Маски Мучеников - Чалкер Джек Лоуренс. Страница 34

– Тем не менее, сеньор капитан, я пойду. Все мои тузы биты вашими козырями. Вы обрекли меня на поражение в самом начале игры. Если я вернусь на свой корабль, добыть кольцо, а потом окончательно устранить меня – для вас всего лишь вопрос времени. Я буду выброшен за борт, воспарю в невесомости, и ничто во всей Вселенной мне не поможет. Мои связи давно утрачены. Нет, сеньор и сеньорита, я, Савафунг, буду там до конца, пусть даже мне придется превратиться в тухлую рыбину. Если вы возьмете меня, сеньорита Мудабур, я пойду. Если вы мне откажете – никто не станет отрицать, что я здесь был и вызвался на это дело сам.

Козодой бросил быстрый взгляд на Такью, но та только пожала плечами.

– Добро пожаловать в команду, сэр. Нам как раз не хватает еще одного мужчины. Но если вы предадите нас – клянусь, что вы не переживете тогда последнего из нашего экипажа. Если же вы проявите отвагу и честность, обещаю, что вы будете вознаграждены, когда мы получим кольца.

Старик церемонно раскланялся.

– Эта сделка мне по душе.

Козодою не нравилось предложение Савафунга, но он не мог придумать убедительных причин отклонить его. Что же в действительности на уме у старого хитреца?

Голос Звездного Орла, раздавшийся из переговорного устройства, прервал размышления командира.

– Козодой? Уведомляю немедленно, как вы просили. Получен сигнал от Валчера. Он просит забрать его.

– Не понимаю. Ничего не понимаю, – в десятый раз за последние два часа пробормотал Клейбен, заканчивая тестировать Урубу.

– Ты же говорил, что у меня иммунитет к трансмьютеру, – фальцетом пропищал маленький чанчукианин. – Ты говорил, что это просто невозможно!

– Я.., я… Клянусь, я был убежден в твоей устойчивости к трансмутации. Твои клетки – первоначальный набор клеток – были созданы на трансмьютере. Мы провели уйму проверок, и все они тщательно контролировались компьютером. Даже я, твой создатель, при всем желании не мог бы тебя уничтожить. Звездный Орел взял из моих записей всю информацию о твоем, если так можно выразиться, появлении на свет, равно как и о всех твоих действиях и изменениях. Но даже ему не ясно, как с тобой могло случиться такое. А чтобы повторить эксперимент, мне нужен компьютер куда больше, чем Звездный Орел, – если, конечно, я вообще отважусь его повторить…

Урубу вздрогнул.

– Я сейчас мал ростом и слаб. От меня осталась лишь тень прежнего Урубу. Но я не сомневаюсь, что смогу убить тебя, как только ты приступишь к выполнению своего замысла! Тебе не дано познать ту боль, тот страх, которые выпали на мою долю! Даже мои прежние воплощения кажутся теперь лишь бледным отражением. До сих пор меня мучают ночные кошмары.

– Все данные, проверенные нами, – вмешался в разговор вездесущий Звездный Орел, – свидетельствуют об одном: будь я даже во сто раз больше и сложнее, будь в моем распоряжении все мыслимые достижения биофизики и биохимии, повторение эксперимента все равно не представляется возможным. Во всех без исключения данных отсутствует один важный компонент. Сейчас невозможно определить, какой именно. Но без него при определенных условиях происходит сбой всей программы.

– Это невероятно! Там было все, что нужно! Все! – воскликнул Клейбен.

– Нет. Простите, если я вас обидел, доктор. Не принимайте близко к сердцу. Я скрупулезно просмотрел все данные, каждую цифру, и понял: вывод здесь совершенно однозначен, доктор. К сожалению, вы не изобрели Урубу. Вы создали его, да, но не изобрели.

– Я в это не верю! Не правда! Даже Урубу был озадачен:

– Изобрел, создал – какая разница?

– Собственно говоря, это всего лишь разница между ученым и инженером. Клейбен был инженером, разработавшим проект. Но полученная конструкция оказалась слишком сложной, непостижимой для человеческого мозга. По многим параметрам ты, Урубу, был устройством куда более сложным, чем, к примеру, я или Вал. Синтезировать Вала намного проще, и точно по такому же принципу был изготовлен киборг, позволивший заменить миниатюрную, хрупкую Икиру совершенно другим, механическим существом, превосходящим ее размерами и физической силой. Посмотрим правде в глаза, доктор. Человек изобрел Урубу не в большей степени, чем меня. Фактически люди не изобрели даже Главную Систему. Они только породили некую совокупность идей и загрузили ее в большие компьютеры, которые придали ей форму, а человек в этой цепочке остался далеко позади. Несмотря на ваш блестящий интеллект, доктор, сейчас у вас не больше конструктивных соображений в отношении Урубу, чем у Танцующей в Облаках – по поводу ядерной физики. Вы всего лишь разработали проект, сконструировали механизм. Остальное сделал за вас компьютер.

– Это так, – кивнул Клейбен. – Существует лишь один способ соединить возможности человеческого интеллекта с мощностью компьютера – тот интерфейс, который стоит у тебя в капитанской рубке. К сожалению, его у меня не было. Но, даже располагая подобным устройством, я все равно ощущал бы свое бессилие в сравнении с машиной. До тех пор, пока человеческий разум не сможет получать доступ к самым потаенным уголкам своей памяти с той же скоростью, что и компьютер к любой записи в своих банках данных, человечество бессильно перед ним. Но все-таки идея Урубу принадлежала мне.

– Возможно. Но я бы добавил, что вы, люди, вообще не в полной мере распоряжаетесь даже своим собственным миром. Случай с Нейджи доказывает это весьма красноречиво. Мне всегда казалось странным, что Главная Система, привыкшая контролировать все без исключения, разрешила вам и Высшему совету Земли иметь свой собственный, особый мир. Но еще менее вероятно, чтобы она позволила вам создать эффективнейшее оружие, направленное против нее самой. Существует противник, чьим агентом предположительно работал Нейджи и с которым Главная Система находится в состоянии войны. А ведь врагам тоже требуется огромный компьютерный центр, сравнимый по размерам с Главной Системой.

Клейбен побледнел.

– Их два? Вы имеете в виду, что, когда я начал работу над проектом, Нейджи скрыл это от шпионов Главной Системы и тайком обеспечил мне помощь от своих хозяев?

– Я проанализировал аппаратуру, которой располагал Мельхиор. У вас был огромный и мощный компьютер. Желал бы я располагать хотя бы сотой долей его возможностей. После Главной Системы это, по-видимому, самый большой из всех известных нам компьютеров. Вы не создавали Урубу, потому что просто были не в состоянии его создать. Только компьютер, эквивалентный Главной Системе, мог это сделать. Если она его не создавала, значит, был другой.

Урубу недоверчиво покачал головой.

– Боже, как же я тебя ненавидел, Клейбен! Как я мечтал отомстить тебе за все причиненные страдания. Но ты всего лишь пешка в этой игре, еще более жалкая, чем я сам. Вторая Главная Система, если ее можно так назвать, просто-напросто сперла у вас идею и внесла в проект нужные ей изменения. А когда Чи сообщила Главной Системе о возможности моего существования, та, разумеется, смоделировала мое устройство со всеми его достоинствами и недостатками… – Он вздохнул. – В конечном итоге я признаю свою вину, Клейбен. Я ненавидел тебя, но ты же был моим создателем, черт тебя побери! Я никому не доверял, но всему, что ты говорил обо мне, верил безоговорочно. Всегда. Когда ты сказал, что у меня иммунитет к трансмьютеру – я поверил и никогда не принимал это в расчет, как нечто само собой разумеющееся. Слепец, жалкий слепец! Вот что я тебе скажу. Если человечество, будь оно проклято, имеет своего создателя, то сколько же ошибок он, должно быть, совершил, слывя при этом всемогущим и всезнающим! Даже Главная Система допускает немало просчетов, так что же говорить о людях вроде вас и Главных администраторов! Как же я ошибался, считая, что мои создатели, которых я знал и видел, совершенны и безупречны?

– Потому что в некотором роде ты – все же мое порождение. – Клейбен закрыл лицо руками. – Потому что ты больше не желаешь мне подчиняться. Боюсь, что это – следствие моего тщеславия. Голубая Фея подарила тебе жизнь, Пиноккио, но на сей раз ты не нашел ключик. Блаженный остров.., магия зла…