Выбор павшего. По следу памяти (СИ) - Гущина Дарья. Страница 5

Сосновый лес встретил меня приветливым шелестом веток. Это уже плюс — значит, духи ошиваются где-то неподалеку, о моем присутствии знают, но им лень идти меня встречать. Духам тоже ничто человеческое не чуждо… Я бодро потопала по тропинке, невольно вспоминая свой первый визит в здешние странные места. Нет, все-таки, время я тогда провела неплохо, хоть и до последнего сопротивлялась играть роль спасительницы… А какому же нормальному человеку понравится быть сыром в мышеловке? Правильно, только самоубийце. И я бы непременно ею стала в прямом смысле слова, если бы не Райт. Сколько раз он меня за шиворот вытаскивал из передряг — не сосчитать. И соскучиться я по нему за прошедшие два года успела изрядно. Необыкновенный он все-таки человек, хоть и зомби. Да-да, самый настоящий зомби — только с душой. И с нехилой способностью к магии, а это само по себе — большая редкость. И друг он тоже хороший… Я чуть не ревела, когда прощалась с ним. Грустно, когда расстаешься с другом, которого только-только успел обрести. Обязательно найду минутку и повидаюсь с ним…

Погрузившись в воспоминания, я подошла к развилке и без колебаний пошла по правой тропе. Ага, ведут. Сами проводить не можем — так ненавязчиво подскажем, куда надо идти. Ничего удивительного. Впрочем, после событий двухлетней давности я, похоже, действительно разучилась чему-либо удивляться. Ко всему привыкаешь и вообще… Мать моя женщина!.. Выбравшись на поляну, я, разинув рот, уставилась на находящееся там чудо света. Помните сказку об избушке на курьих ножках и ее обитательницу — злющую Бабу-ягу? Так вот: не знаю, как насчет Яги, а вот избушку я увидела. И какую избушку!.. Ну, я вам скажу, граждане!..

Итак, картина маслом: уютная круглая полянка, залитая солнечным светом, зеленая травка, голубенькие и лиловые цветочки (прям как у нас в Сибири летом), повсюду — елки и сосны, а в центре вышеозначенной поляны — простой деревянный сруб. Ну, это пока поближе не подойдешь. А на проверку оказывается, что избушка стоит на четырех древесных стволах, которые располагаются по соответствующим углам и приподнимают жилище где-то на полметра над землей. Но самым интересным оказалось другое — избушка, как бы это сказать, «росла», из этих стволов. В общем, подойдя ближе, я обнаружила на одних концах «ножек» вполне живые корни. Снова удивилась, встала на четвереньки и полезла под избушку, где и убедилась в полном отсутствии щелей между домом и стволами. Избушка оказалась прямым продолжением древесных стволов! А из ее крыши росли вполне живые ветки!..

Чудны дела твои, Господи…

От дальнейших исследований меня отвлекло многозначительное покашливание. Повернув голову, я узрела перед своим носом пару стоптанных стареньких лаптей и чулки в красно-белую полоску.

— Я могу чем-то помочь? — вежливо осведомился дребезжащий старушечий голос.

Елы-палы, как неудобно! Пришла хозяйка избы, а я тут в такой позе… Выбравшись из-под домика, я быстро выпрямилась и нос к носу столкнулась с очень милой бабулькой. Доброе морщинистое лицо, лучистые серые глаза, заплетенные в тугую косу седые волосы. Из одежды — белая рубаха, красная юбка и уже упомянутые лапти с чулками. Одно только странно — бабушка оказалась ниже меня почти на голову, тогда как жители моего знакомого мира — почти все выше. Взрослые — намного, подростки — не очень, а десятилетние дети — и вовсе с меня ростом… Конечно, хозяйка избы — первый встреченный мной человек, но я почему-то сразу рассудила, что в этом мире — народ низкорослый (и, как позже выяснилось, не ошиблась).

— Деточка, тебе от меня что-то нужно? — снова вопросила старушка, чуть заметно улыбаясь.

— А вы, часом, не Баба-яга? — ляпнула я.

— Она самая, — серьезно подтвердила бабулька.

— Да ладно! — не поверила я, с интересом разглядывая сей оживший фольклорный элемент.

— Можешь мне не верить, милая, но я ношу это имя больше пятисот лет, — с достоинством заметила она.

— Сколько?!

— До чего впечатлительная молодежь пошла, — покачала головой моя собеседница. — А тебе-то и вовсе удивляться не пристало, павший воин. Сколько тебе лет, помнишь?..

— Двадцать два, — проворчала я.

— А, может, три тысячи? — спокойно улыбнулась старушка.

— Ну-у-у… Я… Э-э-э… — я откровенно растерялась. Откуда она столько всего обо мне знает?..

Словно читая мои мысли, она покачала головой:

— В этом мире тебе грозит смертельная опасность, павший. Зачем ты здесь?

— Племянника ищу, — честно ответила я. — Не видели его, случайно? Ростом — мне по плечо, худенький, шустрый и белобрысый. Глаза голубые, на носу веснушки, а физиономия вечно в чем-то вымазана. Артемом зовут. Одет в синие штаны и черную майку с надписью на спине "Цой жив".

— Очень точное описание, — заметила хозяйка избы. — Вчера я почувствовала появление здесь двух пришельцев. Значит, один — твой родственник. Пойдем в дом, павший, с твоей помощью я смогу его разыскать.

— Погодите, — не утерпела я. — А изба… Растет ведь из земли?..

— А ты сама как думаешь? — в добрых серых глазах заискрился смех.

— Ну, мне кажется, растет, — занервничала я. Не люблю, когда меня считают несмышленым дитем!..

— Ты права, — согласилась старушка. — Как тебя зовут, милая?

Ну, слава тебе, Господи! Нашлось хоть одно приличное существо, для которого я не столько павший воин, сколько обычный человек.

— Касси.

— Если хочешь помыться и привести себя в порядок после путешествия по болоту — то в десяти шагах отсюда есть небольшое озеро. Одежду смело развешивай на кустах — утром найдешь в целости и сохранности.

Нет, бабулька определенно читает мои мысли и она не так проста, как кажется…

— И об этом мы тоже поговорим, — кивнула хозяйка избы. — О том, почему здесь для всех твоя сущность и твои мысли — раскрытая книга.

— Пойду я, пожалуй… — неуверенно промямлила я.

— Возвращайся до заката, — предупредила она меня и исчезла в избе.

Я ошарашено посмотрела ей вслед и побрела на поиски озера. Вот те и новости! Похоже, на сей раз, я вляпалась не по уши, а куда глубже… Если безобидные лесные бабушки могут спокойно читать мои мысли — это очень серьезно…

Перенервничав, я отмокала в найденном озере почти два часа. Ну, допустим, о том, что мне угрожает здесь большая опасность, я и так поняла. Павших воинов непросто угробить и, тем более, приспособить их тела под болотные «маяки». Да они успеют проклясть врага раньше, чем подберут для заклинания нужные слова!.. По себе знаю. И если нашелся таинственный некто, сумевший завалить такую ораву народу… То плохи мои дела. Очень плохи.

На закате, немного успокоившись и приведя в порядок собственные мысли, я наскоро постирала все, включая рюкзак, надела костюм павшего и принялась развешивать по кустам свое барахло, между делом любуясь озером. Небольшое, круглое водохранилище, со всех сторон окруженное невысокими елочками, оказалось на удивление чистым и прозрачным, хотя поблизости я не обнаружила ни одного вайша — духа воды. Дно посыпано белым песком, ни ряски, ни водорослей, ни тины — не наблюдалось, и лишь на середине озера я подметила пару водных растений и те — сногсшибательной красоты огромные снежно-белые лилии. И не устань я так на болоте — непременно бы за ними сплавала. Ладно, еще успею…

Медленно, едва переставляя ноги, я побрела к избе. Интересно, почему мне непременно следует вернуться до заката? Неужели предчувствие меня не обманывает и в этом мире творится что-то неладное?.. А предчувствие, особенно, плохое, меня редко подводит. И если где замышляется крупная пакость, я непременно ее чувствую, рассказываю о ней знакомому народу, а мне, естественно, никто не верит и — сами виноваты. Здесь же пакость-то и затевается, причем, в особо крупных размерах…

А старушка уже поджидала меня на крыльце, озабоченно хмурясь.

— Беги в дом, Касси, — издали крикнула она. — Ты должна успеть до заката!..

Я, конечно, никому ничего не должна, но успела, чтобы не обижать добросердечную бабушку. И, поднявшись по лестнице, последовала в избушку за ее хозяйкой, чуть замешкавшись на пороге.