Гость - Чайлд Ли. Страница 59

Все повернулись к нему.

– Надо только прямо сейчас разобраться с мотивом преступления, – продолжал он.

Последовало молчание. Ламарр напряглась.

– По-моему, с мотивом все очевидно, – сказала она.

В ее голосе прозвучал лед. Повернувшись к ней, Ричер постарался смягчить выражение своего лица, делая поправку на то, что меньше чем за два дня она лишилась всех своих родных.

– Только не для меня, – сказал он.

Ламарр повернулась к Блейку, ища у него поддержки.

– Нельзя снова начинать этот бессмысленный спор. Только не сейчас.

– Мы должны это сделать, – настойчиво произнес Ричер.

– Мы уже проделали всю необходимую работу, – отрезала Ламарр.

– Успокойтесь, – остановил их Блейк. – Успокойтесь. У нас есть три недели, и мы не будем терять ни минуты на бесполезные споры.

– Вы потеряете все три недели, если будете упираться в своем заблуждении, – заметил Ричер.

Атмосфера в зале стала напряженной. Ламарр не отрывала взгляда от стола. Блейк молчал. Наконец он кивнул.

– Ну хорошо, Ричер, у тебя есть три минуты. Объясни, что у тебя на уме.

– Вы ошибаетесь насчет мотива, – сказал Ричер. – Вот что у меня на уме. И эта ошибка мешает вам искать в нужном направлении.

– Мы уже проделали всю необходимую работу, – повторила Ламарр.

– Что ж, значит, придется переделать ее заново, – мягко возразил Ричер. – Потому что мы никогда не найдем убийцу, если будем искать его не в том месте. С этим все согласны, так?

– Неужели никак нельзя обойтись без всего этого? – воскликнула Ламарр.

– Ричер, у тебя осталось две минуты тридцать секунд, – напомнил Блейк. – Говори, что у тебя.

Ричер набрал полную грудь воздуха.

– Мы имеем дело с очень умным человеком, так? С очень-очень умным. Причем ум его направлен в одну определенную сторону. Этот человек совершил четыре убийства, придерживаясь сложного, тщательно расписанного сценария, и при этом не оставил ни малейшей улики. Пока что он совершил лишь одну ошибку, оставил незапечатанной коробку с краской. Но и эта ошибка простительна, потому что она нас никуда не привела. Итак, мы имеем дело с человеком, который успешно оценивает тысячу факторов, принимая правильные решения, и все это в напряженной обстановке. Он убил четверых женщин, а мы до сих пор даже не знаем,как.

– Ну и? – спросил Блейк. – К чему ты клонишь?

– Задумайтесь, какой у него интеллект, – продолжал Ричер. – Очень специфический. Направленный в практическое русло, максимально приближенный к реальной жизни. Убийца твердо стоит обеими ногами на земле. Он прагматик, он тщательно продумывает каждый свой шаг. Он находит решение любой проблемы. У него исключительно рациональный подход. Он имеет дело с реальностью.

– Ну и? – снова спросил Блейк.

– А теперь разреши задать тебе один вопрос. У тебя есть какие-нибудь проблемы с чернокожими?

– Что?

– Не удивляйся, просто ответь на мой вопрос.

– Нет, никаких.

– Они могут быть как плохими, так и хорошими, причем это не зависит от цвета кожи, так?

– Естественно. Совершенно не зависит.

– Ну а с женщинами? Они тоже могут быть как плохими, так и хорошими, верно?

Блейк кивнул.

– Разумеется.

– А если кто-нибудь утверждает, что все чернокожие плохие, или что все женщины плохие?

– Ну, я отвечу, что этот человек неправ.

– Ты ответишь, что он неправ, и ты знаешь, что он неправ, потому что у тебя в сознании глубоко засела правда.

Блейк снова кивнул.

– Ну да. И что с того?

– Мой опыт говорит то же самое. Расисты фундаментально неправы. Как и женоненавистники. Тут нечего спорить. То есть, их позиция иррациональна в своей основе. А вот теперь подумай вот над чем. Человек, поднявший столько шума из-за проблемы сексуальных домогательств,неправ.Человек, который винит во всем жертвы,неправ.Человек, который жаждет отомстить жертвам, неправ.То есть, у него в голове раскрутился какой-то винтик. Его мозг не может функционировать правильно. Он не может мыслить рационально. Он живет не в реальном мире. По сути своей, он психически ненормальный.

– Ну и?

– Но наш убийца совершенно нормальный человек. Мы только что сошлись во мнении, что он чрезвычайно умен. Он не эксцентрик, не лунатик, а прагматик, практик, человек рациональный и приземленный. Он живет в реальном мире. Мы только что договорились об этом.

– Ну и?

– То есть, им движет не чувство ненависти в отношении всех этих женщин. Этого просто не может быть. Это невозможно. Нельзя быть одновременно чрезвычайно умным в проблемах реальной жизни и психически ненормальным. Нельзя быть рациональнымииррациональным. Нельзя жить в реальном мире ине житьв нем.

Последовала тишина.

– Мызнаеммотив убийцы, – решительно заявила Ламарр. – Тут нечего даже голову ломать. Категория жертв слишком специфическая.

Ричер покачал головой.

– Нравится вам или нет, то, как вы описываете мотив, делает убийцу человеком с умственными расстройствами. Но человек с умственными расстройствами не смог бы совершить все эти преступления.

– Ну хорошо, в таком случае, просвети нас, умник, каков его настоящий мотив? – тихо произнесла Ламарр.

– Не знаю, – сказал Ричер.

– Не знаешь? Ты что, шутишь? Ты ставишь под сомнение мой опыт, мои знания, а потом говоришь, чтоне знаешь?

– Это должно быть что-то очень простое. В конечном счете все всегда сводится к чему-то простому, верно? В девяноста девяти случаях из ста простое объяснение является правильным. Быть может, у вас, мозговедов, все обстоит по-другому, однако в реальном мире все именно так.

Никто не произнес ни слова. Дверь открылась, и в зал заседаний молча вошел Пултон, маленький, песчано-коричневый, с бледной улыбкой, витающей под усами. Улыбка исчезла, как только он проникся царящей в зале атмосферой. Тихо присев рядом с Ламарр, Пултон пододвинул к себе стопку бумаг.

– Что тут у вас происходит? – спросил он.

Блейк кивком указал на Ричера.

– Вот этот умник утверждает, что Джулия неправильно определила мотив.

– И в чем мы неправы?

– Вот умник как раз и пытается нам объяснить. Ты успел как раз вовремя к началу лекции.

– Что насчет отвертки? – спросил Ричер. – Каково заключение экспертов?

Улыбка вернулась на лицо Пултона.

– Банки с краской были открыты или этой отверткой, или другой, абсолютно идентичной. Следы полностью соответствуют. Но все же, что с мотивом?

Вздохнув, Ричер обвел взглядом лица присутствующих. Лицо Блейка, враждебное. Лицо Ламарр, бледное и напряженное. Лицо Харпер, горящее любопытством. Лицо Пултона, недоуменное.

– Итак, умник, мы слушаем, – сказал Блейк.

– Это должно быть что-то простое, – повторил Ричер. – Что-то простое и очевидное. И обычное. И еще достаточно доходное, чтобы это имело смысл оберегать.

– Убийца что-то оберегает?

Ричер кивнул.

– Я так думаю. На мой взгляд, он устраняет свидетелей.

– Свидетелей чего?

– Полагаю, какого-то преступления.

– Какого преступления?

Ричер пожал плечами.

– Судя по всему, чего-то крупного, систематического.

Наступила тишина.

– Это связано с армией? – спросила Ламарр.

– Естественно, – ответил Ричер.

Блейк кивнул.

– Ну хорошо, какая-то систематическая преступная деятельность в армии. Какая же?

– Не знаю, – сказал Ричер.

Снова наступила тишина. Вдруг Ламарр уронила лицо в руки. У нее затряслись плечи. Она принялась раскачиваться на стуле. Ричер удивленно посмотрел на нее. Ламарр рыдала так, будто у нее разрывалось сердце. Ричер понял это не сразу, потому что она плакала совершенно беззвучно.

– Джулия! – окликнул ее Блейк. – Что с тобой?

Ламарр отняла руки от лица. Беспомощно махнула рукой, показывая: «Подождите, дайте прийти в себя.» Ее бледное как полотно лицо было искажено от страданий. Глаза были закрыты. В зале наступила полная тишина. Нарушаемая лишь шелестом дыхания.