Жизнь, учения и изречения знаменитых философов - Лаэртский Диоген. Страница 21

Он отличался не только знатностью и богатством, но и великодушием. Так, свое наследство он уступил родственникам; они попрекали его, что он не заботится о своем добре, а он ответил: "Почему бы тогда вам о нем не позаботиться?" И в конце концов, отказавшись от всего, он занялся умозрением природы, не тревожась ни о каких делах государственных. Его спросили: "И тебе дела нет до отечества?" Он ответил: "Отнюдь нет; мне очень даже есть дело до отечества!" — и указал на небо.

Говорят, при переправе Ксеркса ему было 20 лет, а всего он прожил 72 года. Аполлодор в «Хронологии» утверждает, что он родился в 70-й олимпиаде, а умер на первом году 88-й олимпиады. Заниматься философией он начал в Афинах при архонте Каллии [122] в 20 лет (так пишет Деметрий Фалерский в "Перечне архонтов") и прожил там, говорят, целых тридцать лет.

Он утверждал, что солнце есть глыба, огненная насквозь, а величиной оно больше Пелопоннеса (впрочем, иные приписывают этот взгляд Танталу), что на луне есть дома и даже холмы и долины. Первоначала же суть гомеомерии [123] ["подобные частицы"]: как золото состоит из так называемой золотой пыли, так и все представляет собой связь подобочастных маленьких телец. А первоначало движения есть Ум. Такие тяжелые тела, как земля, занимают нижнее место; легкие, как огонь, — верхнее; а вода и воздух — среднее. Ибо именно так поверх плоской земли отстаивается море и влага превращается в пары под солнцем.

Звезды первоначально двигались куполом, так что полюс был виден над самой вершиной земли и лишь потом получил отклонение. Млечный путь есть отражение звезд, не освещенных солнцем; кометы — скопище планет, испускающих пламя; падающие звезды — подобие искр, выбрасываемых воздухом. Ветры возникают оттого, что солнце разрежает воздух; гром — это столкновение туч; молнии — трение туч; землетрясение есть обратное проникновение воздуха в недра земли. Живые существа рождаются от влаги, тепла и земнообразности, а потом уже друг от друга, самцы — от правой стороны [матки], а самки — от левой. [124]

Говорят, он предсказал падение небесного камня при Эгоспотамах — по его словам, камень этот упал с солнца. [125] (Оттого н Еврипид, ученик его, в своем "Фаэтоне" [126] называет солнце золотой глыбой.) А придя однажды в Олимпию, он сидел в кожухе, словно ждал дождя, — и дождь пошел. Человеку, спросившему, станут ли когда-нибудь морем лампсакийские холмы, он будто бы ответил: "Да — хватило бы только времени".

На вопрос, для чего он родился на свет, он ответил: "Для наблюдения солнца, луны и неба". Ему сказали: "Ты лишился общества афинян". Он ответил: "Нет, это они лишились моего общества". [127] При виде Мавсоловой гробницы он сказал: "Дорогостоящая гробница [128] — это образ состояния, обращенного в камень". Кто-то сокрушался, что умирает на чужбине; Анаксагор сказал ему: "Спуск в Аид отовсюду одинаков".

По-видимому (говорит Фаворин в "Разнообразном повествовании"), он первый утверждал, что поэмы Гомера гласят о добродетели и справедливости, а друг его Метродор Лампсакский обосновывал это еще подробнее, впервые занявшись высказываниями Гомера о природе. [129] Анаксагор был также первым, кто издал книгу с чертежами.

Падение небесного камня произошло в архонтство Демила [130] (говорит Силен в I книге "Истории"); и Анаксагор сказал, что из камней состоит все небо, что держатся они только быстрым вращением, а когда вращение ослабеет, то небо рухнет.

О суде над Анаксагором рассказывают по-разному. Сотион в "Преемстве философов" утверждает, что обвинял его Клеон, и обвинял в нечестии — за то, что он называл солнце глыбой, огненной насквозь, — но так как защитником у него был ученик его Перикл, то наказан он был пеней в пять талантов и изгнанием. Сатир в «Жизнеописаниях» говорит, что к суду его привлек Фукидид, противник Перикла, и не только за нечестие, но и за персидскую измену, [131] а осужден он был заочно и на смерть. Вести об этом приговоре и о смерти его сыновей пришли к нему одновременно; о приговоре он сказал: "Но ведь и мне и им давно уже вынесла свой смертный приговор природа!" — а о сыновьях: "Я знал. что они родились смертными". Впрочем, некоторые приписывают эти слова Солону, а некоторые — Ксенофонту. [132] Деметрий Фалерский в сочинении "О старости" добавляет, что даже похоронил он их собственными руками. Гермипп в «Жизнеописаниях» рассказывает, что в ожидании казни его бросили в тюрьму; но выступил Перикл и спросил народ: дает ли его, Перикла, жизнь какой-нибудь повод к нареканиям? И услышав, что нет, сказал: "А между тем, я ученик этого человека. Так не поддавайтесь клевете и не казните его, а послушайтесь меня и отпустите". Его отпустили, но он не вынес такой обиды и сам лишил себя жизни. Иероним во II книге "Разрозненных заметок" пишет, что Перикл привел его в суд таким обессиленным и исхудалым от болезни, что его оправдали более из жалости, чем по разбору дела. Вот сколько есть рассказов о суде над Анаксагором.

Считалось, что он и к Демокриту относился враждебно. так как не добился собеседования с ним. [133]

Наконец, он удалился в Лампсак и там умер. Когда правители города спросили, что они могут для него сделать, он ответил: "Пусть на тот месяц, когда я умру, школьников каждый год освобождают от занятий". (Этот обычай соблюдается и по сей день.) А когда он умер, граждане Лампсака погребли его с почестями и над могилой написали:

Тот, кто здесь погребен, перешел пределы познанья — Истину строя небес ведавший Анаксагор.

А вот и наша о нем эпиграмма:

Анаксагор говорил, что солнце — огнистая глыба, И оттого-то ждала мудрого смертная казнь. Вызволил друга Перикл; но гот, но слабости духа, Сам себя жизни лишил — мудрость его не спасла. [134]

Были еще и три других Анаксагора, (из которых ни в одном не сочеталось всё): первый — оратор Исократовой школы; второй — скульптор, упоминаемый Антигоном: третий грамматик из школы Зенодота.

4. АРХЕЛАЙ

Лрхелай, сын Аполлодора (а по мнению некоторых, Мидона), из Афин или из Милета, ученик Анаксагора, учитель Сократа. Он первый перенес из Ионии в Афины физическую философию; его звали Физиком, поскольку им закончилась физическая философия, а Сократ положил начало нравственной философии. Впрочем, уже

Архелай, по-видимому, касался нравственности, так как философствовал и о законах, и о прекрасном и справедливом; а Сократ взял этот предмет у него, развил и за это сам прослыл основоположником.

Он говорил, что есть две причины возникновения: тепло и холод. Живые существа возникли из ила. Справедливое и безобразное существует не по природе, а по установлению.

Учение его таково. Вода разжижается от огня и, уплотняясь к [середине] под огненным воздействием, образует землю, а обтекая ее, образует воздух. Таким образом, землю держит воздух, а его держит кругооборот огня. Живые существа возникли от тепла земли, которая выделяет ил, подобный молоку и служащий питанием; таким же образом она создала и людей.

вернуться

122

Ошибка: следует читать "при архонте Каллиаде". Каллий был архонтом не в 430, а только в 456 г. до н. э.

вернуться

123

Термин, по-видимому, не принадлежит самому Анаксагору.

вернуться

124

Устойчивое мнение античных ученых, (ср., напр., Гиппократ. Афоризмы V 48), основанное на представлении, что правая сторона всегда сильнее.

вернуться

125

Этот метеор показывали и почитали еще в I в. н. э. при Плинии ("Естественная история" II 149).

вернуться

126

Несохранившаяся трагедия. Еврипид, "философ на сцене", считался учеником Анаксагора уже в александрийскую эпоху.

вернуться

127

Ср. то же о Диогене — ниже, VI 49.

вернуться

128

Анахронизм: галикарнасский тиран Мавсол правил много позже, в 377–353 гг. до н. э. Название его великолепной гробницы (Мавсолей) стало нарицательным.

вернуться

129

Т. е. Анаксагор первый начал искать у Гомера этические аллегории, а Метродор — физические аллегории. Текст сомнителен; перевод по чтению Коте.

вернуться

130

Ошибка: следует читать "при Демотионе", архонте 470 г. (Плиний называет 467 г.).

вернуться

131

Обвинение в персидской измене было обычным при политическом преследовании даже много лет спустя после греко-персидских войн.

вернуться

132

Ср. ниже, II 35 (о Сократе) и II 55 (о Ксенофонте).

вернуться

133

Ср. ниже, 1Х 34–35.

вернуться

134

ПА VII 94–95.