Правда о «Зените» - Рабинер Игорь Яковлевич. Страница 95

— Теперь уже понимаю, что в жизни ничего нельзя исключать. Контракт с «Динамо» у меня заканчивается через две года. Все может быть.

К концу 2010 года во главе «Зенита», скорее всего, уже не будет Адвоката. А потому — кто знает?..

Четвертое место, которое занял «Зенит» в 2006 году, по мнению Фурсенко, стало для клуба… благом. И вот почему:

— Быстрые результаты никогда не приходят надолго, — размышляет бывший президент «Зенита». — И если бы вдруг все сложилось так, что уже в 2006-м мы взяли бы золото или серебро, может, и на приобретение того же Тимощука денег мы бы не получили. А так, после четвертого места, на всех уровнях возникло понимание, что селекцией придется заняться по-настоящему.

Занялись — да как! Украинец Тимощук, россияне Погребняк и Зырянов — три ключевых фигуры будущих побед «Зенита» пополнили состав команды именно в то межсезонье. Как и аргентинец Домингес, которому суждено будет сыграть главную роль в решающий миг чемпионата-2007. Кроме того, еще осенью 2006-го было заключено новое соглашение с Аршавиным — на 4 года, за которые, по неофициальной информации, футболист должен был заработать 12 миллионов долларов.

Сейчас-то вся Россия понимает, что Андрей — звезда мирового уровня, которая таких денег (и даже больших) вполне заслуживает. Но когда этот контракт был подписан, большинство и футбольных, и нефутбольных людей в России охватила черная зависть. И лишь единицы рассуждали так, как Розенбаум.

— В гонке зарплат нет элемента безумия? — спросил я его в декабре 2006-го.

— Не люблю расхожую фразу: «Художник должен быть голодным». Ну почему он должен ходить в валенках и жить в однокомнатной квартире?! Совесть у художника должна быть голодная — вот что важно! Когда имярек едет в своем шикарном «мерседесе», замечает людей на остановке, которые 50 минут не могут дождаться автобуса, и испытывает при этом некоторую неловкость — значит, он как человек жив. Когда он этих людей замечать перестает, не говоря уже о том, чтобы демонстративно обрызгивать их из-под колес своего «танка», — пиши пропало.

Это касается и артистов, и футболистов. Не важно, сколько у них денег. До тех пор, пока у них будет совесть, пока они будут за эти деньги рвать жилы, — ничего страшного в гонке зарплат нет. Что, Элтон Джон или Эрик Клэптон мало в своей жизни заработали? Но как они пашут! Не жиреют, пишут новые классные песни. А наши «звездуны» влезут в «горячую десятку», которую сами же и купили, — и море им уже по колено. Та же опасность и в футболе. Когда игроки, получив большой контракт, начинают относиться к работе, как наша попса, — на них можно ставить крест.

К счастью, с Аршавиным этого не произошло. Получив новый контракт, он за два года превратился в одного из лучших футболистов Европы. А то, что при своем статусе по-прежнему продолжает говорить правду и защищать интересы молодых питерских футболистов, говорит именно о том, чего желал разбогатевшим людям Розенбаум. Голодной совести.

А в контракте, к которому многие прибавляли приставку «супер», Аршавин и его тогдашний агент Павел Андреев не настояли на одном очень важном пункте. Однажды это едва не сыграет в судьбе футболиста роковую роль. Но об этом прочитаете уже в следующей главе.

Как о новом контракте Аршавина, так и о беспрецедентной на тот момент покупке капитана донецкого «Шахтера» Тимощука за 20 миллионов долларов говорила вся страна. Даже в Питере рекордная для России сумма вызвала море споро, в а о Москве и говорить нечего. В публикации по итогам того межсезонья я назвал клуб с Невы в его новом обличье — «"Челси" из Питера». Не в осуждение, а просто в порядке констатации. Той зимой «Зенит» потратил даже больше, чем клуб Абрамовича!

— Как воспринимаете трату таких сумм, как 30 миллионов евро за Данни и 20 миллионов долларов за Тимощука? — спрашиваю Сергея Иванова. Вице-премьер несколько секунд подбирает осторожную формулировку.

— Как великоватые. Вызывающие, конечно, неоднозначную реакцию. Бюджеты ЦСКА и «Зенита» — земля и небо, но какой-то разницы в их результатах я не вижу. Другое дело, что Тимощук оказался очень ценным приобретением.

Председателя попечительского совета «Динамо» и в то же время питерца Сергея Степашина накануне сезона-2007 журналисты «СЭ» спросили:

— Фурсенко сказал, что приобретение Тимощука — вложение во весь российский футбол. Согласны?

— Не знаю. Посмотрим, как он будет играть. На мой взгляд, инвестиции в российский футбол предполагают, прежде всего вложения в детские школы. А 20 миллионов за одного игрока — решение далеко не бесспорное. Такова моя личная точка зрения. В «Динамо» мы в свое время с этим обожглись, и очень серьезно.

Два высказывания государственных чиновников многое говорят о том, какое пристальное внимание было уделено покупке Тимощука. Нет сомнений, что Миллер по этому поводу тоже оказался под серьезным прессом. А значит, права на ошибку у руководства «Зенита» не было.

Напоминания о гигантской сумме не раз слышал и сам Тимощук — пусть даже они чаще всего и были обернуты в «фантик» шутки.

Радимов:

— На тренировках, когда он промахивался, ребята, и я в том числе, говорили: «Толик, у тебя каждая нога по "десятке", а ты по воротам попасть не можешь!» Он оказался очень адекватным парнем и шутки воспринимал нормально. В свое время я тоже приехал в «Сарагосу» в качестве самой дорогой покупки клуба, и один из лидеров команды уругваец Густаво Пойет мне очень помогал. Так же и я относился к Тимощуку. Мы подружились. Хотя я прекрасно понимал, что этот человек куплен на мое место…

Вскоре после сделки стали выясняться подробности. В частности, о том, что даже в совете директоров она была одобрена не всеми. Самая ходовая версия была такой: Миллер, выслушав противоположные мнения, сказал Фурсенко: «Решение оставляю за вами. Но если вы решите его покупать, то под вашу личную ответственность».

Интересно, что чувствует менеджер, услышав такое? Этот вопрос я и задал Фурсенко.

— Все, конечно, было гораздо сложнее, такая трактовка ситуации довольно примитивна. Другое дело, что ответственности с меня никто не снимал с первого до последнего моего дня в «Зените». И, как мне кажется, очень многие вещи произошли именно потому, что ответственности этой я не боялся.

Про личную ответственность можно говорить в том случае, если бы у меня были собственные 20 миллионов, которые я положил бы в банк и сказал: если Тимощук не заиграет — отдаю эти деньги вам. Кстати, как это ни смешно звучит, такая ответственность проще. Гарантировав что-то личными деньгами, ты берешь весь контроль над ситуацией на себя и абсолютно свободен в своих действиях. Если же эти гарантии — на уровне совета или принятия решения, ответственность все равно оказывается распределенной. А это уже сложнее.

Миллер руководит огромной структурой. Дочерние компании действуют согласно правилам и уставам. Другое дело, что очень важно, когда руководитель, помимо профессиональных отношений, поддерживает тебя по-человечески. Так вот могу сказать, что Алексей Борисович всегда такую поддержку мне оказывал, за что я ему очень благодарен. В том числе и в вопросе по Тимощуку — человеку, теплыми отношениями с которым я, без преувеличения, горжусь.

Сарсания:

— Перед тем как покупать Тимощука, Фурсенко попросил моего совета. Сказал: «Дик рано или поздно уедет в Голландию, и даже ты попадешь в другую команду. А я буду за него отвечать. Скажи: стоит или нет?» Я ответил: «Это игрок, который нам нужен. Другой вопрос — 20 миллионов. Знаю, что это переплата. Но если "Газпром" эти деньги найдет, то по спортивной части мы однозначно не ошибемся». В итоге на совете директоров Сергею Александровичу не ответили ни «да», ни «нет», сказав ему: «За такие деньги — только под вашу личную ответственность». И тот согласился.