Болтливые куклы (СИ) - Кочешкова Е. А. "Golde". Страница 49

— Тут можно снимать кино про привидений, — сказала я, почти наощупь устремляясь к невысокой деревянной лесенке, ведущей к двери на крышу.

— Можно, — согласился Стефан. — Но пока никто не пытался. Правда, было время, один мой знакомый хотел выкупить чердак под строительство мансарды. Устроить там большую студию. Но что-то у него не сложилось. Может, и к лучшему. Если бы получилось — мы бы с тобой тут так не шлялись. А я люблю ходить на крышу… — он толкнул дверь, и в один миг на чердак ворвался свежий ночной ветер. — О, а снаружи свежо! Давай руку!

Стефан помог мне одолеть ступеньки и без травм выбраться на крышу. А то я такая тюпа, что с меня станется зацепиться за порог коленом или ткнуться лбом в косяк. Хорошо хоть крыша здесь ровная и широкая — надо очень постараться, чтобы упасть.

На самом удобном и высоком месте Стефан уже давно приспособил пару мягких дерматиновых подушек, какие обычно лежат на сиденьях в старых троллейбусах или трамваях. Самое то, чтобы уютно устроиться, закутавшись в большущий спальник. Летом, конечно лучше… но и эта весенняя ночь показалась мне достаточно прекрасной, чтобы подарить себе свидание с небом. Мы сидели, прижавшись друг к другу так тесно, как это только возможно, смотрели на звезды над головой, на огни города и бесконечные антенны, украшающие крыши домов по соседству. Я и не заметила, в какой момент мои тревоги растаяли без следа. А может быть, их сдуло ветром, который очистил для нас это бездонное небо.

И когда я ощутила прикосновение горячих губ на своем лице, то не испытала ни страха, ни волнения. Только желание, чтобы это прикосновение не заканчивалось.

Только радость от того, что можно взять — и ответить на эту осторожную ласку…

И вспомнить, как это бывает приятно — упоенно целоваться с мужчиной, который тебе нравится.

В последний раз я позволила себе это почти пять лет назад…

Чуть хриплый шепот Стефана вернул меня на землю:

— Ты совсем замерзла, Яся… Пойдем скорее назад.

— Будешь греть меня чаем?

— Вот еще!.. Я знаю способ гораздо лучше!

И его слова совершенно не смутили меня.

В комнате мы даже не стали включать свет — Стефан сразу увлек меня на свою широкую тахту. И вроде бы не особенно спешно, но как-то очень быстро умудрился отбросить в сторону наших куртки, свитера и футболки. Провел пальцами через все мое тело — от шеи до бедер, будто хотел запомнить каждый изгиб.

— Какая же ты красивая… — выдохнул где то в районе моих ключиц.

И я даже не успела подумать, что это вовсе не так — не до того стало.

Уже потом, лежа в его объятиях, я осознала, насколько легко и радостно произошло мое 'грехопадение'. Сама от себя не ожидала. Может, виной тому был особая магия Стефана, а может, излишний пафос момента пропал, когда Шаман таки запрыгнул в кровать и принялся требовать внимания. Этот своенравный котенок слишком быстро понял, что в комнате происходит интересное. И без него. И наверное, очень обиделся, когда Стефан без лишнего пиетета отцепил его от одеяла и поставил обратно на пол.

Впрочем, обижался он недолго — очень скоро настырные лапы прошлись по моей ноге. А потом я почувствовала, как под боком свернулся теплый клубок.

Что ж делать… Пришлось смириться с его присутствием.

И засыпать втроем.

Во сне очень трудно осознать, что ты спишь. Но когда это происходит, всегда появляется ощущение легкого разочарования — оказывается, все было не по правде.

Кроме тех случаев, когда становится понятно, что сон принадлежит вовсе не тебе…

На сей раз удивительное пространство сновидения создал Хекки.

Я сразу догадалась, что это именно он, как только увидела вокруг себя цветущий вишневый сад и сотни сверкающих нитей, унизанных хрустальными бусинами. Точно струи дождя, они спускались откуда-то из глубин бездонного прозрачного неба и разбрасывали повсюду радужные искры. А под ногами расстилался ковер из опавших нежно-розовых лепестков. От красоты этого зрелища у меня разом исчезли все мысли, осталось только желание бесконечно гулять по чудесному саду. Я не спешила найти его создателя, потому что знала — наша встреча неизбежна.

И действительно — вскоре я услышала нежные звуки музыки и сразу поняла, куда идти.

Хекки сидел на качелях, привязанных к ветвям высокого вишневого дерева, и ласково перебирал струны маленького инструмента, похожего на домру. Его темные, с каштановым отливом волосы уже были сплошь усыпаны лепестками. Носком ноги Хекки легко отталкивался от земли, не позволяя качелям остановиться. Невесомо-прозрачная рубашка огненно трепетала на ветру.

Увидев меня, Хекки радостно вскрикнул, живо соскочил с широкой доски и, положив на нее свой инструмент, подбежал ко мне.

— Ну, наконец-то! — голос у него оказался звонкий, совсем мальчишеский. — Я уже заждался! Все сижу тут, сижу… — он пытливо заглянул мне в глаза: — Ты ведь уже знаешь мое имя, да? Знаешь, кто я?

Мне не удалось спрятать улыбку.

Он был такой живой, искристый, ясноглазый — полная противоположность суровому Зару и мечтательному Шену. Ростом почти с меня, но все же чуть-чуть пониже.

— Я знаю тебя, Хекки, — не сдержалась и провела рукой по его волосам, растрепавшимся от быстрого бега. — Ты весь в лепестках.

И показала ему россыпь нежно-розовых звездочек-конфетти.

Хекки весело тряхнул головой, сбрасывая лепестки. Улыбнулся, но в следующий миг уже стал серьезным. Очень серьезным.

— Пожалуйста, слушай меня внимательно! Это очень-очень важно, то, что я скажу сейчас. В нашем мире Зар все еще неживой, но он может вернуться! Может, понимаешь! Но только с вашей помощью! Ты ведь знаешь про узоры на моих ногах? — он быстро нагнулся и завернул край огненных штанов. Под летучей таканью я своими глазами увидела следы, которые остались на ногах юного танцора после наказания в башне. Красивые узоры — тонкое кружево непонятных мне символов и завитков. — Нужно, чтобы такие же появились у Зара!

— Такие же? — удивилась я. — Мне казалось, это не очень хорошо…

— Это древняя магия, — Хекки, похоже, очень боялся, что я не поверю ему, не послушаю, и потому заговорил сбивчиво, быстро. Лицо его стало тревожным и взволнованным. — Она очень сложная, гораздо сложней того, что Зар узнал, когда мы еще жили в храме. Забудь все, что он сказал тебе об этих узорах! Просто сделай, как я прошу! Это очень важно! Тогда он сможет вернуться! Эти узоры — ключ к переходу между мирами. Между телами… Мое тело сейчас там, где я родился, и с ним ничего не случится. Я могу вернуться в любой момент. И Зар сможет, если у него появятся такие!

Я удрученно кивнула.

Надо — значит, надо. О чем тут спорить.

Даже не верится, что все так просто.

— Это действительно поможет ему?

— Да! — и помрачнел вдруг, посмотрел куда-то в сторону сердито, беспомощно. — Если бы Шен… Если бы его… он бы тоже мог…

Невидимый ветер колыхнул ветви деревьев, осыпая на нас невесомый дождь из лепестков.

Слов не осталось — только горечь.

Шен…

Да, он никогда не сможет вернуться домой.

— Спасибо, Хекки. Значит, с тобой ничего плохого не случилось? Тебя никто не отравил там, в твоем мире.

— Нет… — он покачал головой. — Я сам принял этот яд. Ну… то есть это не яд на самом деле. Это такое специальное средство для того, чтобы путешествовать между мирами. А узоры — как веревочка, лестница, по которой можно вернуться. Когда-то в древности их использовали вместе, нераздельно. А потом секрет оказался почти утрачен, и это зелье глупцы приняли за яд… А узоры превратили в наказание. Такая нелепость!

— Как же ты сумел узнать все это? — я невольно посмотрела на своего собеседника другими глазами, но он лишь пожал плечами.

— Просто повезло. Я… Мне всегда почему-то очень везет. Я очень боялся, что обернусь ходячей куклой без души, и судьба свела меня… с нужным человеком.

Я невольно рассмеялась.

— И тогда ты превратился в куклу с душой.