Правда «Чёрной сотни» - Кожинов Вадим Валерьянович. Страница 45
(с. 412, 413, 414).
И «практический» вывод Л. П. Карсавина таков:
«…денационализирующееся и ассимилирующееся еврейство ? наш вечный враг, с которым мы должны бороться так же, как оно борется с нашими национально–культурными ценностями. Это ? борьба неустранимая и необходимая»
(с. 416).
( В 1928 году статья впервые опубликована в эмигрантском журнале «Версты», одним из редакторов которого был муж М. И. Цветаевой — С. Я. Эфрон)
Нельзя не сделать здесь одно принципиальное уточнение: из работы Л. П. Карсавина в целом ясно, что речь идет отнюдь не о борьбе с «денационализирующимся» еврейством вообще, в целом, но лишь с той его частью, теми его представителями, которые проявляют свою «разрушительную активность» прямо и непосредственно в сфере политики, идеологии, культуры, ?то есть прямо и непосредственно борются с устоями чуждого им национального бытия.
Да, речь идет о тех, о ком В. Е. Жаботинский не без презрения писал еще в 1906 году, что они задорно «побежали на шумную площадь творить еврейскими руками русскую историю». К ним, конечно же, совершен но не относятся пусть даже самые «денационализированные», но не вторгающиеся с «разрушительной активностью» в устои того или иного национального бытия люди, занятые общеполезным профессиональным трудом.
Как ни прискорбно, в эпоху Революции в еврейской среде оказалось чрезвычайно большое количество людей, одержимых этой самой разрушительной активностью. Причину этого вполне основательно и убедительно раскрыл И. Р. Шафаревич в своей работе «Русофобия», созданной в 1978?1982 годах и опубликованной впервые в 1988–м.
«В конце XIX века устойчивая, замкнутая жизнь религиозных общин, объединявших почти всех живших в России евреев,
? писал И. Р. Шафаревич, ?
стала быстро распадаться. Молодежь покидала религиозные школы и патриархальный кров и вливалась в русскую жизнь ? экономику, культуру, политику, все больше влияя на нее. К началу XX века это влияние достигло такого масштаба, что стало весомым фактором русской истории… оно… особенно бросалось в глаза во всех течениях, враждебных тогдашнему жизненному укладу. В либерально–обличительной прессе, в левых партиях и террористических группах евреи, как по числу, так и по их руководящей роли, занимали положение, совершенно не сопоставимое с их численной долей в населении».
Этот, как пишет далее И. Р. Шафаревич,
«прилив… почти точно совпал с «эмансипацией», началом распада еврейских общин… Совпадение двух кризисов (в России в целом и в российском еврействе. ? В.К.)оказало решающее воздействие на характер той эпохи» .
Шафаревич И. Р. Сочинения. В трех томах. М., 1994, т. 2, с. 142–143, 158
Работа И. Р. Шафаревича вызвала совершенно бес прецедентную волну всякого рода нападок и обвинений ? что ясно свидетельствует об ее высокой значимости. Разумеется, его на разные лады обвиняли в антисемитизме. Но для этого каждый его обвинитель предпринимал более или менее грубое искажение действительного содержания «Русофобии». К сожалению, этим грешили подчас даже и стремящиеся к объективности авторы.
Среди них оказался и пишущий в основном о проблемах Православной церкви публицист Александр Нежный. В своей книге «Комиссар дьявола», рассказывающей прежде всего о главном «воинствующем безбожнике» Ярославском, Александр Нежный не побоялся называть реальными и полными именами и этого разрушителя, и его «биографа» Минца и заявить, что в своем сочинении о Минее Израилевиче Губельмане (то есть Ярославском)
«брызжет восторженной и чрезвычайно глупой слюной Исаак Израилевич (Минц. ? В.К.),поневоле вызывая у всякого нормального читателя приступ юдофобии…»
Нежный Александр. Комиссар дьявола. М., 1993, с. 7
Александр Нежный здесь явно «переборщил», определив ненависть к разрушителю и палачу русской Церкви и его одописцу именно и только как «юдофобию»; ведь не является же, скажем, глубокая симпатия русских людей к Исааку Элиевичу Левитану «приступом юдофилии»… Почему же в отношении Губельмана и Минца возмущение обязательно должно принимать характер юдофобии?
А через несколько страниц Александр Нежный «переборщил» в прямо противоположную сторону, обвинив в юдофобии И. Р. Шафаревича: он зачислил его в стан
«охотников представить русскую (шире и точнее говоря ? российскую) трагедию (имеется в виду Революция. ? В.К.)результатом победоносного еврейского заговора»
(с. 15)
А ведь в работе И. Р. Шафаревича, которую «обличает» Александр Нежный, с полнейшей определенностью сказано:
«…мысль, что «революцию делали одни евреи» ? бессмыслица, выдуманная, вероятно, лишь затем, чтобы ее было проще опровергнуть. Более того, я не вижу никаких аргументов в пользу того, что евреи вообще «сделали» революцию, т. е. были ее инициаторами, хотя бы в виде руководящего меньшинства»
(с. 143; то же самое во всех других изданиях работы).
Далее Александр Нежный преподносит более конкретное обвинение:
«Непостижимым образом русские террористы оказываются у него (И. Р. Шафаревича. ? В.К.)почти сплошь евреями»
(с. 16),
и для «опровержения» дает, в частности, перечень русских террористов–народовольцев. Но ведь И. Р. Шафаревич пишет там же, что в эпоху народовольческого террора
«евреи в революционном движении были редким исключением»
(с. 143),
поскольку их «эмансипация» только зачиналась.
Признаюсь, меня глубоко удивили цитируемые фразы Александра Нежного, и я обратился к нему с вопросом, почему он до такой степени исказил смысл работы И. Р. Шафаревича. И Александр Иосифович признался, что он вообще–то не читал эту работу, а только слышал рассказ о ней от одной из своих приятельниц… Словом, давно знакомый мотив: «Я Пастернака не читал, но протестую против его клеветнического романа».
Что же касается множества других «критиков» работы И. Р. Шафаревича, о них и говорить не хочется: это заведомые лжецы и клеветники.
* * *
Участие евреев в Революции было, конечно, огромным и, уж разумеется, никак «не соразмерным» (по определению В. Е. Жаботинского) с долей евреев в населении России. Вместе с тем, как писал в уже цитированной работе Л. П. Карсавин, «глупо» утверждать (хотя это и ранее делали, и теперь делают многие), что
«будто евреи выдумали и осуществили русскую революцию. Надо быть очень необразованным исторически человеком и слишком презирать русский народ, чтобы думать, будто евреи могли разрушить русское государство»
(с. 415).
Характеризуя «тип» ассимилирующегося еврея с его «разрушительной активностью», Л. П. Карсавин оговаривал, что
«этот тип не опасен для здоровой культуры и в здоровой культуре не действенен. Но лишь только культура начинает заболевать или разлагаться, как он быстро просачивается в образующиеся трещины, сливается с продуктами ее распада и ферментами ее разложения, специфически его окрашивает и становится уже реальной опасностью»
(с. 414).
Кстати сказать, сегодня множество «борцов» с пресловутым антисемитизмом прямо–таки обожают приписывать своим противникам тезис, согласно которому именно и только евреи устроили русскую революцию. Конечно, существуют малосведущие или не способные к серьезному размышлению люди, которые говорят нечто подобное. Но даже самый что ни есть «черносотенный» идеолог Н. Е. Марков писал о роковом феврале 1917 года:
«Тут за дело взялись не бомбометатели из еврейского Бунда, не изуверы социальных вымыслов, не поносители чести Русской Армии Якубзоны, а самые заправские российские помещики, богатейшие купцы, чиновники, адвокаты, инженеры, священники, князья, графы, камергеры и всех Российских орденов кавалеры»
Марков Н. Е., цит. соч., с. 121
Н. Е. Марков почему–то забыл прибавить к этому перечню и ряд членов самой императорской фамилии ? в том числе великого князя Кирилла Владимировича (прадеда сегодняшнего «претендента» на Российский престол юного Георгия Михайловича), который уже 1 марта явился в качестве единомышленника в «революционную» Думу, причем