Девяносто триллионов Фаустов - Чалкер Джек Лоуренс. Страница 49

– А они сами не осознают это?

– Да, но самая основа зла как раз и состоит в том, что ты обличаешь его, когда видишь в других, и всегда находишь ему рациональное объяснение, когда сам делаешь дурное. Они не перейдут на сторону врага – они слишком сильны для этого. Но они подвергаются искажению, метаморфозе, и становятся все более похожими на врага. Я могу контролировать тех троих, с которыми нахожусь в контакте, даже направлять их, если понадобится. Ты и синт, по-видимому, избежали воздействия, поскольку физиологически устроены иначе. Но Крише я почти не могу помочь, потому что она использует это искажение, чтобы создать ад для себя самой. Мы могли бы загипнотизировать ее, до известной степени, ради сиюминутной пользы, но это будет ненадолго, и боюсь, с каждым разом внушение будет длиться все меньшее время. Энергия Кинтара – назовем это так, за неимением лучшего определения, – будет оставаться в ней, сопротивляясь нашему воздействию, и хотя программа, вложенная в эту энергию, так же аморфна, как и ее форма, она сделает все, чтобы приспособиться, и она имеет функцию самообучения.

– Ты хочешь сказать, что у нее… у них не осталось никаких шансов?

– Этого я не говорила. Нужно любым путем заставить эту материю проявиться. Если я смогу ее обнаружить, то смогу и отделить ее от них, а затем удалить. Того, что они уже сделали, конечно, не воротишь, однако они хотя бы смогут свободно распоряжаться тем, что и как делают. Мы должны изгнать ее. Мы не смеем атаковать Кинтара, не разобравшись с этим. Я полагаю, что Кинтара, находясь рядом, могут программировать эту материю одним лишь усилием воли. Пока внутри наших товарищей сидит эта дрянь, Кинтара в любой момент смогут превратить их в свое подобие. Я надеюсь, что когда мы впервые выйдем из подпространства, то материя иного мира внутри них, никогда не испытывавшая подобного, среагирует и попробует защитить себя. Используя наш контакт, я, возможно, смогу удалить эту материю по крайней мере из тех троих, с кем я метафизически связана.

– Да, но даже если это и сработает, то ты сама сказала, что эта дрянь может учиться. А Криша…

– Я сделаю, что смогу, однако не уверена в успехе даже относительно себя самой. Если ничего не выйдет, придется искать иной способ. Я пока что понимаю далеко не все, как и ты, но в одном я убеждена – без Мицлаплана мы ничего не добьемся. И ты, капитан, – не тот человек, который сможет доставить к нам Мицлаплана. Ты и сам это знаешь. На это дело у нас есть только один кандидат.

Капитан вздохнул.

– Ну хорошо. Сейчас мы все в твоих руках. Похоже, нам больше ничего не остается.

– Это так, во всяком случае до тех пор, пока я не свяжусь со своей расой. А сейчас оставь меня, я должна подготовиться – скоро мы будем выходить из подпространства. Внимательно следи за ними в момент выхода. Если у меня действительно получится – как знать, к чему это может привести?

– Как скажешь. Я сделаю, что смогу.

– Это все, что сейчас стоит делать. Да, и еще… капитан!

– Что?

– У тебя есть какие-нибудь мысли насчет того, что нам делать, если, скажем, случится чудо, и все кусочки встанут на свои места? Я начинаю опасаться, что у нас в руках может оказаться оружие без инструкции по применению.

– Я тоже. Я не могу отделаться от мысли, что ответ прямо у нас перед носом, а мы не можем его увидеть. Боюсь, пока что в этой мозаике все еще не хватает кусочков. А потом они сложатся в замок, ключ к которому будет по-прежнему необходим.

Ган Ро Чин сел, глядя на Кришу и думая, что он может с этим сделать. Она молча сидела на полу, обнаженная, обхватив колени руками и глядя остановившимся взглядом в точку, видимую только ей.

– Хочешь знать, о чем она думает, капитан? – спросил Джимми Маккрей своим обычным, почти веселым тоном.

– Я знал, что ты телепат, Маккрей, но до сих пор не думал, что ты еще и вуайерист.

Маккрей пожал плечами.

– Мы все немножко вуайеристы. Мы просто не любим никому признаваться в этом, вот и все. Но с ней мне не приходится прилагать никаких усилий. Ей достался худший из Талантов – передающая телепатия. Даже обычные люди, не владеющие никакими Талантами, легко смогут понять, о чем она думает, достаточно будет просто посмотреть на нее. Конечно, не так ясно, как телепат, и не так глубоко, но вполне прилично. Я знал пару таких. Жили вдалеке от людей, занимались какой-то мерзкой работой для одиночек. Я бы спятил, если б был как они – не солжешь, не утаишь даже самых личных секретов. Большинство таких людей кончает самоубийством или сходит с ума, но она не склонна к суициду. В глубине души она все еще верит во всю эту чушь, которую ей вбили в голову в детстве.

– Меня тоже воспитали с верой в эту чушь, как ты выразился, – напомнил он коротышке. – А тебя воспитали с верой в другую, не менее основательную. Скажи, просто ради любопытства – во что ты веришь теперь?

– В себя. Вот во что я верю. В то, что могу увидеть, осязать, услышать, потрогать и использовать. Полагаю, для микробов этого даже многовато.

– Для микробов?

– Ну, или вирусов, или еще каких-нибудь никому не нужных козявок. Больше нет смысла притворяться перед самими собой. Мы – побочный продукт серии случайностей в процессе выхлопа чьего-то корабля. Эта черная дрянь просто немного дряннее нас, а так называемые Высшие Расы – сборище умных болезней, тараканов и прочих напастей. Они наполовину здесь, у нас, а наполовину в той, настоящей жизни, причем здесь они играют в богов, а там они никто и звать их никак. Больше не имеет значения, верю я или нет. Больше ничто не имеет никакого значения.

– Где остальные?

– Большой Джо и Терранская Блудница в очередной раз забавляются в кубрике, пока Тобруш управляет кораблем из своей камеры. Говорящий набор «Юная шлюха» дрыхнет где-то на корме.

– Твое мнение о женщинах определенно изменилось, – кисло заметил капитан. – Гриста спасла тебя, помешала сделать кое-что весьма неприятное. На твоем месте я бы был признателен ей.

– Признателен! – фыркнул Маккрей. – Ну да, конечно, она спасла меня от меня самого, вот только не из благих чувств. Она поступила так, потому что она сама меня хотела. В глубине души они все хотят одного и того же. Погубить мужика так, чтоб он голову потерял, и за это позволить ему дать ей то, чего ей самой до смерти хочется. Будь я проклят, да ты посмотри на Модру! Ее изнасиловали, а она теперь: «Ударь меня! Отхлестай! Трахни меня!» – сплошная порнография какая-то. Причем низкопробная. Ну и пусть ее. Но! Меня на этом корабле не получит никто, вот в этом я тебе поклянусь. Не теряй ветер, бери что хочешь когда хочешь – вот и все законы этого черного космоса, что мы открыли. Мы подняли камень с земли и обнаружили, что живем под ним. Черт, во всем этом есть лишь единственная хорошая новость. Я всю свою жизнь верил сам и учил других, что грех – нечто внешнее, что грехи исходят от Адама и Евы, от сил дьявола и его братии. И знаешь что? Дьявольская братия действительно творит грехи! И грехи эти – на самом деле чертовы компьютерные программы!

– То есть тебе легче от того, что они приходят извне? Ты думаешь, это освобождает тебя от ответственности за твои действия, за твои мысли? Нет, Маккрей, ты не прав. Каково бы ни было наше место в космосе, это то же самое место, где мы выросли, те же культуры и те же люди. И оно весьма реально. Основа основ всех религий в том, что боги – или Бог, в единственном числе, если тебе так больше нравится – самый главный. Мы всегда были подвержены капризам и воле высших сил, и молились им, подобно рабам древности, молящим своих хозяев о куске хлеба. Что из того, что мы кое-что выяснили о том, как все устроено на самом деле? Во всех религиях есть догмат о том, что даже сверхъестественное действует согласно своему кодексу, своему набору правил, и что боги используют посредников. Факт существования программы или прибора, вызывающих в нас стремление к пороку, ничего не означает, и ни от чего нас не освобождает. И приборы эти, за исключением того варианта, когда ими невидимо управляют сами Кинтара или их господин, – общего действия. – Он прикоснулся к своей голове. – Они используют то, что находится внутри тебя. Находят все худшее и усиливают его, дают ему свободу. Ты ведь и сам это понимаешь, умом. Ты просто хочешь позволить ему победить.