Убедительный довод - Чайлд Ли. Страница 10

Сюзен Даффи перезвонила мне утром дня номер девять, в воскресенье. Ее голос прозвучал совершенно иначе. Прозвучал как голос человека, который много думал. И придумал какой-то план.

– Вестибюль гостиницы, в полдень, – сказала она.

Даффи приехала в машине. Одна. У нее был «Форд торес», самая простая модель. Салон мрачный. Такие машины выдает своим служащим правительство. На Даффи были вытертые джинсы, дорогие ботинки и видавшая виды кожаная куртка. Вымытые волосы были зачесаны назад. Я сел рядом с ней, и она, проехав поперек через шестиполосную магистраль, нырнула в тоннель, ведущий к Масс-Пайку.

– У Захарии Бека есть сын, – сказала Даффи.

Машина быстро промчалась по подземному повороту, тоннель закончился, и мы снова очутились на бледном апрельском солнце.

– Он учится на предпоследнем курсе колледжа, – продолжала Даффи. – Какое-то захудалое заведение художественного толка, как выяснилось, находится здесь неподалеку. Мы поговорили с однокурсником этого сынка. Он многое нам поведал в обмен на обещание замять дело о марихуане. Сынка зовут Ричард Бек. Всеобщей любовью на курсе не пользуется, вообще парень со странностями. Похоже, его психику очень травмировало одно происшествие, случившееся около пяти лет назад.

– И что это было?

– Его похитили.

Я промолчал.

– Видишь? – продолжала Даффи. – В наши дни часто похищают детей обычных людей?

– Нет, – подтвердил я.

– Теперь этого больше не происходит, – сказала она. – Это вымирающий вид преступлений. Значит, похоже, мы имеем дело с преступными разборками. Похищение мальчишки практически доказывает, что у его отца рыльце в пушку.

– Это только предположение.

– Ну хорошо, однако доказательства весьма убедительны. Заявления о похищении не было. В ФБР о нем нет никаких данных. Все было устроено тихо, с глазу на глаз. И не слишком хорошо. Однокурсник утверждает, что у Ричарда Бека нет уха.

– И?

Даффи ничего не ответила. Она просто ехала дальше на запад. Вытянувшись на сиденье, я краем глаза следил за ней. Посмотреть было на что. Она была высокая, стройная и красивая, и в ее глазах горела жизнь. Косметикой Даффи не пользовалась. Она принадлежала к тем женщинам, которым это абсолютно не требуется. Я был очень счастлив, что она катала меня на машине. Но на самом деле она меня не катала. Она меня куда-то везла. Это было очевидно. Она приехала за мной, имея план.

– Я изучила твой послужной список, – снова заговорила Даффи. – В мельчайших деталях. Ты произвел на меня впечатление.

– Ты мне льстишь.

– И у тебя большой размер ноги, – продолжала она. – Это тоже хорошо.

– Почему?

– Увидишь.

– И все же скажи.

– Мы очень похожи друг на друга, – сказала она. – Ты и я. У нас много общего. Я хочу подобраться к Захарии Беку, чтобы вернуть своего агента. Ты хочешь подобраться к нему, чтобы найти Куинна.

– Твой агент мертва. Прошло восемь недель, можно надеяться только на чудо. Ты должна взглянуть правде в глаза.

Даффи промолчала.

– И мне наплевать на Куинна.

Мельком взглянув на меня, она покачала головой.

– Неправда, – сказала она. – Он тебе нужен. Я это чувствую. Этот Куинн гложет тебе душу. Он для тебя незавершенное дело. А ты, насколько я успела понять, терпеть не можешь незавершенные дела. – Она помолчала. – Ну а я буду исходить из предположения, что мой агент до сих пор жива – до тех пор, пока ты не представишь мне убедительных доказательств обратного.

– Я? – переспросил я.

– Своих людей я использовать не могу, – объяснила Даффи. – Это ведь ты понимаешь, правильно? С точки зрения министерства юстиции вся эта затея противозаконна. Так что все свои дальнейшие шаги я буду делать как частное лицо. А ты, как мне кажется, как раз тот человек, который прекрасно разбирается в подобных делах. И не имеет ничего против. Больше того, по-моему, ты даже предпочитаешь работать сам по себе.

– И?

– Мне нужно, чтобы мой человек попал в дом к Беку. И я решила, что этим человеком будешь ты. Ты станешь моим «бронебойно-подкалиберным снарядом».

– Как?

– Тебя туда введет Ричард Бек.

Даффи свернула с магистрали милях в сорока к западу от Бостона и направилась на север в глубь Массачусетса. Мы проезжали мимо живописных селений Новой Англии. Пожарные в депо у дороги начищали до блеска свои машины. Щебетали птицы. Фермеры засевали поля и стригли кустарники. В воздухе висел запах костров.

Мы остановились у одинокого мотеля, затерявшегося в сельской глуши. Безукоризненно чистое местечко с аккуратными кирпичными фасадами и ослепительно-белыми наличниками. На стоянке стояли пять машин, перегораживавших двери пяти крайних номеров. Все машины были служебными. В среднем номере нас ждали Стивен Элиот и пятеро других мужчин. Они притащили с собой стулья из своих номеров и расселись полукругом. Даффи провела меня в номер и кивнула Элиоту. Я предположил, что этот кивок означал: «Я ему все рассказала, и он не ответил нет. Пока». Пройдя к окну, Даффи развернулась лицом к собравшимся. Ее силуэт четко вырисовался на фоне яркого солнечного света. При этом черты ее лица потерялись в тени. Даффи кашлянула, прочищая горло. В номере воцарилась тишина.

– Так, ребята, не будем терять времени и сразу перейдем к делу, – сказала Даффи. – Напоминаю последний раз, что то, чем нам предстоит заняться, не санкционировано законом. Мы будем заниматься этим в свое свободное время, на свой страх и риск. Если кому-то это не нравится, еще не поздно выйти из игры.

Никто не тронулся с места. Никто не вышел из номера. Я оценил выбранную Даффи тактику. Мне сразу было показано, что у них с Элиотом есть еще по крайней мере пять человек, которые пойдут за ними в преисподнюю и обратно.

– У нас меньше сорока восьми часов, – продолжала Даффи. – Послезавтра Ричард Бек уезжает к себе домой на день рождения матери. Наш источник говорит, это происходит каждый год. Он просто пропускает занятия. Отец присылает за ним машину с двумя профессиональными телохранителями, потому что мальчишка до смерти боится нового похищения. Мы сыграем на этом страхе. Мы уберем телохранителей и похитим мальчишку.

Она остановилась. Все молчали.

– Наша цель состоит в том, чтобы проникнуть в дом Захарии Бека, – продолжала Даффи. – Можно предположить, что самим похитителям там вряд ли будут рады. Так что наш друг Ричер сразу же вырвет мальчишку из рук предполагаемых похитителей. Все произойдет очень быстро: похищение, спасение и так далее. Мальчишка преисполнен признательности, и Ричера встречают как героя у семейного очага.

Некоторое время собравшиеся молчали, затем зашевелились. В плане было столько дыр, что по сравнению с ним швейцарский сыр казался чем-то сплошным. Я пристально посмотрел на Даффи. Затем поймал себя на том, что уставился в окно. Есть много способов латать дыры. Мой мозг пришел в движение. Мне стало интересно, как много дыр уже успела заметить сама Даффи. Как много ответов у нее уже есть. Как она узнала, что такое мне по нраву.

– Зрительская аудитория будет состоять из одного человека, – продолжала Даффи. – Значение будет иметь только то, что подумает Ричард Бек. Все будет шито белыми нитками от начала и до конца, но его необходимо будет на сто процентов убедить в реальности происходящего.

Элиот посмотрел на меня.

– Слабые места?

– Два, – сказал я. – Во-первых, как вы собираетесь убрать телохранителей, не расправляясь с ними физически? Полагаю, настолько далеко вы заходить не собираетесь.

– Быстрота, шок, неожиданность, – сказал Элиот. – У похитителей будут пистолеты-пулеметы и море холостых патронов. Плюс шоковая граната. Как только мальчишку вытаскивают из машины, мы бросаем туда гранату. Вспышка, грохот. Очень эффектно. Телохранители будут оглушены, но и только. Однако мальчишка решит, что они превратились в фарш.

– Хорошо, – согласился я. – Но остается второе. Все должно выглядеть совершенно логично, так? Я просто оказываюсь поблизости и совершенно случайно спасаю мальчишку. То есть, я человек умный и ловкий. Так почему же я не тащу его в ближайший полицейский участок? Или не жду, когда к нам приедут фараоны? Почему я просто не остаюсь на месте, не даю свидетельские показания и не помогаю следствию? С чего бы мне срочно сматываться с места преступления, забрав мальчишку с собой?