Ценой собственной жизни - Чайлд Ли. Страница 94
– Да?
На экране было видно, что Боркен снова помахал рукой невидимой камере.
– Видите меня?
– Видим, – тихо ответил Уэбстер.
– Видите вот это? – спросил Боркен, поднимая пистолет.
Адъютант увеличил разрешение. Огромная туша Боркена заполнила весь экран. Задранное вверх розовое лицо, черный пистолет в поднятой руке.
– Видим, – сказал Уэбстер.
Помощник уменьшил разрешение. Боркен вернулся в прежние размеры.
– «ЗИГ-Зауэр П226», – продолжал он. – Вам знакомо это оружие?
Уэбстер помолчал. Посмотрел по сторонам.
– Да.
– Калибр девять миллиметров, – сказал Боркен. – Пятнадцать патронов в обойме.
– И что?
Боркен рассмеялся. Уэбстеру в ухо ударил громкий звук.
– Пришла пора немного поупражняться в стрельбе, – сказал Боркен. – И угадайте, что будет играть роль мишени?
Двое мужчин надвинулись на Холли. И вдруг та вскинула костыль. Схватив его обеими руками. Холли со всей силы ударила костылем первого мужчину в живот. Развернувшись, подняла костыль над головой. С размаху опустила его на голову второму мужчине. Однако это был легкий алюминий. Никакого веса. Отбросив костыль, Холли сунула руки в карманы. Достала их, сжимая что-то в обоих кулаках. Что-то блеснувшее на солнце. Метнувшись вперед, Холли отчаянно полоснула лицо стоявшего перед ней мужчины. Отскочила назад, крутанулась на месте, размахивая своим импровизированным оружием.
Адъютант резко увеличил разрешение. Первый боец валялся на земле, зажимая ладонями горло и лицо. Его руки были в крови. Холли выписывала стремительные круги, рассекая воздух, словно пантера в клетке. Она разворачивалась на негнущейся больной ноге, переступая здоровой, и металась влево и вправо. В наушник рации Уэбстер услышал ее учащенное дыхание. Крики и вопли раненых. Уставившись на экран, он мысленно взмолился: «Холли, беги влево, к джипу!»
Холли побежала вправо. Высоко размахивая левой рукой и держа правую перед собой, словно боксер в стойке. Она бросилась на второго бойца. Тот поднял винтовку, но поперек – движение, проникнутое чистой паникой, направленное только на то, чтобы отразить удар. Рука Холли с размаха налетела на ствол. Пальцы разжались, оружие вывалилось. Холли лягнула бойца ногой, попав ему в пах. Он повалился на землю. Холли метнулась к Боркену. Рука со сверкнувшим на солнце оружием описала зловещую дугу. Уэбстер услышал торжествующий крик. Видеокамера показала, как Боркен трусливо отскакивает прочь, а Холли несется следом за ним.
Однако в этот момент у нее за спиной поднялся первый боец. Постояв в нерешительности, он взмахнул винтовкой, словно битой. Попал прикладом Холли по затылку. Та, обмякнув, повалилась на землю. Больная нога осталась прямой в колене. Холли упала через нее, словно споткнувшись о невидимый барьер, прямо к ногам Боркена.
Двое лежат на земле. Из них одна – Холли. Подкрутив бинокль, Ричер повел им по сторонам. Двое стоят. Боец с винтовкой и Боркен, с пистолетом и рацией. Все плотной кучкой, хорошо видной сквозь деревья, на расстоянии тысяча двести ярдов к юго-востоку и в трехстах футах ниже. Ричер перевел взгляд на Холли, распростертую на земле. Его захлестнула волна страсти. Он проникся горячей любовью к молодой женщине за ее мужество. Ей противостояли двое вооруженных бойцов и Боркен, но она вступила в неравный бой. Безнадежный, однако Холли не стала смиренно ждать своей доли. Опустив бинокль, Ричер обвил ногами трубу. Словно уселся верхом на стального коня. Труба была теплая. Туловище Ричера лежало на скате крыши, только голова и плечи возвышались над гребнем. Снова подняв бинокль, он затаил дыхание и стал ждать.
На экране были видны возбужденные жесты Боркена. Боец, получивший удар ногой в пах, поднялся с земли и присоединился к другому, который оглушил Холли. Заломив молодой женщине руки за спину, они вдвоем рывком подняли ее на ноги. Голова Холли безжизненно болталась. Одна нога была согнута, другая застыла неестественно прямо. Бойцы застыли в нерешительности. Боркен подал им знак. Они перетащили Холли на противоположную сторону дороги. Уэбстеру в ухо снова заговорил голос Боркена, громкий, с придыханием:
– Итак, шутки остались позади. Дай мне ее папашу.
Уэбстер протянул рацию Джонсону. Тот рассеянно взглянул на нее, затем поднес наушник к уху.
– Все что ты хочешь. Все что угодно. Только не делай ей больно.
Боркен рассмеялся. Громкий смех, пронизанный облегчением.
– Вот такое отношение мне нравится. А теперь смотри.
Бойцы протащили Холли по заросшей лужайке перед разрушенным зданием администрации округа. К стволу засохшего дерева. Развернули и прижали к нему спиной. Заломили руки назад. Холли подняла голову. Тряхнула ей, прогоняя оцепенение. Один из бойцов схватил Холли за обе руки. Второй что-то достал. Наручники. Сковал ей руки за деревом. Бойцы торопливо вернулись к Боркену. Холли сползла вниз по дереву. Затем, собравшись с силами, поднялась. Снова тряхнула головой и огляделась по сторонам.
– Стрельба по живой мишени, – объявил по рации Боркен.
Адъютант опять повозился с разрешением, приближая картинку. Боркен отошел назад. Ярдов на двадцать. Обернулся, держа «ЗИГ-Зауэр» направленным в землю, и поднес рацию к губам:
– Начали.
Повернувшись боком, он поднял руку. Выпрямил ее, разворачивая плечи, словно дуэлянт. Прищурившись, прицелился и выстрелил. Пистолет беззвучно дернулся, и над землей в трех футах от неподвижно застывшей Холли взметнулся фонтанчик.
Боркен снова рассмеялся.
– Промах. Мне нужно попрактиковаться. Наверное, потребуется какое-то время, чтобы научиться попадать в цель. Но у меня осталось еще четырнадцать патронов, так?
Он выстрелил еще раз. Фонтанчик земли. В трех футах с другой стороны от Холли.
– Осталось тринадцать патронов. Полагаю, ваша главная надежда – Си-эн-эн. Немедленно свяжитесь со службой новостей и расскажите все как есть. Сделайте официальное заявление. Пусть вас поддержит Уэбстер. А затем подключите вот к этому радиоканалу. Раз вы не хотите восстанавливать мой факс, я буду держать связь напрямую.
– Ты сошел с ума... – пробормотал Джонсон.
– Нет, это вы все сошли с ума, – возразил Боркен. – Я являюсь движущей силой истории. Меня нельзя остановить. Я стреляю в твою дочь, генерал Джонсон. В крестную дочь президента. Ты ничего не понимаешь. Мир меняется. И это я его меняю. Вся планета должна быть свидетелем этого.
Потрясенный Джонсон молчал.
– Ну хорошо, – объявил Боркен. – Я делаю небольшой перерыв. Связывайся с Си-эн-эн. У меня осталось тринадцать патронов. Если в самое ближайшее время телевизионщики не выйдут со мной на связь, последний патрон убьет Холли.
Услышав в наушнике щелчок, Джонсон перевел взгляд на экран и увидел, что Боркен бросил рацию на землю. Поднял «ЗИГ-Зауэр» двумя руками. Прицелился. Всадил пулю прямо между ног Холли.
Усевшись на теплую трубу, Ричер опустил бинокль. Лихорадочно произвел мысленные расчеты. Связанные с временем и расстоянием. До лужайки перед зданием администрации округа тысяча двести ярдов. Он не успеет добраться туда. И не сможет сделать это бесшумно. Распластавшись на крыше столовой, Ричер окликнул Макграта. Его голос прозвучал спокойно и уверенно. Словно он делал заказ официанту в ресторане.
– Макграт, взломай дверь в арсенал. Это самое последнее строение, стоящее особняком.
– Хорошо. Что тебе нужно?
– Знаешь, как выглядит снайперская винтовка «Баррет»? Большая черная штуковина, оптический прицел, на стволе дульный тормоз. Найди полный магазин. Скорее всего, он будет где-нибудь рядом.
– Хорошо, – ответил Макграт.
– И поторопись!
Гарберу, находившемуся к югу от разрушенного административного здания, снова открылась вся перспектива, когда двое бойцов отошли назад и встали позади Бо Боркена. Поодаль, словно не желая мешать ему целиться. Боркен стоял футах в тридцати от Холли и стрелял в нее вверх по склону. Гарбер находился в семидесяти ярдах вниз по крутому склону. Холли была чуть левее. Боркен – чуть правее. Его черная туша отчетливо выделялась на белом фоне южной стены здания суда. Гарбер обратил внимание на то, что окна второго этажа были недавно заколочены белой фанерой. Голова Боркена как раз попадала в центр одного из этих новых прямоугольников. Гарбер улыбнулся. Ему предстоит выстрелить в розовое «яблочко», нарисованное на листе белой бумаги. Переставив переводчик огня М-16 на короткие очереди, Гарбер осмотрел автоматическую винтовку и поднес ее к плечу.