Не книжный переплет - Брикер Мария. Страница 16

Глава 9

Счастливый билет детектива

Роман Петрович бодрым шагом миновал двухкилометровый отрезок проселочной дороги, вышел на шоссе и, утерев платком пот с покрасневшей от быстрой ходьбы и жары лысины, решительно поднял руку, чтобы тормознуть попутку. Сегодня он мог позволить себе все – в кармане его старенького двубортного костюма, купленного еще во время тотального дефицита покойной маменькой в ГУМе, грея сердце, покоился конверт с сумасшедшей суммой аванса. О таких деньгах он не смел и мечтать, как не смел мечтать и о таких богатых клиентах. Кто до этого посещал его захудалую конторку? Так… мелкие банковские клерки, второсортные бизнесмены, истеричные бабы – все, как один, страдали от немотивированной ревности и поручали ему следить за дражайшими половинами. Первое время он из кожи вон лез, чтобы «осчастливить» убогих и добыть-таки компромат. Но потом, после очередного отчета по делу, получив по голове от одной разгневанной супруги, перестал напрягаться, заготовил для всех стандартный отчет и вручал его каждому с парочкой невинных фотографий и словами: «Ваши опасения беспочвенны, живите дальше в мире и любви». Некоторые клиенты, правда, не верили, обзывали его нехорошими словами, топали ногами и отказывались выплатить гонорар – но, по крайней мере, не били, что уже было хорошо. Теперь с обманутыми мужьями и женами покончено раз и навсегда! Наконец-то ему было поручено настоящее дело, и он собирался достойно его выполнить. Как только Павел Сергеевич Зорин переступил порог его скромного офиса, расположенного в темном подвале овощного магазина, и в трех словах объяснил, что требуется от детектива, Роман Петрович понял, что, возможно, впервые в жизни судьба посылает ему шанс вытащить счастливый билет, и от радости заломил такую сумму за свои услуги, что даже сам поразился собственной наглости. Зорин, тем не менее, нисколько не смутился и, не торгуясь, согласился на все условия. Правда, обговоренной суммы у него при себе не оказалось, и Роман Петрович, изобразив на лице непроницаемую мину и сложив толстые ручки на животе, сообщил Зорину, что работает только после получения предоплаты, и спокойно отправил выгодного клиента домой за деньгами. Павел Сергеевич тяжело вздохнул, сообщил, что придет завтра, простился и вышел за дверь. А Роман Петрович сполз с кресла на пол и так и просидел на полу около часа, пытаясь прийти в себя. Детектив не сомневался, что Павел Сергеевич вернется, как и обещал, ведь он вел себя с клиентом как настоящий профессионал: немного высокомерно, равнодушно, жестко и, несомненно, произвел на Зорина благоприятное впечатление. Другое удивляло детектива: когда Павел Сергеевич прибыл, то сразу сообщил, что пришел по рекомендации своих знакомых, однако имен уточнять не захотел, и некоторое время несчастный Роман Петрович ломал свою лысую голову над вполне уместным вопросом: какой идиот его порекомендовал? Терзался детектив, правда, недолго. Встав с пола и стряхнув пыль со штанов, он отправился домой счастливый и взволнованный. Дома ему предстояло море дел. Во-первых, погладить на завтра свой костюм– тройку, чтобы выглядеть солидно и респектабельно, во-вторых, плотно перекусить и выпить бутылочку пива перед сном, чтобы крепче заснуть и встретить новый день бодрым и полным сил.

С утра все складывалось просто великолепно, Роман Петрович выспался, побрился, щедро надушился последними тремя каплями одеколона, надел белую рубашку, костюм и галстук; довольный, отправился в офис. Потом приехал Зорин, подписал договор, выплатил аванс, повез знакомить со своей женой. И вот тут начались первые неприятности – получить в глаз от Веры, кстати, совершенно заслуженно, да и вообще увидеть ее в доме у миллионерши Дианы Шатровой и ее уважаемого мужа Павла Сергеевича Зорина Роман Петрович никак не ожидал! «Зря все-таки я обозвал ее кошелкой», – смущенно ругал себя детектив, глядя вслед проносившимся мимо машинам и в очередной раз вытирая вспотевшую на солнце лысину. Несмотря на его короткую, круглую, полную достоинства фигуру в костюме и важный неприступный вид, никто не желал останавливаться, чтобы подвезти его по нужному адресу. Время шло. Солнце припекало. А несчастный детектив по-прежнему стоял у дороги с поднятой рукой и потел. Решив, что это вторая и последняя неприятность за день, Роман Петрович тяжело вздохнул и направил свои стопы в сторону ближайшей остановки общественного транспорта. Автобус, к счастью, долго ждать не пришлось. Вскарабкавшись в салон, детектив плюхнулся на сиденье, заплатил кондуктору за проезд, внимательно посмотрел на билет и радостно отметил, что он счастливый! Роман Петрович, недолго думая, засунул его в рот и под тревожным взглядом кондукторши проглотил – теперь он не сомневался, что доведет расследование до конца и все в его жизни сложится по-другому.

Парясь от жары, Роман Петрович выудил из кармана костюма кулек с бутербродами в количестве четырех штук и, методично поглощая их один за другим, задумчиво уставился в окно. Он думал о Верочке и запотевшей холодной бутылке пива «Невское». Ему было стыдно за свои прошлые грехи и невыносимо хотелось пить, но он рассчитывал купить пивка в ближайшей палатке и хоть как-то исправить свои ошибки, выполнив поручение Дианы и Зорина. Мысли поглотили его и унесли в прошлое, и Роман Петрович не сразу понял, что двое крупных мужчин с красными наглыми лицами, которые стоят рядом, обращаются именно к нему.

– Что, простите? – робко поинтересовался Роман Петрович, сконфуженно стряхнув крошки с колен.

– Билет на проезд предъявите! – рявкнул один, тыча ему в нос потертое удостоверение контролера. Роман Петрович судорожно сглотнул слюну и испуганно покосился на кондукторшу, ища в ее лице поддержки, но та лишь мерзко хихикнула, выпятила живот и сложила руки на груди. Возмущенный ее бессовестным поведением, Роман Петрович твердо заявил, что не будет больше платить. Контролеры спорить не стали, нагло улыбнулись и вытолкали его из автобуса пинками. Это была третья неприятность за день, но Роман Петрович пока не унывал.

«Все ж-таки билет-то был счастливый», – думал он, с беспокойством изучая расписание, которое гласило, что следующий автобус должен был прибыть на остановку только через час.

Глава 10

Седьмая жертва

Цифра «семь» стучала у него в висках, когда он ехал на место преступления. Семь, семь, семь… Мозги распухли от ассоциаций, в голову настойчиво полезла какая-то ахинея. Вспомнились институтские лекции по психологии. Семь – любимое число психологов. Семь плюс-минус два – оптимальная величина, по которой оценивают нормальность индивида, и все, что выходит за рамки этой величины, считается отклонением. Неожиданно всплыли яркие кадры из фильма «Семь» с Брэдом Питтом в главной роли. Семь смертных грехов – семь жертв, приговоренных убийцей за эти грехи. «Что за фигня!» – разозлился Артем, потер виски и вышел из машины. Вся ерунда, которая крутилась у него в голове, к последнему убийству не имела никакого отношения, к предыдущим шести тоже. «Мусорщик» не был религиозным фанатиком, и вообще, при чем здесь лекции по психологии?! Разве что отклонения от нормы присутствовали, только отсчет был другой и начался с цифры «один». Да, в расследовании дела «мусорщика» дополнительные знания в области психологии ему совсем не помешали бы.

Семь убитых девочек, а убийца по-прежнему разгуливает на свободе, и ни одной зацепки, чтобы выйти на его след. Артем был уверен: чтобы вычислить «мусорщика», ему нужно в первую очередь понять, чем руководствуется маньяк в своем страшном выборе? Следователь полагал, что между девушками должно быть что-то общее, но пока в табличку схожих черт был вписан лишь один пункт – возраст. Все задушенные были молоды. И ничего больше! В данном случае даже внешнюю привлекательность нельзя было приписать к схожим признакам. Ведь две из убитых девушек были некрасивы, а одна и вовсе прихрамывала… Разное телосложение, рост, цвет глаз и волос… Значит, отбор по внешним признакам отпадает. Что же тогда? Он чувствовал, что в действиях серийного убийцы есть скрытый мотив, и выбор жертв совсем не случаен. Может быть, с последней, седьмой жертвой ему повезет? Цинично, без сомнения, но должна же быть система, по которой маньяк отбирает себе жертву.