Кровь Люцифера - Роллинс Джеймс. Страница 19

Элизабет сильнее сжала телефон, как будто могла дотянуться сквозь эфирные волны до этого мальчика, которого полюбила, как собственного сына.

— Объясни, что произошло.

Она знала историю Томми, знала, что он был болен до того, как вмешательство ангельской крови исцелило его, даровав ему бессмертие. Ныне он был простым смертным, как она сама, — и уязвимым, как в прежние времена. Хотя она и раньше слышала от него термин «рак», но никогда не понимала истинной природы его болезни. Желая проникнуть в суть новости, Элизабет уточнила:

— Расскажи мне, что такое рак.

— Это болезнь, которая ест тебя изнутри. — Его голос звучал тихо, подавленно и потерянно. — Она гнездится в моей коже и костях.

Сердце Элизабет болело от тревоги за мальчика. Она хотела успокоить его, как часто успокаивала сына.

— Но в ваше время доктора, конечно же, смогут вылечить тебя от этой болезни.

Последовала долгая пауза, потом усталый вздох.

— Мой рак они вылечить не могут. Я долго лежал на химиотерапии, меня все время тошнило, у меня выпали все волосы. Даже кости у меня болели. Но врачи так и не смогли остановить болезнь.

Элизабет прислонилась к холодной оштукатуренной стене, глядя в темные воды канала под окном.

— А ты не можешь снова попробовать лечиться этой химиотерапией?

— Я не буду. — Теперь голос его звучал твердо, как у взрослого. — Я должен был умереть еще тогда. Думаю, этому и следовало произойти. Я не хочу снова проходить через это унижение.

— А что твои дядя и тетя? Они не сказали, как тебе следует поступить?

— Я им не сказал и не собираюсь говорить. Они снова заставят меня пройти через эти лечебные процедуры, но все будет зря. Я это знаю. Все идет так, как и должно идти.

Элизабет слышала горечь поражения в его голосе, и в ее душе рос гнев.

«Может быть, ты и не желаешь сражаться, но зато желаю я».

— Послушай, — продолжал Томми, — никто не может меня спасти. Я позвонил, просто чтобы поговорить, поделиться этой тяжестью... с кем-то, кому могу доверять.

Его искренность тронула Элизабет. Во всем мире только он доверял ей. И он был единственным, кому она, в свою очередь, могла довериться. Она почувствовала, как решимость ее становится каменно-твердой. Сын Элизабет умер потому, что она не сумела защитить его. Но она не допустит, чтобы подобное случилось с этим мальчиком.

Он еще несколько минут говорил ей что-то, по большей части о своих покойных родителях. И с каждым его словом Элизабет все яснее видела свою новую цель.

«Я вырвусь на свободу из этих стен... и спасу тебя. "

Глава 7

17 марта, 18 часов 38 минут

по центральноевропейскому времени

Ватикан

Из огня да в полымя...

Благополучно выскользнув из библиотеки сангвинистов незамеченной, Эрин успела встретиться с Христианом и сестрой Маргарет до того, как ее вызвали в канцелярию кардинала Бернарда в Апостольском дворце. Она прошла за облаченным в черное священником по длинному, отделанному деревянными панелями коридору и миновала папские апартаменты на пути в отдельное крыло, где размещалась штаб-квартира Ордена сангвинистов.

По пути Эрин гадала о причинах этого неожиданного вызова.

«Неужели Бернард узнал о моей незаконной вылазке?

»Женщина попыталась идти спокойно, ничем не выдавая напряжения. Она уже пробовала расспрашивать своего проводника-священника. Его звали отец Грегори, он был новым помощником Бернарда. На ее вопросы он не отвечал: судя по всему, такая неразговорчивость была непременным качеством любого, кто служил кардиналу.

Эрин пристально рассмотрела священника. У него была молочно-белая кожа, густые темные брови, черные волосы достигали середины шеи. В отличие от предыдущего помощника кардинала он не был человеком — отец Грегори принадлежал к Ордену сангвинистов. По виду ему можно было дать чуть больше тридцати лет, но вполне возможно, что он был на много столетий старше.

Они подошли к входу в кабинет Бернарда, и Грегори отворил перед Эрин дверь.

— Мы пришли, доктор Грейнджер.

Она отметила в его фразе ирландский акцент.

— Благодарю вас, святой отец.

Он проследовал за ней в кабинет, достал из кармана старомодные часы на цепочке и посмотрел на циферблат.

— Боюсь, мы пришли несколько раньше, чем предполагалось. Кардинал будет здесь с минуты на минуту.

Эрин заподозрила в этом некий план со стороны Бернарда: заставить ее ждать, чтобы таким образом хоть в чем-то выразить свое превосходство над нею. Кардинал все еще был недоволен тем, что Кровавое Евангелие оказалось связано с нею.

Отец Грегори выдвинул для Эрин один из стульев, стоящих у широкого кардинальского стола, сделанного из красного дерева. На соседний стул женщина положила свой рюкзак.Ожидая прихода Бернарда, она рассматривала кабинет, обнаруживая все новые сюрпризы. На полках книжного шкафа высотою от пола до потолка стояли древние фолианты, переплетенные в кожу, на высокой подставке поблескивал старинный глобус XVI века, украшенный драгоценными камнями, а над дверью висел меч, явно времен крестовых походов.Тысячу лет назад кардинал Бернард шел с этим самым мечом в битву, дабы освободить Иерусалим от сарацинов, и несколько месяцев назад Эрин своими глазами видела, насколько он искусен в мечном бою. Хотя кардинал, похоже, предпочитал действовать незаметно и без шума, он все еще оставался свирепым воином.

И это следует учитывать.

— Должно быть, вы устали за целый день работы с книгами, — произнес отец Грегори, направляясь к двери. — Пока вы ждете, я принесу вам кофе.

Как только дверь за ним закрылась, Эрин встала, обогнула кардинальский стол и просмотрела бумаги, разбросанные на столе, быстро окинув взглядом их содержимое. Несколько месяцев назад она не стала бы лезть в тайны кардинала, но она видела, как многие люди умирали ради того, чтобы эти тайны остались тайнами.

Знание было властью, и Эрин не собиралась позволить Бернарду владеть этим знанием единолично.

На самом верху лежал лист с латинским текстом. Эрин пробежала его глазами, переводя по ходу чтения. Судя по всему, два стригоя напали на ночной клуб в Риме, убив тридцать четыре человека. Подобные открытые нападения были необычными, почти неслыханными для современного мира. За прошедшие века даже стригои научились скрываться и прятать тела своих жертв.

Очевидно, теперь что-то изменилось.

Эрин прочла частный доклад об этой бойне и обнаружила куда более тревожные подробности. Среди погибших была тройка сангвинистов. Она судорожно сглотнула, осознав всю невероятность этого. Два стригоя убили трех обученных бою сангвинистов?

Эрин отложила страницу в сторону и стала читать следующий доклад, на этот раз написанный по-английски. В нем описывалось похожее нападение на военную базу вблизи Лондона: двадцать семь вооруженных солдат убиты в столовой во время ужина.

Женщина перебрала остальные бумаги. В них говорилось о странных кровопролитных нападениях, происходящих по всей Италии, Австрии и Германии. Ужасные подробности этих отчетов настолько поглотили ее внимание, что она едва заметила, как распахнулась дверь кабинета.

Эрин подняла голову.

В помещение вошел Бернард, облаченный в алую сутану — знак кардинальского сана. Седовласый, спокойный, он легко мог сойти за безобидного добродушного дедушку.

Увидев Эрин, сангвинист вздохнул и кивком указал на бумаги:

— Я вижу, вы прочли донесения моей разведки.

Она и не пыталась отрицать очевидное.

— В них не хватает конкретики. Вы узнали еще что-нибудь об этих нападающих?

— Нет, — ответил Бернард, занимая свое место за столом.

Эрин вернулась к стулу, на котором сидела раньше. — Мы знаем лишь, что они действуют грубо, неорганизованно и непредсказуемо.

— А что насчет свидетелей?

— До сих пор стригои никого не оставляли в живых. Но во время последнего нападения, произошедшего на дискотеке, они попали в объектив камеры наблюдения, и мы смогли получить эту запись.