после очередного выматывающего спарринга просто упал на мостовую и заснул мертвым сном.

Организм отказался подчиняться магическим лекарствам и магии окончательно и бесповоротно.

Глава 7

– Опять ты… – Сергей со стоном приподнял голову, посмотрел на молчаливого Ханара и, собравшись с силами, сел на край кровати. На удивление, это ему удалось довольно легко.

Что было странно – после безобразия, что с ним творили в эти дни, сейчас он должен не просто лежать пластом, а быть прикован к постели как минимум месяц, измордованный, замученный, вымотанный до предела. Но нет – тело легкое, кровь бежит по жилам, голова ясная – туман в мозгах рассеялся, не оставив ни малейшего похмелья. Вот тебе и неразвитая цивилизация, вот тебе и знахари с колдунами!

– Опять я, – довольно ухмыльнулся Ханар. – Ну как ощущения? Выглядишь хорошо. И даже больше – ты прекрасна!

– Эй, ты не о том говоришь! – досадливо поморщился Серг. – Ты лучше скажи, что вообще все это было? Зачем я – трое суток… или четверо? – терпел все это?

– Зачем терпел? Терпела, ты хочешь сказать? – снова усмехнулся Ханар. – У тебя мозги еще не поправились, да? А то, что делалось, было нужно. После трансформации твое тело находится в неустойчивом состоянии, и чтобы закрепить направление, в котором должен развиваться организм, нужно поставить его в такие условия, в которых он, как предполагается, всегда будет работать. Что требуется от твоего тела? Стать телом бойца. Значит, нужно гонять тебя на пределе твоих возможностей, пока не упадешь. Через это все проходят, так что не беспокойся. Не думай, что эти муки были специально для тебя. И я так бегал. С учителем.

– Сколько ты выдержал?

– Два с половиной дня, – сокрушенно вздохнул Ханар. – Ты посрамила меня. И всех. Ты выдержала больше, чем кто-либо из учеников. Можешь гордиться собой. Ты загоняла и учителя, и меня. Нам пришлось меняться, иначе бы сами не выдержали. Учитель сказал, что он потрясен твоей выносливостью…

– Потрясен, – из-за спины Ханара раздался голос Гекеля. – То ли это именно твое свойство, то ли все женщины такие выносливые, но факт есть факт – такого я еще не видел. Ханар, выйди, я должен поговорить с Серг. Дверь прикрой плотнее.

– Да, учитель! – Ханар поклонился и быстро вышел, прикрыв массивную дверь в комнату. Стало тихо, как в погребе. Небольшое окошко с цветными, красно-синими, стеклами бросало блики на стены, широкую кровать и Гекеля, сложившего руки на груди и прислонившегося к стене.

– Ну что, демон, поговорим? Помнишь, чем ты должен платить мне за обучение? Ну-ка, расскажи мне о своем мире – все, что помнишь. Как живут люди вашего мира, что делают – все говори, ничего не упускай, мне интересны бытовые подробности. Давай.

– Ну что сказать, – Сергей закинул руки за голову и мечтательно уставился в потолок, украшенный золоченой резьбой по дереву. – Мой мир называется «Земля». Одна из девяти планет, вращающихся вокруг Солнца. Впрочем, слышал, одну планету уже не считают планетой. Ты знаешь, что такое планеты? Так вот – планеты, это…