Мода на чужих мужей - Романова Галина Владимировна. Страница 15

– Да, я принимала ванну, потом по телефону поболтала, потом подремала перед теликом, потом Тихонов позвонил, и началось…

– Вот! Орудия преступления тоже не было найдено. А по логике, ты его должна была спрятать дома, если Ольгу порезала возле своего подъезда. И еще, что самое главное, этот Ростов говорит, что эксперты утверждают, что покушавшийся был мал ростом. Приблизительно одного роста с жертвой. А ты у нас слава богу!.. Короче, скоро тебя отпустят, Оль. Ты только не отчаивайся и потерпи.

– Да терплю! Мне бы только ванну принять да голову вымыть, видишь, что с волосами стало?! А потом уже и думать станем…

Думы все получались невеселыми и гадкими: про загубленную Стасом жизнь, про тюремный срок, который ей все еще грозит. И сквозь них еще более гадкие просачивались – насчет возмездия за совершенное Светкой зло.

И одергивала себя, и ругала, но нет-нет да проскользнет мерзкая мыслишка. И тут же снова жутко делалось от того, что ожидаемого счастья впереди нет и быть не может. А Тихонов ей дверь советует запереть и не открывать никому. Разве в том спасение? Ха-ха!

– Оля, добрый вечер, – тут же позвонил Тихонов, будто мысли ее стерег на собственный счет. – Чем занимаетесь?

– Ничем, Георгий Сергеевич, – ответила она, будто бы удивившись. Но тут же одернула себя и поспешила быть любезнее: – Ничем особенным. Приняла ванну, теперь прилегла и думаю.

– О чем, если не секрет? – как-то сразу насторожился он.

– О том, кто мог Светлану подкарауливать у моего подъезда? Почему она вообще там оказалась в столь поздний час?

– Я могу вам подсказать, если позволите, – немного жестковато перебил ее Георгий Сергеевич. – Чтобы вы дали отдых своему мозгу и организму, Оля. Только с этой целью, и ни с какой другой, поверьте.

– Интересно, – откликнулась она.

Ей и правда сделалось интересно. До сих пор никто, кроме Галки, с ней никакими предположениями не делился. Да, еще следователь Ростов много чего говорил. Но по его словам получалось, что во всем виновата Ольга. А это было не так. Она-то знала.

– Светлана ваша пострадала, скорее всего, из-за глупой женской ревности, – начал Тихонов говорить неспешно. – Ее мужа не было дома. Ей он сказал, что у матери, а его ведь могло там и не быть, не так ли?

– Вообще-то да, – не могла Оля не согласиться.

– Вот… А если его нет у матери, то где он, скорее всего, может быть?.. Отвечу за вас, Оля, потому что вы сразу начнете предполагать деловое партнерство и возможные встречи в этой связи.

– Стану, – кивнула она со вздохом.

– Так вот, мы же с вами понимаем, что для деловых встреч время убийства было совершенно неподходящим. Не так ли?

– Да, как будто.

– То же самое, скорее всего, крутилось и в голове у Светланы, – подвел черту Тихонов. – И потому, подстегиваемая сомнениями, она решила пойти к вам, чтобы убедиться, что ее муж по привычке не свернул на старую дорожку. Логично? Что скажете?

– Уж не знаю, логично или нет, но вполне возможно, – Оля снова кивнула, будто Тихонов мог ее видеть. – Женщины – существа непредсказуемые.

– Как раз наоборот, – он едва слышно рассмеялся. – Так вот, она помчалась к вам, чтобы развеять свои подозрения, и у подъезда нарвалась на хулигана, грабителя или насильника, уж не знаю, что именно двигало тем отморозком… Он не совершил грабежа и насилия только по той причине, что его кто-то спугнул, вот и все.

– Все?! – разочарованно протянула Оля. – Но если следовать вашим рассуждениям, его действия лишены всякого смысла!

– То есть?

– Он не ограбил ее, все вещи и даже кошелек на месте. Он не попытался раздеть ее, вся одежда была в порядке.

– А может, это маньяк? – подсказал Тихонов.

– Маньяки, по статистике, обычно промышляют в темных переулках, они тщательно маскируются и не станут нападать возле подъезда почти в самом центре города. Это что-то другое…

– Месть? – вкрадчивым, как у Ростова, голосом поинтересовался Тихонов.

– И вы туда же! – сразу обиделась Оля. – Почему сразу месть?!

– А почему вы сразу подумали о себе? – вопросом на вопрос ответил он. – Ей ведь мог мстить кто-то еще.

Вот! И он туда же! Галка ведь говорила о том же, умоляла вспомнить что-нибудь из прошлой Светкиной жизни. А что она могла вспомнить, если не знала о ней практически ничего?! Ну, встретятся в кафе, попьют чего-нибудь, чаю там с блинчиками, кофе с пирожными. Поболтают ни о чем. Похвастаются новыми тряпками, что удалось выцепить на распродажах. Интерьерные вопросы несколько раз муссировались, это когда Ольга ремонт собиралась затеять. Светлана тогда еще ей рекомендовала какого-то модного дизайнера и даже визитку подсовывала.

О родителях еще часто разговаривали. Светкины то сходились, то расходились. Ей частенько приходилось делить свою жилплощадь с одним из них. Все зависело от того, кто именно на тот момент ушел, хлопнув дверью.

– Достали они меня, Оль! – возмущалась Светлана. – Ну сколько можно в любовь играть?! Взрослые же люди!

Кроме темы взрослых людей иногда всплывала тема любовников. И вот тут-то Светка всегда отделывалась туманными намеками на кого-то, у нее имеющегося. Что все, мол, замечательно, красиво, перспективно. Но никогда никаких имен, никогда никаких явок и паролей, как говорится. Это Оля с простоты душевной ей про Стаса трындела без умолку. Доходило даже, что, задыхаясь, нахваливала его способности в постели.

Дура! Дура малахольная! Зачем хвалила? Зачем знакомила? Зачем вообще ее к себе в дом пустила?!

– Почему вы сразу подумали о себе, Оля? – повторился Тихонов, не дождавшись ни единой реплики. – Разве до своего брака с вашим… Супрунюком Светлана прожила в полной изоляции?

– Нет, я думаю.

– Вот именно. Она жила, училась, работала где-то. Наверняка влюблялась. Сколько ей было лет на момент заключения брака со Стасом?

– Около двадцати семи, – вздохнула Оля, вспомнив, что и ей тоже не восемнадцать, со Светкой они ровесницы.

– Вот! – обрадовался Тихонов. – Вы же не станете утверждать, что она просидела все двадцать семь лет, ни с кем не встречаясь.

– Я этого и не утверждаю. У нее был кто-то.

– Кто? – снова напрягся Тихонов. Или ей показалось?

– Я не знаю. Она никогда не говорила. Так… Намекала на кого-то великолепного, но никогда конкретно не говорила. Даже имени.

– Это о чем говорит? – задумался Тихонов. – Это говорит о том, что Светлана ваша весьма скрытная особа. У нее были тайны, в которые она никого не посвящала. И то, что с ней случилось, могло быть трагическим завершением одной из этих тайн. Так ведь?

– Могло! – согласилась она. – Но что это меняет? К разгадке это не приближает нисколечко.

– Но намекает на нее, – возразил Тихонов. – И поэтому что нужно сделать?

– Что?

– Разгадать все ее тайны, Оленька. Разгадав их, мы с вами найдем того человека, который хотел ее убить. И тем самым снимем с вас все подозрения. Кстати, вы когда собираетесь приступить к работе?

– К работе? – Она растерялась. – Как к работе? А… вы же сами сказали, надо тайны разгадывать. Как же я смогу работать и заниматься исследованием ее прошлого одновременно, Георгий Сергеевич?

– Вот потому я вас об этом и спросил, – удовлетворенно произнес Тихонов, наверное, даже руки потер, настолько тон его был довольным. – Предлагаю оформить вам бессрочный отпуск, в течение которого вы разберетесь с этим делом. Что-то подсказывает мне, Оленька, что господа законоблюстители совершенно не собираются разбивать лбы в кровь, чтобы отыскать злоумышленника. Как вам мое предложение?

– Замечательно, – обрадовалась Ольга. Вопрос вынужденных прогулов ее, если честно, волновал мало, но все же время от времени напоминал о себе.

– Вот и хорошо, – снова на подъеме подхватил Тихонов. – А чтобы вам не так скучно было, я тоже, пожалуй, возьму отпуск. Не так совсем хотел бы его провести, но что поделаешь…

– Вы предлагаете мне свою помощь? – решила она уточнить на всякий случай, все еще помня о его неосторожных словах в свой адрес, о том, что она нравится ему как женщина и все такое. – Как-то неловко, Георгий Сергеевич.