Warhammer 40000: Ересь Хоруса. Омнибус. Том I - Френч Джон. Страница 71

Хорус фыркнул:

— Я что-то не замечаю, чтобы Русс пытался призвать к порядку своих берсеркеров и научить их хорошим манерам.

— Но Леман Русс не Воитель, — сказал Сангвиний. — По приказу Императора твой титул изменился, братец, чтобы все мы не забывали, какой властью ты наделен и с каким доверием относится к тебе Император. Возможно, то же самое должно случиться с твоим Легионом.

Позже, когда четверо морнивальцев шагали под дождем вслед за титанами, прокладывающими дорогу через потоки красной грязи и раздувшиеся ручьи, Локен спросил Абаддона, о чем говорил лорд Ангелов.

— На Улланоре, — рассказал Первый капитан, — возлюбленный всеми Император посоветовал переименовать Шестнадцатый Легион, чтобы никто не сомневался в наших полномочиях.

— И какое же название он предложил? — спросил Локен.

— Сыны Хоруса, — ответил Абаддон.

Шестой месяц войны уже подходил к концу, когда появились незнакомцы.

На протяжении нескольких дней подряд находившиеся на орбите корабли были встревожены загадочными сигналами и эфирными возмущениями, говорящими о появлении поблизости звездных судов. Было предпринято несколько попыток установить источник сигналов. Узнав о сложившейся ситуации, Воитель предположил, что можно ожидать прибытия дополнительных сил, возможно, даже очередной помощи от Детей Императора. Но ни патрулирующие катера, высланные мастером Комменусом, ни выставленные пикеты крейсеров не обнаружили конкретных признаков приближения судов. Однако многие разведчики докладывали о спектральных данных вроде усиления волновых колебаний, что предвещало близкий переход объекта в реальность. Флотилия экспедиции покинула стоянку на орбите и построилась в боевой порядок. Во главе флота встали «Дух мщения» и «Гордое сердце», а на флангах остались «Мизерикорд» и «Алая слеза», флагман Сангвиния.

Наконец появились незнакомцы. Они быстро и уверенно выскочили из точки перехода в реальную систему. Силуэты и ходовые качества трех превосходных тяжелых кораблей не были зарегистрированы в реестрах Империума.

Чужие корабли подошли ближе и стали передавать сигналы, словно хотели представиться. Характер сигналов был очень похож на излучения автоматических маяков, до сих пор не расшифрованные и, по мнению Хоруса, похожие на музыку.

Суда незнакомцев были огромны. Визуальная съемка показала, что у них блестящая, гладкая серебристо-белая поверхность, форма напоминает королевский скипетр, нос тяжелый и вытянутый, а единственными выступающими деталями были отсеки мощных двигателей. Самой большой из трех оказался вдвое длиннее «Духа мщения».

По всей флотилии был передан сигнал общей тревоги, подняты защитные экраны и расчехлены орудия. Воитель приказал готовиться к немедленной эвакуации с поверхности и возвращению на флагманский корабль. Военные операции против мегарахнидов были поспешно свернуты, и наземные войска собрались в одном районе. Комменусу Хорус отдал приказ сделать запрос, а в случае нападения открывать ответный огонь. Эти суда, вполне вероятно, могли принадлежать мегарахнидам из других миров и прилететь на помощь обитателям Убийцы.

Корабли не передавали непосредственных ответов на запросы, но продолжали транслировать свои собственные непонятные сигналы. Они подошли еще ближе и остановились в пределах досягаемости орудий флотилии.

А потом они заговорили. Не одним голосом, а целым хором голосов, произносящих одни и те же слова, сопровождаемые все теми же непонятными музыкальными фразами. Послание было отчетливо принято не только вокс-каналом имперской флотилии, но и астропатами, причем оно обладало такой мощностью, что Инг Мае Синг и ее адепты вздрогнули.

Пришельцы говорили на языке человечества.

«Разве вы не заметили оставленных нами предостережений? — гласило послание. — Что вы здесь делаете?»

ЧАСТЬ 3

ГРОЗНЫЙ СТРЕЛЕЦ

18

Неожиданным результатом войны на Убийце стал визит к интерексам, и с первого же дня их совместного путешествия стали раздаваться голоса, призывавшие к войне с ними.

Один, и, кстати, самый громкий, принадлежал Эйдолону, но Эйдолон до сих пор был в немилости, и его мнение можно было проигнорировать. Вторым был голос Малогарста, а также Седирэ и Таргоста, Гошена и Ралдорона из Кровавых Ангелов. Мнение этих людей проигнорировать было бы нелегко.

Сангвиний воздерживался от советов, ожидая решения Хоруса. Он понимал, что его брату-примарху требуется безоговорочная поддержка.

Аргумент в пользу войны, наиболее четко выраженный Малогарстом, состоял в следующем: интерексы одной крови с нами, и мы произошли от общих предков, следовательно, их можно считать утраченными родственниками. Но они радикально отличаются от нас, а разногласия настолько глубоки и непреодолимы, что имеется законный повод для военных действий. Они категорически отрицают основные догматы имперской культуры, высказанные Императором, и этого нельзя стерпеть.

На протяжении некоторого времени Хорус терпимо относился к интерексам, и Локен мог понять его чувства. Воинами интерексов трудно было не восхищаться. Они обладали грацией и благородством, а после того, как непонимание было устранено, не выказывали никаких признаков враждебности.

Случайный инцидент помог Локену полнее разобраться в ходе мыслей Воителя. Инцидент произошел во время путешествия, девятинедельного перехода от Убийцы к ближайшему населенному миру интерексов, пока смешанная флотилия экспедиций шла по следам изящных кораблей чужеземцев.

Члены братства Морниваль пришли в личные покои Воителя, и тотчас начался ожесточенный спор. Абаддон аргументировал в пользу войны. Малогарст и Седирэ его поддерживали. Он был тверд в своем мнении и не собирался отступать. Спор разгорался все жарче. Локен с растущим изумлением наблюдал, как Абаддон и Воитель кричат друг на друга. Локену и раньше приходилось видеть Абаддона разгневанным в пылу сражений, но никогда он не видел в такой ярости Воителя. Гнев Хоруса его смущал и почти пугал.

Как и обычно, Торгаддон пытался разрядить обстановку шуткой, но Локен видел, что и Тарик потрясен подобным поворотом дела.

— У вас нет выбора! — сердито доказывал Абаддон. — Мы видели достаточно, чтобы понять несхожесть наших путей. Вы должны…

— Должен? — взревел Хорус. — Я должен? Абаддон, ты морнивалец! Можешь советовать и высказывать свое мнение, но не более того! Не воображай, что можешь диктовать мне, как поступать!

— Я и не собираюсь! Другого варианта все равно нет, и вам известно, что нужно сделать!

— Вон отсюда!

— Все равно в душе вы сами это знаете!

— Убирайся! — завопил Хорус и с такой силой стукнул кубком по стальному столу, что тот разлетелся, словно стеклянный. Сжав зубы, он сверлил взглядом Абаддона. — Уходи, Эзекиль, пока я не решил подыскать другого Первого капитана!

Абаддон еще мгновение не сводил с Хоруса пылающего взгляда, а потом сплюнул на пол и выскочил за дверь. Все остальные ошеломленно молчали.

Хорус, не поднимая головы, обернулся.

— Торгаддон, — спокойным голосом окликнул он.

— Да, господин?

— Пожалуйста, пойди за ним. Утихомирь его. Скажи, если он хочет вымолить прощение, в ближайшие час или два я достаточно успокоюсь, чтобы его выслушать, но лучше бы ему встать при этом на колени и не повышать голоса громче шепота.

Торгаддон поклонился и тоже покинул кабинет. Локен и Аксиманд переглянулись, смущенно отдали честь и повернулись, чтобы выйти вслед за Тариком.

— А вы двое останьтесь, — проворчал Хорус.

Они замерли на полушаге. Когда же повернулись, то увидели, что Хорус покачивает головой, прикрывая губы ладонью. В его широко посаженных глазах мелькнула тень улыбки.

— Вот, мои сыновья, так в нас иногда зажигается раскаленная лава Хтонии.