Когда невозможное возможно: Приключения в необычных реальностях - Гроф Станислав. Страница 34

ЭПИЗОД РУССКО-ФИНСКОЙ ВОЙНЫ

История Инги

Главной героиней этой истории является Инга, молодая женщина из Финляндии, которая участвовала в одном из наших семинаров в Стокгольме. Ее сессия холотропного дыхания была очень глубокой и вертелась вокруг ее появления на свет. Когда она переживала путешествие по родовым каналам, стадию родов, которую я называю второй перинатальной матрицей (БПМ-2), ее переживания закончились сценами агрессии и насилия из различных войн. Связь между перинатальными переживаниями и сценами насилия из коллективного бессознательного весьма характерна и встречается очень часто. Однако одна из этих сцен была необычной и отличалась от всех остальных.

Инга ощутила себя молодым солдатом, принимавшим участие в русско-финской войне — за четырнадцать лет до своего зачатия. К своему немалому удивлению, Инга поняла, что смотрит на бой глазами собственного отца. Она полностью слилась с ним и чувствовала его тело, его эмоции и его мысли. Она также могла очень ясно воспринимать все, что происходило вокруг. В какой-то момент, когда Инга пряталась в лесу за стволом березы, мимо пролетела пуля и оцарапала ей щеку и ухо.

Переживания были очень яркими, достоверными и убедительными. Инга не знала, откуда они пришли и что это значит. Умом она понимала, что ее отец принимал участие в русско-финской войне, но была уверена, что он никогда не рассказывал о подобном эпизоде. Наконец, после обсуждения своей сессии Инга поняла, что она каким-то образом вошла в контакт с памятью отца об этом событии, и решила проверить это, позвонив домой.

После разговора Инга вернулась к группе сильно взволнованной и даже испуганной. Когда она позвонила отцу и рассказала ему о том, что ей довелось пережить, отец был потрясен. Этот эпизод действительно имел место, и описание Инги, в том числе и окружающей обстановки, например березы, было абсолютно точным. Отец заверил Ингу, что никогда не рассказывал об этом эпизоде ей или другим членам семьи, поскольку ранение не было серьезным и не стоило отдельного упоминания.

МАЛЕНЬКАЯ ДЕВОЧКА В БЕЛОМ ПЕРЕДНИЧКЕ

История Нади

Вторая история рассказывает о более древней наследственной памяти. Надя, пятидесятилетняя женщина-психолог, во время сессии с применением ЛСД пережила очень яркий эпизод из раннего детства своей матери. К своему бесконечному удивлению, Надя вдруг стала маленькой девочкой лет трех-четырех, в накрахмаленном, вычурном платье, прячущейся под лестницей, в этой девочке Надя узнала собственную мать. Она закрывала рот ладошками и чувствовала себя встревоженной и одинокой, словно испуганный зверек. Дело было в том, что она сказала что-то очень плохое, и ее сильно отругали за это. Она не могла вспомнить, за что именно, но болезненно осознавала, что произошло что-то очень неприятное и ужасное.

Из своего убежища девочка могла видеть множество своих родственников, дядюшек и тетушек, сидящих на веранде деревянного дома, в старомодных платьях, характерных для того времени (начало XX века), все о чем-то говорят, забыв о ней. Девочка понимала, что не в состоянии соответствовать невыполнимым требованиям взрослых — вести себя хорошо, говорить правильно и не пачкаться. Угодить им совершенно невозможно, и девочка чувствовала себя отверженной и пристыженной.

Желая понять, что все это значит, Надя обратилась к матери, чтобы уточнить необходимые подробности из ее детства, что-то, о чем они никогда не говорили прежде. Не желая признаваться в употреблении ЛСД, что ее консервативная мать не одобряла, Надя сказала, что ей приснился сон о детстве матери, и она хочет узнать, действительно все было именно так. Вскоре после того как она начала рассказывать, мать перебила ее и сама закончила историю, и ее рассказ полностью совпадал с тем, что Надя пережила во время сессии. Она также добавила множество деталей из своего детства, которые логически дополняли данный эпизод.

Она призналась, что ее собственная мать (бабушка Нади) была женщиной очень авторитарной и строгой, рассказала о ее непомерных требованиях, касающихся чистоты и подобающего поведения, — они отражались в любимой поговорке матери: «Детей должно быть видно, но не слышно». Мать Нади подчеркнула, что в детстве, единственная сестра двух братьев, которые были намного ее старше, она чувствовала себя очень одинокой и ей хотелось найти подходящих товарищей для игр. Согласно ее рассказу, бабушка Нади часто приглашала множество родственников на семейные встречи по субботам и готовила на всех еду. Ее описание дома также соответствовало тому, что Надя увидела во время сессии, втом числе и большая веранда и ведущие к ней ступеньки. Она также упомянула платья с накрахмаленными белыми фартуками, которые были характерны для времен ее детства. В семье не сохранилось фотографий, запечатлевших эту сцену, да и дом был снесен задолго до рождения Нади.

ВОЗВРАЩЕНИЕ ПАМЯТИ УКРАДЕННЫХ ПОКОЛЕНИЙ

История Марианны

Третий пример, подтверждающий память предков, уходит вглубь истории семьи на несколько поколений. Марианна Вобке, акушерка из Австралии, принимала участие в нашем тренинге по холотропному дыханию и трансперсональной психологии и в конце концов стала сертифицированным практиком. Я использую ее настоящее имя, поскольку в июне 2004 года она опубликовала свою историю и представила ее на шестнадцатой Международной трансперсональной конференции в Палм-Спрингз, которую организовали мы с Кристиной.

Необычный генеалогический поиск Марианны начался в ее тринадцатый день рождения, когда родители сказали, что удочерили ее. Когда девочка рассказала об этом в школе, ее начали дразнить, и Марианна предпочла никогда больше не говорить об этом. Ее также сильно сбивало с толку то, что во многих ее снах и кошмарах, а также видениях под влиянием галлюциногенных грибов и ЛСД, которые она употребляла в юности, фигурировали австралийские аборигены. Однако она не так уж сильно задумывалась о своем статусе приемного ребенка до тех пор, пока не испытала сильное переживание, связанное с ее профессией акушерки.

В апреле 1991 года Марианна начала акушерскую практику в базовой больнице г. Тувумба (среднее звено в системе больниц штата — Примеч. пер.). Первым случаем в ее практике стали роды женщины-аборигенки из Западной Австралии, забеременевшей в результате изнасилования. Это была первая практика Марианны, и девушка была полна энтузиазма, поэтому она, желая поддержать женщину, постоянно вторгалась в ее личное пространство. Не имея представления о традициях австралийских аборигенов, Марианна пыталась поддерживать с пациенткой зрительный контакт, что запрещено их обычаями.

Чтобы защитится, женщина скорчилась спиной к Марианне, закрыв рот и нос ладонями. Ее также раздражал и вызывал тошноту запах Марианны — для нее Марианна пахла мылом и духами. В конце концов, инстинктивно отреагировав на сложившуюся ситуацию, Марианна отошла назад, присев на корточки на достаточном расстоянии от роженицы, и дала ей возможность рожать в тишине.

Родовые переживания женщины и ее отказ от ребенка произвели на Марианну глубокое впечатление. Ребенок провел в роддоме три недели, пока семейные службы искали его мать, которая бесследно исчезла. Марианна была странно тронута судьбой ребенка и увлечена им. Она пыталась рационально подойти к своей реакции, убеждая себя, что это присутствие при родах разбудило в ней материнский инстинкт, но даже для этого случая эмоции Марианны были слишком сильными. Она случайно оказалась на дежурстве в тот день, когда три старейшие женщины племени пришли за ребенком, и сама отдала им младенца. Это стало для нее причиной глубокой печали, которая предшествовала ее путешествию к наследию предков.

Именно это переживание пробудило в начинающей акушерке сильный интерес к своему статусу приемного ребенка. Поскольку ее приемные родители больше не возвращались к этому вопросу, Марианне не хотелось обращаться к ним со своими заботами. Вместо того чтобы расспрашивать их, она написала в службу помощи семьям. Вскоре она получила на почте бандероль, в которой содержалась краткая справка о ее усыновлении, имя ее биологической матери и ее возраст на момент рождения дочери, и книга под названием «Больше никаких тайн». В последующие десять лет ее не раз охватывало отчаянье от тщетности попыток хотя бы приоткрыть завесу тайны над собственным прошлым. За это время она испытала множество разочарований и много путешествий по пересохшим руслам.