Наследие исполинов - Васильев Владимир Николаевич. Страница 76

Крейсер в который раз поставил техноблокаду.

– Так! – скомандовал Скотч шепотом. – Все назад! Выбираемся в окно, и к лесу!

Дважды повторять не пришлось – близкие спины вражеских солдат убеждали лучше слов.

У «черного хода» дежурил мистер Литтл. В данный момент он нервно осматривал ружье.

– Не трудись, не стрельнёт, – обратился к нему Скотч. – Техноблокада.

Антигравы тоже не запустились. Поэтому пришлось попросту сигать с подоконника. На пути к рощице, у метеобудки, нос к носу столкнулись с шат-тсуром, выходящим из нее.

Ближе всех оказался Солянка. Он выпростал руку из кармана, рванул зубами какой-то пакетик и вытряхнул содержимое прямо шат-тсуру в физиономию. Шат-тсура срубило, а остальные принялись безудержно чихать. Но к роще все равно при этом отступали.

– Черт побери! Что это было? – спросил Цубербюллер, когда убрались с голого места и утерли выступившие слезы. Солянка печально вздохнул и безнадежно махнул рукой:

– Перец… каледонский… До последнего хранил…

– Ё-моё… – только и ответил Скотч. – Ну и маньяк ты, дружище! Ладно, пошли.

Турбазу они обошли по широкой дуге, поминутно ожидая если не огня, так окрика из кустов. А к памятной полянке вышли около полудня.

Всю дорогу Скотч думал о Семенове и незавидной его судьбе. И о том, что война – очень страшная вещь. И еще о том, что даже к ирреальности происходящего рано или поздно привыкаешь.

– Нас ищете? – спросили измотанную команду из укрытия в колючем шаре полисаула совсем рядом с тропой. Еще хватило сил рефлекторно порскнуть в разные стороны, подобно напуганным подросткам-кошкунам.

Зря драпали. Это оказались десантники-близнецы. Их звали Джерард и Клемент, и еще оказалось, что у них есть братья Арнольд и Конрад. Различались братья только нашивками над грудными карманами.

А чуть позже Скотч наконец осознал, что бегать и стрелять ему больше вряд ли придется в ближайшее время. Вверенная гиду группа и персонал турбазы собрались в месте, где шансы на спасение были максимальными. А именно – на борту парламентерского бота азанни. Тут хозяйничали в данный момент офицер, унтер и близнецы-десантники. Места достало на всю ораву, потому что птички-азанни отдавали предпочтение просторным помещениям. А вот припасов почти не нашлось. Но офицер заверил, что долго им тут и не сидеть.

Крейсер снял техноблокаду еще засветло. Никто не сомневался, что поисковый рейдер уже там – во чреве исполинского блина, зависшего над недавним заповедником Табаски. И Семенов там, и спецы-пехотинцы.

Мысли путались, пытаясь обогнать друг друга. Скотчу сказали, что у него повышенная температура, и чего-то вкололи. Но мысли продолжали путаться и прыгать, а мир становился все более ирреальным, не таким, как обычно.

На плече всхлипывала Мартина. Чувствовался близкий старт.

– Ну, молитесь! – вскоре посоветовал аборигенам офицер по фамилии Маримуца. – Если пройдем через орбитальные заграждения – будем жить.

Молиться Скотч не умел. Голова раскалывалась. Тело болело. Ныл каждый мускул. И даже осознание того, что почти все уже позади, не приносило облегчения.

Ибо впереди была только неясность. Вырвемся – не вырвемся.

Но люди умеют надеяться.

Огромный крейсер шат-тсуров и небольшой, по меркам боевого флота, парламентерский бот одновременно начали разгон в атмосфере обреченной Табаски. Незадолго до момента, когда командующий армадой сил союза адмирал Тим Хемерсбрандт отдал приказ к массированной атаке.

Стратегическая база Шатта-Унве

Шат Урву не заставил себя ждать с рапортом.

– Склоняюсь, шатта!

– Короче, командующий!

– Мы взяли их. Крейсер уходит со стационарной орбиты… И бот тоже уходит. Но крейсер последует за ними, и не в одиночку. Ваш персональный лидер с группой «Блеск» на борту также последует за ботом, куда бы хомо ни направились.

– Я так понимаю, на рейдере вовсе не искатели?

– Пока неясно, шатта. Мы работаем над этим.

– Постарайтесь выяснить побыстрее.

– Не волнуйтесь, «генераторы тоски» у нас всегда наготове. Что делать с отработанным материалом потом?

– Мне нужна только информация о находке искателей. И вовсе не нужны свидетели.

– Я понял вас, шатта. Все будет выполнено с максимальным тщанием.

Именно в этот момент вблизи Замххад наконец-то сшиблись в настоящем бою две могучие армады. Звезде, которую хомо называли Пронг-30, и планете Табаска, она же Пронг-32, осталось существовать немногим более четырех локальных часов.

А о местных десятичных часах Табаски можно было смело забывать. Всем, кто еще недавно пользовался ими.