На пути к победе - Мартиросян Арсен Беникович. Страница 12

Наконец, примите во внимание и то обстоятельство, что за весь период правления Гитлера в Германии было произведено чуть более 50 тыс. танков и самоходных орудий, в то время как в СССР только за годы войны — 109 100 танков и САУ, в США — 135 100, в Англии — 24 800. Похоже, что, прекрасно понимая экономические возможности этих держав, германское командование изначально сделало ставку не столько на сами танки в танковых частях, сколько на противотанковую артиллерию в панцерваффе, а в ходе войны все большее внимание уделяло именно этому обстоятельству [8]. Позволю себе еще раз напомнить, что по количеству противотанковой, а также использовавшейся в таком качестве зенитной артиллерии германская танковая дивизия изначально превосходила (см. таблицу [9]) нашу в 8,42 раза!!!

Конечно, в процессе войны и в вермахте, и в Красной Армии структура и штатное расписание танковых дивизий менялись, однако немцы упорно держались на особом почитании противотанковой артиллерии именно в составе частей панцерваффе, что нередко являлось залогом их успехов на поле боя. Наиболее яркое тому свидетельство указанные выше итоги Курской битвы в части, касающейся танков.

Короче говоря, все вышеуказанные обстоятельства, в том числе и изложенная выше незамысловатая «механика» подсчетов «успехов» в панцерваффе, и создали впечатление, что-де германские танкисты лучше советских. Именно поэтому-то не следует удивляться тому, что-де у некоторых германских танкистов на счету от 100 до 168 танков. Только вот попробуй понять, уничтоженных или подбитых, и, самое главное, кем — самими ли германскими танкистами в ходе маневренного боя или же противотанковой артиллерией частей, в которых они воевали.

В германских документах особо выделяют успехи танкистов, воевавших на «пантерах». Назван даже один такой «особо результативный», который уничтожил аж 80 советских танков. Однако же «пантера» в противотанковом смысле практически то же самое, что и «тигр», особенно если они вставали в оборону и превращались во временные огневые точки пункта противотанковой обороны. То есть сугубо танкистской доблести, проявленной в маневренном бою, тут нет. С закрытых стационарных позиций, в том числе и совместно с бригадами противотанковой артиллерии, и наши лупили так, что немцы только слезами и умывались.

Однако не следует думать, что наши танкисты (кстати говоря, вкупе с генералитетом) в чем-либо уступали по части рыбацких, простите, танковых, баек. Если посмотреть сообщения Совинформбюро, газетные статьи первых шести месяцев войны, то, если не полениться с подсчетом, можно прийти к однозначному выводу о том, что-де уже к сентябрю 1941 г. РККА перемолотила весь танковый парк вермахта, а сам последний был уничтожен к этому времени чуть ли не два-три раза. Ну да ладно, ободряющая пропаганда тоже имеет право на жизнь, тем более в столь тяжелое время. Но сейчас-то от этого крайне необходимо отказаться. Спустя столько десятилетий категорически недопустимо самих себя дурачить. Этого не было, хотя бы по той простой причине, что на всех советских танкистов просто не хватило бы германских танков — ведь их-то в Германии было произведено более чем в два раза меньше, чем в СССР. Так что не надо удивляться тому, что максимальная результативность наиболее выдающихся советских танкистов не превышает 55–60 подбитых/уничтоженных германских танков.

Не уступали наши танкисты, да не только они одни, в количестве уничтоженных за счёт элементарной «пересортицы» типов германских танков. Дело доходило едва ли не до смешного. Начиная с Курской битвы чуть ли не каждый второй подбитый или уничтоженный танк — «тигр». А уж что касается уничтоженных (подбитых) «фердинандов» — так и вовсе обхохочешься. Всё-таки наши танкисты и солдаты были большие юмористы. Немцы произвели всего-то 90 «фердинандов». Однако, если, например, исходить из мемуаров участников войны, то, во-первых, «фердинандов» были несметные полчища, и они как тараканы ползли ежедневно и ежечасно на всех фронтах, начиная с 1943 г. и вплоть до конца войны. А, во-вторых, получается, что в Красной Армии не было ни одного бойца, который не уничтожил или не подбил, или, на худой конец, не участвовал в бою с «фердинандами»! А происходило это по той же самой причине, что и немецкая «пересортица». Помните, выше уже указывалось, что им было начхать, какой тип танка они подбили или уничтожили, — всех записывали по категории Т-34, изредка КВ. Это, к слову сказать, свидетельствовало о небывалой популярности Т-34 в вермахте. Он еще в начале войны ошеломил немцев. Абсолютно аналогичная картина и у нас с «фердинандами» — любую немецкую самоходку наши солдаты запросто записывали в «фердинанды»! Ничуть не лучше обстояло и с «тиграми», о чём уже говорилось выше.

И у нас тоже имело место, правда, частичное смешение понятий «уничтоженный танк», «подбитый танк» и «подожженный танк». К слову сказать, такое смешение шло с самого верха. Взгляните на нижеприводимый приказ Сталина.

Приказ о поощрении бойцов и командиров за боевую работу по уничтожению танков противника № 0387 от 24 июня 1943 г.

«В целях дальнейшего увеличения эффективности борьбы с вражескими танками и поощрения бойцов и командиров за боевую работу по уничтожению танков противника приказываю:

— за каждый подбитый или подожжённый танк противника расчетом противотанковых ружей: а) наводчику противотанкового ружья — 500 рублей; 6) номеру противотанкового ружья — 250 рублей;

— за каждый уничтоженный (подбитый) танк противника экипажем нашего танка: командиру, механику-водителю танка и командиру орудия (башни) — по 500 рублей, остальным членам экипажа — по 200 рублей;

— за лично подбитый или подожжённый танк противника при помощи индивидуальных средств борьбы каждому бойцу и командиру — 1000 рублей. Если в уничтожении вражеского танка участвовала группа бойцов-истребителей танков, то сумму премии поднять до 1500 рублей и выплачивать всем участникам группы равными долями».

Как видите, использованные в каждом пункте термины (они выделены жирным шрифтом) пребывают в статусе синонимов. Впрочем, для обороняющейся армии и тем более изгоняющей агрессора со своей родной земли такое положение абсолютно естественно. Ведь главное было в том, чтобы любыми средствами как можно быстрее и в максимально широких масштабах лишать противника его бронированной мобильной мощи.

Но в то же время обратите внимание на следующее. При всем том, что генеральная задача в этом приказе обозначена предельно ясно, тем не менее очень четко проведена градация в вопросах, кто, как и чем уничтожил, подбил или поджег танк. У немцев этого не было — выше об этом уже говорилось.

Правда, этот же приказ (кстати, аналогичный приказ был издан еще в начале войны) нередко проявлял и способность к провоцированию завышения потерь противника. Что поделаешь, по части приписок и на войне наши частенько умудрялись оказаться «впереди планеты всей»… Что было, то было… Правда, объективности ради необходимо указать, что далеко не всегда это происходило по злому умыслу. Дело в том, что один и тот же подбитый, уничтоженный или подожженный немецкий танк на свой счет могли записать как танкисты, так и пехотинцы, артиллеристы, саперы и другие. И тем и другим нужно было показать свои успехи. К тому же в ходе боя или сражения точно установить, кто конкретно снес башню немецкому танку или кто конкретно его поджег, нереально. Во всяком случае, с абсолютной точностью это сделать было невозможно. В результате при составлении донесений о прошедших боях получалось, что, если реально было уничтожено (подбито, подожжено), предположим, пять танков, то по документам на одном и том же участке фронта получалось 20 танков! Потому и не случайна была так называемая особая бухгалтерия на всех уровнях, базировавшаяся на двух постулатах: