Космическая игра. Исследование рубежей человеческого сознания - Гроф Станислав. Страница 61
Западные психиатры истолковывают такие провидческие переживания как симптомы серьезных психических заболеваний, хотя и не имеют адекватного медицинского объяснения и лабораторных данных, подкрепляющих такую позицию. Литература по официальной психиатрии содержит статьи и книги, дискутирующие вопрос о том, какой клинический диагноз можно поставить тому или иному великому деятелю духовной истории. Св. Хуан де ла Крус назван «наследственным дегенератом», св. Тереза Авильская — «истерической психопаткой», а мистические переживания Мухаммеда отнесли на счет эпилепсии.
Многих других религиозных и духовных деятелей, таких, как Будда, Иисус, Рамакришна и Шри Рамана Махарши, только из-за их визионерских переживаний считали больными психозом. Точно так же некоторые антропологи-традиционалисты спорили о том, какое заболевание следует диагностировать у шаманов — шизофрению, вялотекущий психоз, эпилепсию или истерию. Известный психоаналитик Франц Александер, прославившийся как один из основоположников психосоматической медицины, написал статью, где даже буддийская медитация описывается в терминах психопатологии и именуется «искусственной кататонией» (Alexander 1931).
Религия и духовность были в истории человечества и цивилизации чрезвычайно важными силами. Будь визионерские переживания основоположников религий всего лишь продуктом патологии мозга, трудно было бы объяснить и глубокое воздействие, которое они оказывают на людей в течение многих веков, и архитектуру, живопись, скульптуру, и литературу, вдохновленную ими. Нет ни одной древней или доиндустриальной культуры, где бы ритуальная и духовная жизнь не играли центральной роли. Таким образом, современная западная психиатрия и психология считают патологией не только духовную, но и культурную жизнь всех человеческих сообществ, существовавших на протяжении веков, делая исключение лишь для образованной элиты западной индустриальной цивилизации, разделяющей материалистическое мировоззрение.
Такая позиция современной психиатрии по отношению к духовным переживаниям создает в нашем обществе еще и значительный раскол. В Соединенных Штатах религия официально признана и защищена законом, и определенные круги даже содействуют ее процветанию. В каждом номере каждого мотеля лежит Библия, политики в каждой своей речи — на словах — поминают Бога, коллективная молитва даже является частью церемонии инагурации президента. Однако в свете материалистической науки религиозные люди считаются необразованными, страдающими коллективными заблуждениями или эмоционально незрелыми.
А если какой-либо человек, принадлежащий к нашей культуре, достигнет духовного переживания, подобного тем, что вдохновляли все мировые религии, то средний священнослужитель вполне пошлет его к психиатру. Во многих случаях люди, которых по причине интенсивных духовных переживаний помещали в психиатрические лечебницы, подвергались лечению транквилизаторами или даже шоковой терапией и на всю жизнь получали ярлык психопатологического диагноза.
Различия в понимании природы, вселенной, людей и сознания западной наукой и древними и доиндустриальными обществами обычно объясняются в терминах превосходства материалистической науки над суевериями и примитивным магическим мышлением туземных культур. Однако тщательный анализ данной ситуации показывает, что причина этого различия не в превосходстве западной науки, а в невежестве и наивности индустриальных обществ касательно холотропных состояний сознания.
Все доиндустриальные культуры высоко ценили эти состояния и тратили много времени и сил на разработку эффективных и безопасных способов их вызова. Они обладали глубоким знанием об этих состояниях, систематически их культивировали и использовали в качестве главного инструмента ритуальной и духовной жизни. Мировоззрения этих культур отражали не только переживания и наблюдения, сделанные в обычном состоянии сознания, но также и те, что явились в глубоких визионерских состояниях. Современные исследования сознания и трансперсональная психология показали, что многие из этих переживаний действительно раскрывают те измерения реальности, которые обычно от нас скрыты, а следовательно, их никак нельзя назвать патологическими.
В визионерских состояниях переживания иных реальностей и нового виґдения нашей повседневной жизни настолько убедительны и бесспорны, что людям, их имевшим, остается только включить их в свое мировоззрение. Следовательно, идеологически разделяет эти две группы — туземные культуры и развитые общества — именно эмпирическая открытость трансперсональным переживаниям, с одной стороны, и отсутствие таковой — с другой. Мне еще ни разу не встречался человек, который, пройдя через переживание трансперсональных сфер, продолжал бы подписываться под мировоззрением западной материалистической науки. Это развитие никак не зависит ни от уровня интеллекта, ни от вида и степени образования, ни от профессионального уровня человека.
В этой книге мы исследовали холотропные состояния сознания, их природу, содержание и глубокое воздействие на мировоззрение, систему ценностей и стратегию жизни. То, что мы узнали о холотропных переживаниях, проливает совершенно новый свет на духовную историю человечества, показывая, что духовность есть чрезвычайно важное измерение человеческой психики и бытия, а также изымает истинную религию из контекста патологии, куда она была отнесена материалистической наукой.
В человеческой истории все культуры, за исключением западной индустриальной цивилизации, высоко ценили холотропные состояния сознания и вызывали их всякий раз, когда хотели соприкоснуться со своими божествами, иными измерениями реальности и силами природы. Они также использовали их для диагностики и лечения болезней, развития экстрасенсорного восприятия и творческого вдохновения. Эти культуры много сил и времени отводили разработкам безопасных и эффективных методов вызова таких состояний. Как мы уже говорили во введении к этой книге, «технологии священного» — методы изменения сознания, разработанные древними и туземными культурами в ритуальных и духовных целях, — варьировались от шаманских приемов вхождения в транс до сложных практик различных мистических традиций и духовно-философских учений Востока.
Практика холотропных состояний восходит к самым началам человеческой истории. Она — самая характерная черта шаманизма, древнейшей религии человечества, включающей искусство целительства. Холотропные состояния тесно связаны с шаманизмом, и эта важная связь выражается несколькими способами. Карьера многих шаманов начинается со спонтанных эпизодов визионерских состояний, или психодуховных кризисов, которые антропологи с типичным западным предубеждением называют «шаманской болезнью». Другие шаманы получают «профессию» через посвящение у практикующих шаманов, тогда аналогичные переживания вызываются мощными процедурами изменения сознания, «технологиями священного» (религиозными обрядами), в частности стучанием в бубен, трещотками, монотонным пением, танцами или растениями-психоделиками. Искусные шаманы умеют входить в холотропное состояние по своей воле и контролировать этот процесс. Они пользуются им для целительства, экстрасенсорного восприятия, исследования иных измерений реальности и пр. Они могут также вызывать его у своих соплеменников и обеспечивать им необходимое руководство.
Происхождение шаманизма теряется в глубине веков. Ему, вероятно, по меньшей мере от тридцати до сорока тысяч лет, и своими корнями он уходит в эпоху палеолита. Стены знаменитых пещер Южной Франции и Северной Испании, таких, как Ляско, Фон-Де-Гом, пещера Трех Братьев, Альтамира и др., расписаны прекрасными изображениями животных. Большинство из них представляют собой виды, которые фактически населяли ландшафты каменного века — бизонов, диких лошадей, каменных козлов, мамонтов, волков, носорогов и оленей. Однако другие животные, такие, как, например, «чудесный зверь» в пещере Ляско, являются мифическими существами и определенно имеют магическое и ритуальное назначение. В нескольких пещерах есть рисунки и рельефы странных фигур, которые сочетают в себе черты человека и животного и, вне всяких сомнений, изображают древних шаманов.