Демон Хэнкин-хауса - Чалкер Джек Лоуренс. Страница 4

А когда конфликт уже бушевал вовсю, Элей Мофад сумел разорвать саму ткань времени.

Его первая машина времени до сих пор находилась в лаборатории на Конолте-4 вместе со всеми записями и спецификациями. Новая же, усовершенствованная модель, которую терранское командование приказало доставить на Терру для первой публичной демонстрации, была тайно погружена на маленький разведывательный корабль. После этого Мофад и агент разведки предприняли попытку покинуть планету, не вызывая излишнего любопытства, и состыковаться с крейсером, ожидающим их возле шестой планеты системы. Однако некоторые из союзников сириан могли сойти за землян, и их шпионы на Конолте блокировали эту попытку. Поэтому теперь у командования на Терре осталась лишь одна подсказка, единственная надежда раздобыть самую важную формулу, без которой расчеты и записи Мофада на Конолте теряли смысл. Формулу Мофад держал в голове, но предупредил, что если ему удастся бежать с Конолты, он поместит запись формулы где-то в районе терранского испытательного полигона с кодовым названием Луэсс-155. Командованию предстояло запустить исходную модель машины времени и отыскать запись, а если повезет, то и самого Мофада. Так что теперь формула оказалась спрятанной в глубинах времени. Земляне знали «где», но не знали «когда».

Машины времени были еще несовершенны. Однако настанет день, когда целые армии будут переброшены сквозь пространство и время в самые уязвимые места противника в далеком прошлом, а затем возвращены в настоящее для решающего сражения.

Рификсл Трииг тоже имел в своем распоряжении работающую машину времени. Но он не знал сразу двух вещей: ни «где», ни «когда».

– Физические принципы ее действия выше моего понимания, – сказал лучший физик империи. – Мофад обогнал нас на несколько столетий. Однако то, что терранскому пилоту не удалось уничтожить ее корпус после побега Мофада, дало нам больше информации, чем вы могли подозревать, дорогой полковник.

– Теперь терранская разведка тоже знает о том, что произошло, и поэтому получила фору в поисках, – ответил Трииг. – Что мы можем предпринять? Вы уже сказали, что не сумеете изготовить дубликат машины без формулы Мофада, а формулу нам не узнать, не отыскав его. Похоже, Мофад нас переиграл.

– Пессимизм не к лицу офицеру разведки, полковник Трииг. Да, я сказал, что мы не можем изготовить дубликат, однако не утверждал, что оригинал не работает.

– Ага! – воскликнул полковник и сразу помрачнел. – Но мы не знаем ни времени, ни места. Терранской разведке, по крайней мере, известно, где надо искать, хотя, по вашим же словам, машина слишком непредсказуема, и они не знают точно, когда Мофад высадился в прошлом.

– Место высадки установить нетрудно, – ответил физик. – Совершенно очевидно, что его необходимо задавать перед запуском машины. Поскольку Мофад не сбивал настройку, то машина перенесет вас как раз в нужное место. Судя по рапортам разведки, испытательный полигон расположен в западном полушарии Терры севернее экватора. Именно туда попадет любой, кто воспользуется машиной. До этого момента мы шли с терранской разведкой на равных. Но далее мы начинаем их опережать.

Трииг внезапно выпрямился.

– Видите ли, – продолжил физик, – Мофад перед бегством установил и время. Машина при повторном запуске воспроизведет и его, но не совсем точно.

Плечи Триига поникли.

– Почему же не точно, если…

– Да потому, – заговорил ученый тоном профессора, читающего лекцию, – что машина несовершенна. Ошибка при передаче составит около двух столетий. Замаскированная здесь панель управления, – добавил он, указав на участок корпуса, – элементарна. Мы сможем регулировать интервалы времени гораздо точнее, чем Мофад, которому предстояло угодить куда-то с точностью до двух столетий. Наш агент будет делать короткие прыжки во времени и отыскивать следы пребывания Мофада в месте высадки. Поскольку агент, как наш, так и вражеский, может появиться рядом с Мофадом всего через несколько минут – даже если он отправился на поиски через несколько дней реального времени, – Мофаду нужно спрятать свое послание как можно быстрее. Скажите, из терранского корабля не пропало какое-либо записывающее устройство?

– Да. Минирекордер. Так вы хотите сказать…

– Совершенно верно. Этот рекордер будет спрятан где-то поблизости от места высадки. Он содержит то, что нам нужно. Терранская же разведка не знает, как Мофад настроил машину, поэтому им придется прочесывать сотни веков. Мы в состоянии их опередить. Кого вы пошлете?

Трииг еще не отошел после нахлобучки, полученной от Верховного командования за побег Мофада. – Себя, – сказал он.

Два сирианина стояли возле машины.

– Принцип действия устройства основан на географической точке отсчета, – начал физик. – Мофад в спешке забыл два таких устройства, совершив непростительную ошибку.

Физик протянул Триигу коробочку размером три на пять дюймов, на удивление тяжелую. Именно эти коробочки с красной и зеленой кнопками так заинтересовали Триига, когда он их обнаружил.

– Это портативный переключатель. Когда вы захотите отправиться в прошлое, мы настроим машину, а вы зайдете внутрь. Затем нажмете зеленую кнопку, и машина превратит вас в некую форму энергии, перешлет в заранее заданную точку и вновь материализует. Для возвращения достаточно встать точно на то же место, где вы появились в другом пространстве и времени, и нажать красную кнопку. Процесс повторится в обратной последовательности. Не стану притворяться, будто понимаю его суть – для этого нам и нужна формула Мофада. Будем пока считать, что машина каким-то образом разрывает взаимопроникающую ткань пространства-времени, и этот разрыв сохраняется до тех пор, пока вы не нажмете красную кнопку, возвращаясь в исходную точку… Рекомендую тщательно пометить место своего появления на Терре. Вы должны встать именно на него, иначе останетесь там, куда прибыли. Готовы?

Трииг кивнул и с трудом втиснул свое большое тело в машину. Ученый всмотрелся в панель управления.

– Я настроил ее на самую раннюю из возможных хронологическую точку. Начинаю обратный отсчет. Когда я произнесу «ноль», нажимайте зеленую кнопку. Итак, пять… четыре… три… два… один… ноль!

Трииг нажал кнопку.

Первой ему пришла в голову мысль о том, что он ничего не почувствовал, и это ему не понравилось: перемещения во времени не должны быть столь бесшумными и внезапными. Но факт оставался фактом. Только что он стоял, скрючившись, внутри машины времени на Сириусе, а мгновение спустя оказался на вершине одинокого холма, окруженного болотами, покрытого пышной зеленой растительностью. Внизу поблескивала на солнце гладь большой реки. Он угодил в 1808 год, и лишь сорок один год спустя человек по имени Джозайя Хэнкин заложит внизу на равнине городок и назовет его в честь улицы в Белфасте, на которой родился – Ньютаунард.

Триига поразила как нетронутая девственность этого места, так и мысль о том, что он первый из своего народа совершил прыжок во времени. Воздух здесь был сладок, влажен и почти столь же горяч, как на его родной планете. Он стоял на вершине холма, гротескной статуей выделяясь в лучах заходящего солнца, и размышлял. На это у него имелось все время мира…

Четверо мужчин брели по густой болотной траве, глядя не на холм и стоящую на вершине зловещую фигуру, а на реку. Двое из них несколько лет назад были пиратами, разбойничавшими вместе с Лаффитом, но затем сменили профессию и стали болотными контрабандистами, найдя себе занятие столь же доходное, но менее рискованное.

Оставшиеся двое были рабами-ренегатами, выбравшими поселок контрабандистов на болотах в качестве убежища, где они, не опасаясь закона, могли расслабиться в обществе, в котором человека делали человеком мозги и мускулы, а не цвет кожи. Все четверо любили свое занятие и гордились им так же, как гордится своей искусной работой ювелир.

Поскольку у Триига не было ушей, он не услышал их приближения и, не подозревая об опасности, стал спускаться к подножию холма. Он уже пришел к выводу, что если бы Мофад побывал в этом девственном месте, то обязательно оставил бы хоть какие-то следы. Однако Триигу следовало довести дело до конца, а времени для этого у него было предостаточно, так что он решил в любом случае все тщательно проверить. В кастовом военизированном обществе, где он родился, каждому малышу первым делом внушали: «Никогда не считай врага глупее себя».