Медуза: прыжок тигра - Чалкер Джек Лоуренс. Страница 36

– Несколько часов. Ты бредил и вообще был очень плох, но сейчас уже выглядишь лучше. К утру ты будешь в норме.

– Постараюсь, – заверил я. – Не хотелось бы здесь задерживаться.

Она кивнула и жестом указала куда-то. Я повернул голову и увидел рядом сладко похрапывающую Чинг.

– Она спасла тебя, – пояснила Хоно. – Никогда не думала, что человек может развить такую скорость, когда речь идет не о его собственной жизни. Она успела схватить тебя за руку и не выпускала до тех пор, пока не подбежали мы. Она сделала главное – все время держала твою голову над водой.

Я ласково посмотрел на спящую Чинг, и непривычная нежность затопила меня.

– А ведь я так хотел, чтобы она осталась в поселке.

– Чинг очень любит тебя. Иногда мне кажется, что она не задумываясь пожертвует своей жизнью ради тебя. Ты везунчик, Тари. Береги ее.

Любой на моем месте был бы счастлив и горд – почему же я почувствовал себя бессовестным подлецом?

"А потому, – шепнул мне внутренний голос, – что так оно и есть. Мы зашли очень далеко и теперь придется идти до конца, а потом вернуться. Но на этом моя работа закончится, хватит. В лагере я займусь тем, чем и положено: воспитанием детей, обустройством новой жизни – для всей моей семьи, а не только для себя. Они отпустили меня, потому что любят. Чинг движет то же самое – любовь. А ты, старый мерзкий эгоист, что ты можешь им дать?" Впервые я взглянул на себя со стороны и был потрясен уродливым зрелищем. Потребовалось одной ногой шагнуть на тот свет, чтобы осознать свой чудовищный эгоцентризм, отвратительный индивидуализм. Но ведь это не значит, что я стою выше любви – наоборот, отчаянно в ней нуждаюсь. А значит, и в них – Чинг, Буре и Анджи. Теперь мне стало ясно, что любовь не достается бесстрашным суперменам по праву; она невозможна без взаимности, и за нее приходится платить ту же цену.

Я перестал быть целью собственной жизни. Отныне главное место в ней заняли другие, и я поклялся самой страшной клятвой ни за что не забывать об этом. Никогда.

Умиротворенно вздохнув, я погрузился в глубокий сон.

Наутро погода испортилась. Слегка потеплело, но по небу неслись тяжелые серые облака – предвестники снегопада. Прагматичная Хоно собрала небольшое совещание.

– Перед нами два пути, – сказала она. – Либо мы пережидаем здесь, либо немедленно начинаем восхождение. Ваше мнение?

Заговорил обычно молчаливый Тайн:

– Буря продлится несколько дней, а то и недель. Стало быть, лучше подняться на вершину.

– Есть другие предложения? – спросила Хоно. Все промолчали. – Значит-, отправляемся, – заключила она.

Честно говоря, всем хотелось только одного – поскорее с этим покончить. Даже самые фанатичные тихонько ворчали – дескать, святое место могло бы быть и поближе.

Чинг с удивительной тонкостью ощутила произошедшие во мне перемены, но, кажется, мне удалось убедить ее в том, что это не приступ сентиментальности на пороге смерти, а глубокая и подлинная переоценка ценностей. Однако мои мысли целиком занимала священная гора. Безусловно, это самое подходящее место для базы пришельцев, а возможно, и целого города.

Мы шли, с головы до ног облепленные мельчайшими снежинками. Тучи нависали все ниже, хотя буран еще не начался. Ледяное поле стало ровнее, и это говорило о том, что там, подо льдом, – теплая вода. Тем не менее до полудня наше путешествие протекало гладко. Но потом крупными хлопьями повалил густой снег, и тут-то все и началось…

Эта полынья ничем не отличалась от других, и я бы ни за что не поверил в такое, не случись это прямо на моих глазах.

Разумеется, Йордер не просто наступила на рыхлый лед и провалилась: все произошло так стремительно, что стало ясно – подо льдом что-то есть. Она шла всего в нескольких шагах передо мной, затем остановилась и обернулась – и в этот момент нечто пробилось сквозь лед и буквально засосало ее вниз.

Мы тут же бросились к проруби, но было уже поздно. Я выхватил меч и быстро огляделся.

– Они внизу! – закричал я. – Не останавливайтесь! Ни в коем случае не останавливайтесь, иначе они перехватают всех!

И в этот момент ледяное поле буквально взорвалось; буран свирепел. Крепко сжав оружие, мы заняли круговую оборону. Теперь нас осталось только восемь.

– Они бьют наугад! – прокричала Хоно. – Тари прав – вперед! Не останавливаться ни в коем случае – только если сможете убить "демона"!

Мы двинулись по коварному льду, а неизвестный и невидимый противник предпринял психологическую атаку. Под покровом завывающей метели «демоны» стали лихорадочно пробивать лед спереди и сзади, со всех сторон. В образующихся трещинах мелькали большие темные тени.

ОНИ ОЧЕНЬ БОЯТСЯ ЛЮБЫХ ЦАРАПИН…

Неприятель и в самом деле играл с нами в кошки-мышки. Похоже, это был патруль – небольшой отряд, охраняющий подступы к базе. Видимо, они смертельно соскучились и теперь хотели позабавиться.

Несколько раз тяжелая туша надолго зависала над водой, и трое наших уцелевших лучников стреляли в нее, увы, безуспешно.

Развлекались «демоны» или нет, но им тоже приходилось нелегко. Сомневаюсь, чтобы в снежной круговерти они видели лучше, чем мы, даже если использовали следящие устройства. Возможно, сильнейшие помехи мешали им точно прицелиться. Современное оружие они, без сомнения, применять не имели права – иначе вся тайна «демонов» разлетелась бы в пыль.

Взглянуть бы на них хоть одним глазком. Теперь понятно, почему Конфедерация до сих пор их не обнаружила. Живущие в воде и дышащие воздухом млекопитающие! Неудивительно, что им приходится использовать громоздкие скафандры.

Внезапно у меня из-под ног с оглушающим треском взвился столб ледяной крошки, и мое желание исполнилось. С ревом из полыньи высунулась отвратительная туша. Я размахнулся и изо всех сил полоснул по ней мечом; удар пришелся по кончику извивающегося щупальца, и ледяную пустыню огласил отчаянный вопль, многократно усиленный эхом. Не переставая жалобно стенать, существо с неожиданной скоростью нырнуло в воду, но то, что я успел разглядеть, оправдывало мои самые смелые ожидания.

Грушеподобную голову твари венчало множество щупалец длиной метра три, а то и больше, усеянных тысячами крохотных присосок. Под ними я заметил два темных, влажно поблескивающих пятна, вероятно, глаза. Там, где голова сочленялась с туловищем, размещались две пары гибких конечностей, которые заканчивались огромными ножницеобразными клешнями. Шкура нездорового желто-фиолетового цвета в крапинку, казалось, жила собственной жизнью; скорее всего такое впечатление создавали стекающие по телу струйки воды. Более убедительного воплощения ужаса я не встречал. Какая бы эволюция ни выпестовала такое чудище, оно неизбежно должно быть кровожадным и безжалостным – настоящей машиной для убийств.

Я увидел только верхнюю половину туловища, но сразу же убедился в правоте Старейших: оно и в самом деле было закрыто странной и на вид металлической одежкой – или скафандром, – очень напоминающей хитиновый панцирь насекомого. Правда, я еще ни разу не встречал хитиновый покров с металлическим ободком вокруг головы и вакуумным разъемом.

Не спуская глаз с полыньи, я с удовольствием отметил, что мне опять повезло. Отсюда я не мог разглядеть ни рта, ни носа, но оглушительный рев служил доказательством, что таковые отверстия у этих тварей имеются и достаточно большие.

…А НА МАКУШКЕ У НИХ – ОГРОМНАЯ ПАСТЬ…

После моего удара игривое настроение у монстров пропало. Теперь они не собирались подвергать себя неоправданному риску. Атаки стали осмысленными и методичными, но отражать их было гораздо легче. Снегопад прекратился, и мы увидели совсем рядом подножие горы. С громким криком мы побежали беспорядочными зигзагами, чтобы сбить противника с толку. Лед стал толще, и сначала я сомневался, могут ли твари вылезти из воды и продолжить погоню, но потом решил, что они вполне на это способны.

Мы выбрались на каменистый, ледяной берег – отрог Божественной Горы – и в изнеможении рухнули на землю.