Сроку давности не подлежит - Кузьмин Сергей Трофимович. Страница 24

Наряду с «душегубками» гитлеровцы применяли для массового истребления людей обычные бани, в которые силой загоняли обреченных на смерть и отравляли их окисью углерода. В сентябре 1941 года таким образом они уничтожили 200 больных, находившихся в загородной больнице «Новинки». Служащие этой больницы Е. К. Колоницкая и В. И. Науменко рассказали: «Фашисты загоняли больных в баню, запирали их там, а затем через специальные отверстия в двери по шлангам, соединенным с автомашинами, пускали газы. Через несколько минут они вытаскивали оттуда умерших и загоняли новую партию больных».

В лагере-гетто, находившемся в западной части города Минска, содержалось до 100 тысяч евреев. Гитлеровцы глумились над ними, пытали и убивали без всякого повода. Заключенных травили, кололи штыками и кинжалами, расстреливали, бросали живыми в огонь.

В 10 километрах от Минска, у деревни Малый Тростянец, гитлеровцы организовали концентрационный лагерь, в который согнали обреченных на смерть мирных граждан. Б урочище Благовщина, расположенном в 1,5 километра от лагеря, они расстреливали заключенных и трупы закапывали в траншеях.

Житель деревни Малый Тростянец П. Н. Головач видел, что «в лесу Благовщина палачи убивали мужчин, женщин, стариков и детей; видел, как трупы убитых они складывали в заранее приготовленные траншеи, утрамбовывали их гусеничным трактором, затем снова клали слой убитых и опять утрамбовывали». Следствием установлено, что в урочище Благовщина фашисты убили свыше 200 тысяч человек.

Спасшаяся от смерти С. И. Савинская показала следственной комиссии: «Проживая на оккупированной территории в городе Минске, я 29 февраля 1944 года вместе с мужем Савинским Яковом Владиславовичем была арестована немецко-фашистскими захватчиками и посажена в минскую тюрьму за связь с партизанами. После длительных и мучительных пыток, когда мы не признались в своих связях с партизанами, нас с мужем в середине мая перевели в концлагерь, расположенный по Широкой улице, где мы содержались до 30 июня 1944 года. В этот день вместе с другими женщинами в количестве 50 человек меня погрузили в автомашину. Отъехав примерно 10 километров от города Минска, возле деревни Малый Тростянец автомашина остановилась у одного из сараев. Здесь мы все поняли, что нас привезли на расстрел. По команде заключенные женщины по четыре выходили из машины. Вскоре очередь дошла и до меня. Я совместно с Голубович Анной, Семашко Юлей и еще одной женщиной, фамилии которой не знаю, влезли на верх уложенных трупов. Послышались выстрелы, я была легко ранена в голову и упала. Будучи раненной, я продолжала лежать среди трупов до позднего вечера. Потом я стала выбираться из сарая, увидела раненых двух мужчин и мы все трое решили бежать. Заметив это, немецкий конвой открыл стрельбу, мужчины были убиты, а мне удалось скрыться в болоте. Там я пробыла 15 дней, не зная, что Минск уже освобожден Красной Армией».

Следствием установлено, что в Минске и его окрестностях гитлеровцы истребили свыше 400 тысяч человек, а на всей территории Белоруссии более 2,2 миллиона.

На Украине было уничтожено 4,5 миллиона советских граждан.

В Одессе специальная комиссия с участием члена Чрезвычайной государственной комиссии академика И. П. Трайнина и ее представителя Д. И. Кудрявцева выяснила, что в октябре 1941 года фашистские оккупанты сожгли в помещениях бывших пороховых складов свыше 25 тысяч мирных советских граждан и их детей.

Свидетельница М. И. Бобкова, жительница Одессы, сообщила об этом чудовищном преступлении: «Фашисты начали тысячами сгонять арестованных мирных жителей. Когда они заполнили людьми 9 пустых складских помещений, тогда стали подкатывать к складам бочки с горючим и через шланги поливали склады, а затем подожгли. Поднялся страшный крик. Женщины и дети, объятые пламенем, кричали: „Спасите нас, не убивайте, не сжигайте!“ Но никто не спасся».

В совхозе «Богдановка» Доманевского района Одесской области оккупанты организовали концлагерь и в ноябре 1941 года согнали туда свыше 55 тысяч советских граждан. Продержав их там под открытым небом и в свинарниках без пищи и воды до 21 декабря 1941 года, начали расстреливать, ставя на колени на краю обрыва у опушки леса. С края обрыва убитые, а часто только раненые падали па дно оврага, где был сложен гигантский костер из соломы, камыша и дров. Маленьких детей палачи сбрасывали живыми в пламя этого костра. В этом лагере расстреляно 52 тысячи мирных жителей.

Всего в Одессе и Одесской области оккупанты расстреляли, замучили и сожгли около 200 тысяч человек. В Каменец-Подольской (ныне Хмельницкой) области специальная комиссия с участием представителей Чрезвычайной государственной комиссии Б. Т. Готцева и В. А. Кононова расследовала обстоятельства истребления гитлеровцами советских военнопленных в «Гросс-лазарете» г. Славуты.

В этом псевдомедицинском учреждении гитлеровцы искусственно создавали невероятную скученность, сосредоточивая одновременно там по 15–18 тысяч раненых и больных офицеров и бойцов Советской Армии. Военнопленные принуждены были стоять, тесно прижавшись друг к другу. Изнемогая от усталости и истощения, многие падали и умирали. Бывший военнопленный И. Я. Хуажев рассказал, как «фашисты выстрелами из автоматов уплотняли помещения и люди невольно тесно прижимались друг к другу; тогда гитлеровцы вталкивали еще больных и раненых и двери закрывали».

В лазарете преднамеренно распространялись инфекционные заболевания, помещения не отапливались и не убирались.

Бывший военнопленный советский врач А. А. Крыштоп сообщил, что в одном блоке находились больные сыпным тифом и туберкулезом, их количество доходило до 1800 человек и все они лежали вперемешку. Об этом же рассказывал и А. В. Севрюгин: «Люди вокруг меня умирали сотнями. Мертвых увозили, места занимались новыми больными, а утром повторялась та же картина. Колоссальная смертность доходила до 300 человек в день».

За два года оккупации города Славуты фашисты истребили в «Гросс-лазарете» до 150 тысяч офицеров и бойцов Советской Армии.

В Донецкой области в двух километрах от города Артемовска в тоннеле карьеров алебастрового завода, заканчивающегося широкой овальной пещерой, комиссия обнаружила более 3 тысяч трупов женщин, детей и стариков, расстрелянных и замурованных фашистами в этой пещере.

В километре от города Донецка фашистские палачи замучили и расстреляли десятки тысяч мирных жителей, а затем, сбросив их в ствол Калиновской шахты 4–4 бис, подорвали шахтный копер и завалили выходы.

В Ровно и Ровенской области областная комиссия с участием представителя Чрезвычайной государственной комиссии Б. Т. Готцева, расследуя злодеяния фашистов, установила, что в городе и его окрестностях расстреляно и умерщвлено 102 тысячи советских военнопленных и мирных граждан.

Гражданка В. Байдан сообщила: «В течение 5 месяцев мне пришлось быть в заключении и испытать все ужасы тюремного режима гитлеровцев. Фашистские разбойники ежедневно избивали десятки мужчин, женщин и подростков. Два раза в месяц они вывозили на расстрел большие партии заключенных. Часто во двор тюрьмы заезжали герметически закрытые машины. Когда в такие машины бросали людей, раздавались душераздирающие крики и вопли». Это были печально известные «душегубки» — один из образцов «технического прогресса» при фашизме.

Свидетель Я. Карпук говорил: «Я не раз видел, как гитлеровцы уничтожали советских граждан — украинцев, русских, поляков, евреев. Происходило это обычно так; немецкие палачи привозили к месту расправы обреченных, заставляли их копать яму, приказывали раздеваться донага и ложиться в яму лицом вниз. По лежащим гитлеровцы стреляли из автоматов в затылок. Потом на трупы расстрелянных таким же образом клали второй слой людей и умерщвляли их, затем третий, до тех пор, пока яма не наполнялась».

Немецко-фашистские захватчики беспощадно уничтожали попавших в их руки офицеров и бойцов Советской Армии. Они содержались в трех ровенских лагерях, где для военнопленных были созданы невыносимые условия.