Наследие исполинов - Васильев Владимир Николаевич. Страница 36

Повинуясь внезапному порыву, Литтл подобрал гарнитуру и надел на голову. Коммуникатор работал в режиме объемной передачи. Чуть впереди Литтла сгустился видеостолб; в нем обнаружился шат-тсур, вопросительно глядящий на картинку внутренностей бункера. От шат-тсура так и разило начальственностью; за спиной его виднелись другие шат-тсуры, свита.

И тогда мистер Литтл содрал коммуникатор, поднес видеодатчик к самому лицу, чтобы неведомый начальник мертвых десантников видел не то же, что Литтл, а самого Литтла, и свирепо прорычал:

– С вами, суки, будет то же самое! Я обещаю! После чего швырнул гарнитуру наземь и расплющил несколькими ударами ботинка.

Как он намерен исполнить данное обещание, Литтл еще не придумал.

Парламентерский бот дзанни

Бот вывалился из-за барьера в космическую пустоту, слабо разбавленную пылью и светом. Пронг-30 отсюда казался теннисным мячиком, ярким бликом на фоне несметных звездных россыпей. Бот финишировал вне плоскости эклиптики, в перпендикуляре, на расстоянии приблизительно равном расстоянию от Пронга-33 до светила. Теперь осталось отыскать на орбите нужную планету и проложить к месту встречи с нею аккуратную дугу в четверть окружности этой орбиты.

– Прибыли! – сказал унтер Раджабов и смешно крякнул, пошевелив ноздрями и усами.

– Опять табак нюхал? – с напускной строгостью спросил Маримуца.

– Я курить бросаю. – Унтер виновато шмыгнул носом. – Тяжкое это дело…

– Кутергин говорил, вовсе не тяжкое, – вздохнул Маримуца, одновременно шелестя клавиатурой астрогаторского пульта. – Он сам раз десять бросал.

Раджабов фыркнул. В глубине души он завидовал некурящему Маримуце. Сколько пангала сберегает, стервец, при его лейтенантском-то жалование! А тут – не успел из финчасти в собственную каюту притащиться, половина в дым, половину товарищи расстреляют, еще до финчасти не дошедшие. Тоска и несправедливость!

– Ты сканируй, сканируй, – напомнил ему лейтенант. Унтер тоже глубоко вздохнул и взялся за клавиатуру.

– О-о! – протянул он буквально через полминуты.

– Что? – сразу встрепенулся Маримуца.

– Флот! И немаленький для такого захолустья. Поближе к солнышку, у второй планеты. У, да там два планетарника в атмосфере! Вот это моща! – впечатлился Раджабов.

– Чьи?

– Почти все производства азанни. Но ручаюсь, что у нутре кто-то другой, построение для пташек нехарактерное, – профессионально оценил Раджабов. – Никаких крыльев, никакой продольной симметрии. Точно не азанни.

– Как бы они нас не засекли, – забеспокоился лейтенант.

Он склонился над клавиатурой и зашелестел еще быстрее. В видеокубе над пультом возникали трехмерные проекции и ползли строгие столбцы расчетов.

– Маневровые запуск, – объявил лейтенант наконец. Тонкие голубоватые шнуры вырвались из дюз маневровых двигателей. Парламентерский бот, ускоряясь, лег на новый курс.

– Может, прыгнем, а? – нерешительно предложил унтер. – Тут же тащиться сутки, а то и больше. Засекут…

– Ты прав, – согласился Маримуца с неожиданной тоской в голосе. – Мне тоже неохота тащиться в открытую. Этот бот, поди, по всему космосу ищут. Но пока считаем, попутно начнем линейное сближение, все ж польза.

– Логично. – Раджабов оторвался от сканера, подпер коротко остриженную голову ладонью и подумал вслух: – Надо бы передачки их послушать, а, командир? Неспроста же они там роятся, у второй планетки. Как ее там? Табаска?

– Табаска. А роятся точно неспроста, – согласился лейтенант. – Да только вряд ли они в открытом режиме обмен ведут. А расшифровать флотские депеши… сам понимаешь. Но послушаем все равно.

– Пра… – начал было унтер и поперхнулся собственной фразой.

Над центральным пультом вдруг сгустился видеостолб с тревожной мигающей табличкой на переднем плане. Одновременно неприятно заверещала сирена.

– Это еще что? – всполошился Маримуца, вскакивая. Довольно быстро он понял – что.

– Ё-моё! Тут тазионарный счетчик установлен!

– А что ты хотел, это ж парламентерский бот. – Раджабов картинно развел руками. – Да еще бот пика пирамид Азанни. Не хухры-мухры.

– Вот блин. – Маримуца упрямо наклонил голову и прищурил глаза – видеостолб был подстроен под зрение птичек-азанни. Людям он казался нестерпимо ярким. Кубы на соседних пультах Маримуца и Раджабов успели подстроить под себя, а представительским столбом никто заблаговременно не озаботился. Да никто и не подозревал о существовании на борту такого малого корабля тазионарного счетчика – вещи дорогой, довольно редкой и в общем-то нерассекреченной. Доминанта Земли по крайней мере их не производила ввиду отсутствия достаточно продвинутых технологий, хотя и использовала закупленные у более развитых рас. – Кто ж нас прощупывает?

– Кто-кто… Флот, – проворчал унтер. – Корабли-то конструкции азанни. Причем не самые старые, заметь…

– А почему только тазионарное сканирование? Где обычное?

– Обычное мы бы сразу засекли.

– Так и это мы сразу засекли! – Значит, они уверены, что у нас нет счетчика. – Шевеление началось там? Не видишь? – озабоченно спросил Маримуца. – Эх, быстрее надо прыжок считать, возьмут в клещи или в сачок – и тю-тю солдатики хомо…

– Не каркай, – суеверно попросил Раджабов. – Нет у них никакого шевеления. – И тут же поправился:

– Опа, в сотне мегаун истребители!

– К нам? – похолодел лейтенант.

– Нет, прут курсом на Табаску. Кажется, будут уходить в атмосферу.

– Следи! – рявкнул Маримуца, лихорадочно дотягиваясь до расчетов последнего, самого важного прыжка к Ухте.

Тут в рубку ввалились двое близнецов.

– Сэ-эр? – вопросительно протянул один из них, вытягиваясь в струнку. Кажется, Джерард.

И покосился на видеостолб с алой табличкой в объеме.

Сирена продолжала завывать.

– Сканируют нас, – уныло пояснил Раджабов. – Тут чужие, целый флот…

И ведь действительно флот. А то и больше. Под сотню кораблей, два пустотных суперкрейсера, два планетарника в атмосфере… Хотя это говорит скорее о специфичности задач, чем о реальной мощи флота. Как ни странно, но эти гиганты парламентерскому боту вообще не противники, особенно планетарники. Вот корветы какие-нибудь или ульи с истребителями – совсем другое дело.

– Отключи сирену, Рафик, – буркнул Маримуца и повернулся вместе с креслом к вытянувшимся у пульта Суондредам: – Вот что, гвардия! Понятия не имею, зачем нас сюда послали. Может, в качестве живца. Так что натягивайте-ка комплектики, если кто снял, и будьте готовы в любую минуту шлюзоваться и отстреливаться. А пока нас еще не шинкуют, упакуйте-ка жратвы, сколько получится. Если придется сигать за борт и валиться на Ухту – не помешает. И батарей, батарей побольше берите.

– Есть. – Десантники развернулись и пропали за перепонкой.

– Думаешь, придется сигать? – спросил Раджабов, исподлобья глядя на Маримуцу.

– Не знаю. Но лучше быть готовым.

– Это точно. – Раджабов вздохнул и некоторое время молчал.

– Слушай, командир, – оживился вдруг он, – а обычное сканирование в режиме фонового подбора засечь возможно?

– С объекта?

– Ну да!

– Вряд ли. То есть собственный фон засечь, разумеется, можно, а вот регистрирует его кто или нет – поди пойми.

– Тогда почему так часто пользуются обычным сканированием, если объект его легко засекает?

Маримуца удивленно повернулся к унтеру:

– Как почему? В бою зачастую наплевать, замечает твое сканирование противник или не замечает. А вот о нем самом поболее знать никогда не мешает.

– Но мы же сейчас не в бою, – резонно заметил Раджабов. – Скорее в разведке.

– В разведке чаще ограничиваются фоновым, ты прав, – согласился Маримуца.

Некоторое время оба мрачно созерцали скопище чужих кораблей в объеме проекционного куба. Изображение, разумеется, давалось в искаженных масштабах – размеры планеты, кораблей, а также расстояния между ними и ботом различались в десятки тысяч раз. Проекционный куб сводил это к понятной и весьма наглядной световой голограмме. Любой военный давно привык к подобным играм с масштабом.