Мои путевые записи - Джоли Анджелина. Страница 26

12:30 дня

Мы едем в приют для пакистанских и афганских женщин. Здесь они также могут получить консультацию в случаях домашнего насилия.

Палатки представляют собой вбитые палки с натянутым сверху полотном. Эти временные постройки используются всеми бедными людьми, не только беженцами. В приюте меня провели в комнату, полную женщин, все они были без туфель и с покрытыми головами.

Мы посетили Сач [11]. Это группа женщин, главной целью которых является борьба за перемены. На урду Сач означает «правда». Пока в Сач обучается 100 женщин. Каждая из них начала свой маленький бизнес на воскресных рынках.

Я спросила их: «Вы хотите переселиться обратно в Афганистан?»

Одна из женщин ответила: «Мы хотим быть там, где мы свободны и в безопасности. Вот так».

Другая вручила мне фотографию: «Это мой сын, которого убили талибы».

Женщина с дрожащим голосом и заплаканными глазами вышла из толпы. Ее имя не называю, как и обещала. Она боится за свою безопасность. Ее брат был жестоко избит талибами и теперь не может кормить свою семью, потому что он калека.

Другая женщина показала мне бумагу, и мне объяснили, что это счет на четыре пистолета. Это налог, который она должна была заплатить для поддержания военной экономики. Она продала все, что имела, чтобы отдать Талибану, но все равно этого не хватило, чтобы оплатить четыре пистолета.

Одна женщина, которая работает доктором, сказала, что однажды ночью талибы пришли в ее дом. Ей удалось спастись, убежав к соседям, но ее отца арестовали и посадили в тюрьму. Она осталась одна и даже не знает, жив ли еще ее отец. Она исповедует христианство, что дает ей еще один повод бояться Талибана. Если они узнают об этом, то, скорее всего, убьют ее. Ее до сих пор разыскивают. Она вынуждена часто переезжать с места на место, чтобы они не нашли ее. Несмотря на то, что она в Пакистане, она до сих пор в опасности. Сотрудник УВКБ ООН спрашивает, почему она не обратилась к ним. Они хотят встретиться с ней.

Мужчину пригласили войти. Он хочет что-то рассказать. Он привел свою жену и детей в этот центр, потому что они истощены. Сам мужчина тоже очень ослаблен. У него милые глаза. Но они светло-желтого цвета — он болен. Он был жестоко избит талибами. Его ноги частично отнялись, а почки сильно повреждены.

Городские беженцы

Мы едем в район трущоб, находящийся рядом с автобусным вокзалом и рынком фруктов. Здесь живут бедные люди, которые живут за счет выброшенной, в основном пропавшей, пищи.

Это ужасный район, где встречается сексуальная коммерческая эксплуатация детей. Мне сказали, что дети продают себя по цене, равной пяти центам.

Организация Сач работает здесь, чтобы помогать детям. Возраст многих детей около шести лет. Их вовлекают в сексуальную торговлю и другие унизительные дела.

Здесь существует много программ, которые обучают правам детей.

Одна женщина сказала мне, что у каждой матери от шести до двенадцати детей, которые работают в сексуальной торговле. Эти родители в отчаянии. У этих детей нет школы, нет детства, нет защиты.

Я пошла прогуляться. Грязные дорожки между глиняными домами.

Я увидела девочку лет четырех, которая несла на голове большую поленницу. Так много других маленьких девочек, которые носят своих младших братьев на руках. Я заметила, что у некоторых девочек были явные кожные болезни. Я прошла мимо школьной комнаты, в которой не было света. В этой глиняной деревне электричества нет нигде.

Здесь никому не разрешается даже говорить о СПИДе. Разговор о СПИДе здесь табу. Различные организации пытаются представить информацию о СПИДе и дать какие-то представления о половом воспитании.

Реабилитационный и обучающий центр Сач

Это центр, куда приходят женщины, которых будут переселять. Кто-то говорит, что им везет. Их выбрали, потому что они подверглись серьезным сексуальным оскорблениям и потому, что у них нет мужей.

Они получают медицинскую помощь в течение 24 часов. Этот центр охраняется охранной компанией Бринкс.

Женщины, ведущие эти программы, очень сильные. В них кидали камни, когда они предлагали построить школу. Комнаты очень маленькие. На одной маленькой кровати могут поместиться двое или трое детей со своими матерями, одна женщина, с которой я встретилась, получает психиатрическую помощь. Она была изнасилована и жестоко избита талибами. Она всего не помнит. У нее трое детей.

Я заметила на стене постер о проституции, на котором были изображены пропавшие женщины и дети.

В ЮЖНОЙ АЗИИ НА ТЕРРИТОРИИ ИНДИИ, ПАКИСТАНА И ФИЛИППИН ПРОПАЛО 74 МИЛЛИОНА ЖЕНЩИН

На другом постере Организации сестер Камбоджи написано:

ЖЕНЩИНАМ НЕ МЕСТО В ТЮРЬМАХ

Восемьдесят процентов заключенных женщин сидят в тюрьме из-за преступлений, совершенных из-за бедности. Девяносто процентов коренных жительниц и 82 процента всех женщин, находящихся в тюрьмах — это оставшиеся живых после инцеста, насилия или физических нападок.

Фраза, написанная на доске: ЕСЛИ КАЖДЫЙ ИЗ НАС СДЕЛАЕТ НЕМНОГО, ТО ВСЕ ВМЕСТЕ МЫ СМОЖЕМ СДЕЛАТЬ МНОГОЕ.

Некоторые из этих семей переселят в США, но мы должны попытаться сделать их ожидания более реалистичными, прежде чем они попытаются начать новую жизнь. Я смотрю на маленькие детские лица. Будут ли им рады? Как их будут называть? Если вы или я увидим их в следующем месяце на улицах США, подумаем ли мы хоть на секунду, поймем ли мы, через что им, возможно, довелось пройти?

7 вечера

Мы ужинали дома у Монсеррат. Там было около пятнадцати людей из УВКБ ООН, американского посольства, министерства Пакистана и женщина из ВВС. Когда я присутствую на ужинах, подобных этому, они не перестают меня удивлять. Они всегда вдохновляющие. Все, о чем все говорят ночь напролет, это о глобальных проблемах, гуманитарных нуждах и т. д. Они делятся информацией, обсуждают возможные решения и планируют способы совместного сотрудничества. Они собрались вместе с одним желанием — помочь нуждающимся, положить конец их страданиям. Были и тяжелые моменты в разговоре, и моменты, когда все смеялись. Иногда я была напугана, когда все говорили о политике, а я молчала. Я сегодня узнала, что официальные данные и личный опыт каждого, кто пытается понять, одинаково важны. Также я осознала, что во время разговора я научилась гораздо большему, чем думала. Но осмыслить все это никто не сможет:

• что не со всеми людьми обращаются одинаково;

• что люди вынуждены ложиться спать голодными;

• что миллионы людей испытывают гонения, нарушаются права человека и происходят конфликты.

Никто не может осмыслить этого, потому что это не имеет никакого смысла.

Вторник, 21 августа — 6 утра. По дороге в лагерь Джалозай

Мне сказали, что я могу поехать вместе с американской делегацией. Зачем они приехали сюда? Они сами хотят все увидеть и принять решение, что необходимо сделать и какие программы нужно продолжать.

Мне сказали, что, вероятно, их визит связан с оценкой ситуации для принятия решения о предоставлении части беженцев возможности переезда в США. На сегодняшний день ежегодная квота составляет 1 000 человек. Это число может быть удвоено, по крайней мере, на это надеются. Возможно, многие из моих сограждан считают, что 1000 человек — это слишком много, но это практически ничто, если говорить о миллионах, находящихся в опасности.

Каков ответ?

Где их родина?

Ответ всегда таков: необходим мир дома, на их родной земле. Иногда это кажется невозможным. Пакистан и Иран, очень бедные страны, в которых миллионы беженцев живут уже в течение двадцати лет.

Мне объяснили, что необходимо сделать две вещи, чтобы помочь людям.

1. Увеличить разрешенное число депортируемых лиц в страны, предоставляющие убежище.