Пираты «Грома» - Чалкер Джек Лоуренс. Страница 36

Они уложили Нейджи на палубу, не отключая интерфейса. Сабатини отсоединился и осмотрел раненого.

– Глубокий шок, – заключил он. – Если его отсоединить, он умрет сразу, и даже если оставить его подключенным, я не могу ничего гарантировать, но так он по крайней мере не чувствует боли.

Ворон печально покачал головой.

– А мы ничего не можем сделать? – с надеждой спросил он.

Сабатини невесело усмехнулся:

– По-моему, даже наш медицинский комплект отправился за борт. Без настоящего медицинского центра с квалифицированным персоналом вся надежда на трансмьютер, и к тому же достаточно большой и автономный. А такие есть только на "Громе".

Ворон тяжело вздохнул:

– Да, и это минимум в двух днях пути. Он столько не протянет.

– Не могу сказать, как меня ободряют ваши речи, – раздался из интеркома голос Нейджи, и Ворон вздрогнул – он забыл, что умирающий человек все еще был подключен к кораблю. Говорить самостоятельно он не мог.

– Да ладно, я всегда был за прямоту, так подумал, что и ты тоже, – попытался оправдаться Ворон. – Черт возьми, ты же сам знаешь, в каком ты состоянии.

– Уж получше тебя. У меня внутри все разорвано и пробито легкое. Я не нуждаюсь в подробных разъяснениях, и вся моя надежда, если смотреть в лицо фактам, на то, что Звездный Орел получил аварийное послание, которое мы отправили перед тем проколом, что привел нас в никуда. Он выйдет в это место по карте, но даже если он стартовал немедленно, то будет там не раньше чем через полчаса после того, как мы вернемся.

Брови Ворона поползли вверх:

– Ну, допустим, мы возвращаемся. А что, если того Вала, которого мы разнесли на кусочки, подстраховывает второй? С этим нам повезло, но я не уверен, что мы сможем провернуть такую штуку дважды.

Сабатини недоуменно уставился на него:

– Ты же ведь сам сказал сдвоить след!

– Ну, понимаешь, это было первое, что пришло мне в голову. Учитывая обстоятельства, лучшего я предложить не мог.

– В любом случае теперь у нас выбора нет, – вмешался Нейджи. – Даже с учетом обломков корабля Вала энергии у нас в обрез. Есть там Вал или нет, нам так или иначе придется вернуться в начальную точку. В худшем случае примем бой и постараемся продержаться до прихода "Грома".

Сабатини на мгновение задумался:

– Нейджи, если Звездного Орла не будет.., тебе не обязательно умирать.., совсем.

Нейджи помолчал. До него не сразу дошел смысл предложения.

– Не уверен, что мне хочется быть поглощенным. Единственное, что у меня осталось, это мой разум и моя независимость. Ты не Сабатини, а всего лишь имитатор, который может успешно подражать Сабатини, и никогда не станешь настоящим Арнольдом Нейджи. У тебя была бы моя внешность и мои воспоминания, но свои воспоминания я предпочитаю оставить при себе. Есть вещи, которым лучше дать умереть, чем разделить их с кем-нибудь. Нет, когда я умру, если умру, вытолкните меня через шлюз, и дело с концом. Это самый подходящий способ.

– Еще рано об этом говорить! – оборвал его Ворон. – Согласно всем расчетам компьютеров и умных голов, мы уже давно на том свете. Ты только не сдавайся, слышишь!

– Я никогда не сдаюсь, – ответил Арнольд Нейджи. – Неужели ты еще не понял?

Последний прыжок был коротким. Учитывая дефицит топлива, Сабатини очень тщательно рассчитал траекторию, и весь путь занял несколько часов.

– Удивительно, как это не сводит людей с ума, – вдруг сказал Ворон, пока текли долгие часы ожидания.

– А? – полусонный Сабатини вздрогнул и приоткрыл один глаз. – Что?

– Да эти прогулки в жестяном гробу. Часы за часами, иногда дни за днями, и нечего делать, и не о чем поговорить. Не то чтобы я имел что-то против нашей компании, но все выговариваются полностью за день или два – и дело с концом. Когда ты в глуши, или в горах, или в прериях, там всегда что-то есть. Не разговор и, может быть, даже не мысли, но что-то в тебе постоянно отзывается на что-то. Так было на нашем острове. Я всегда мог пойти в горы или к морю, смотреть на волны и чувствовать, как ветер овевает мое лицо. А здесь – это как смерть. Даже хуже. Мой народ так представляет себе ад. А Козодой – у хайакутов очень странная теология – говорит, что здесь обитают Властелины Срединной Тьмы. Их владения – великое ничто. Возможно, он прав.

– Поспал бы ты лучше, – пробурчал Сабатини. – Даже мне время от времени надо спать, а ты, я гляжу, единственный, кто избавлен от этой необходимости.

– Я мог бы заснуть в прерии, где бродят бизоны, или на берегу бушующей реки. А здесь у меня бессонница.

– Это не совсем нормальное путешествие. Обычно на корабле полно книг, фильмов, учебных программ и много чего еще, чем можно занять время. Некоторым, кстати, больше нравится общество компьютеров, чем других людей.

– Только не мне. Я, наверное, никогда к этому не привыкну.

Внезапно неподвижное тело Нейджи дернулось, он захлебнулся кашлем, изо рта потекла кровь. Все бросились к нему, но сделать ничего не могли, и в конце концов приступ прошел сам собой. "Нейджи уже не весь здесь", – вдруг подумал Ворон. Умереть одному, внутри этой стерильной жестянки, и потом вечно плыть в черноте.., было в этом что-то несправедливое. Умирают все, но собственная смерть всегда виделась Ворону иной. Он умрет на свободе, где воздух чист, а тело его будет сожжено и развеяно по ветру или вернется в землю. И то, и другое было неплохо.

"Я себя обманывал, – мрачно подумал он. – Космос не для таких, как я. Нейджи и Сабатини, или кто он там есть, – вот они здесь в своей стихии. Я тоже готов сражаться с любым Валом, если понадобится, но на своей территории. Черт тебя возьми, Ласло Чен! Если мы отсюда выберемся, больше на помощь старого Ворона не рассчитывай. Ради тебя, жирный лентяй, я больше и пальцем не шевельну. С меня хватит".

– Ворон... Вурдаль... Сабатини... – донесся из динамика голос Нейджи. – Не думаю, что уже пришло мое время, но мне надо кое-что рассказать вам, просто по случаю.

– Замолчи и не думай об этом. Ты должен беречь силы, – предупредил Сабатини.

– Пустое. Слушайте, пока я не передумал. Во-первых, вы уже убедились, что Вала можно одолеть в космосе, нужно лишь немного безрассудства и непредсказуемости. У них есть слабое место, имя ему – самомнение. Они воображают, что в совершенстве понимают людей, и, может, недалеки от истины, но думают они не так, как люди. Они машины. Логические устройства. Если они видят определенный порядок действий и эта последовательность логична, то полагают, что и вывод можно сделать только один. Вот почему мы накрыли этого Вала. На Земле они не менее уязвимы, но там у них больше разных приемов. Не подпускайте их слишком близко, а то так и не поймете, чем вас ударило. И конечно, броня, но ее можно взять мощным лазером. Это не остановит их, но пробьет. Голова у них пустая. Не обращайте внимания. Мозг в туловище, сантиметров на семь – десять выше промежности. Представьте себе, что у него есть пупок, и цельтесь туда. Крест-накрест. Как буква X. И сзади они уязвимее, чем спереди. Бейте из засады и не останавливайтесь, пока он не упадет. Не подходите ближе четырех метров, пока не убедитесь окончательно, что он мертв.

Это было уже интересно. Ворон разрывался между необходимостью велеть Нейджи замолчать и желанием послушать еще. Он промолчал.

– И не думайте, что самые опасные враги – это машины. Машины частенько глупы, а Валов на свете не много. У Главной Системы есть войска, состоящие из людей, их держат на специальных базах. Обработанные ментопринтером, генетически подправленные, верные, преданные и ни в чем не сомневающиеся. Как Валы. С Валом даже можно поспорить – он просто делает свое дело. С этими солдатами не поспоришь, и не все они люди.

Ворон взглянул на Сабатини:

– Ты о них знаешь?

– Слыхал... Но никогда не видел, я имею в виду – никто из моих предшественников.

– Когда у вас будет первый перстень, – продолжал Нейджи, – остановится все, кроме вас. На охоту за вами бросят Валов, солдат и все, что можно придумать. Я вывел вас на прямую – но шансы все еще не равны. Вам понадобятся люди, и надо, чтобы каждый был готов принести последнюю жертву. Кроме Сабатини, никто из вас не сможет даже пойти на разведку. Если не считать Чена, перстни носят неземляне.