Исследование холокоста. Материалы международной Тегеранской конференции 11-12 декабря 2006 года - Платонов Олег Анатольевич. Страница 18

Этот второй процесс открыл новый путь изучения бывших концлагерей. Узнав о газовых камерах, используемых для казней в тюрьмах США, Роберт Фориссон привлек в качестве эксперта специалиста по этим сооружениям в лице Фреда Лейхтера. Он пригласил его в Торонто и вместе с Цюнделем, который финансировал поездку, послал его провести экспертизу на месте газовых камер Освенцима I, Освенцима-Бжезинки и Майданека. Лейхтер обследовал эти места, взял несколько проб из кладки оставшихся стен и по возвращении отдал их на анализ в строительную лабораторию, не сказав, откуда эти образцы. В своем докладе он сделал вывод об абсолютной невозможности того, что в этих помещениях осуществлялись массовые и неоднократные убийства газом. [103]

Судья не был расположен принимать его во внимание, но доклад Лейхтера произвел сильное впечатление на общественное мнение.

Он ходил по рукам во многих экземплярах и вызвал отчаянную реакцию сионистов, начавших крестовый поход против ревизионизма, который они называют странным, ничего не значащим словом «отрицательство».

Доклад Лейхтера имел недостатки, которые захотел позже устранить немецкий студент-химик Гермар Рудольф. Он проделал те же наблюдения и взял образцы из стен т. н. газовых камер, где, согласно легенде, происходили массовые убийства людей, и из помещений, которые использовались тогда для дезинфекции одежды. В двух из них применялся в качестве активного вещества Циклон-Б, который при использовании оставляет заметные пятна цвета, который называется берлинской лазурью. Гермар Рудольф составил для одного немецкого суда экспертный доклад, который разрушил его будущую жизнь инженера-химика и вынудил его эмигрировать. [104] Сейчас он находится в тюрьме в Германии, идет долгий процесс и, вероятно, его приговорят к еще пяти годам тюрьмы. Идея профессора Фориссона очень дорого стоила тем, кто имел смелость ее развить, но она нанесла последний удар по мифу в глазах многих людей, для которых главное — научные доказательства. Германская юстиция поостереглась назначить контрэкспертизу, которая могла бы выставить ее на посмешище с ее постоянными заявлениями о неоспоримости холокоста.

Рудольф потерял работу и вынужден был сразу же бежать в Англию, где он создал издательство для публикации работ ревизионистов и стал выпускать раз в три месяца журнал на немецком языке. Он жил там очень скромно, пока его не засекли журналисты. Тогда он уехал в США, где создал другое издательство и восстановил сайт VHO, созданный первоначально бельгийским ревизионистом Зигфридом Вербеке. Вскоре Г. Рудольф значительно расширил свою деятельность, опубликовав ряд важных работ на английском и немецком языках. Число немецких авторов стало увеличиваться. Рудольф попросил статус политического эмигранта. Было, конечно, немыслимо, чтобы американские власти признали, что их верные немецкие прислужники установили диктатуру над убеждениями своих граждан. Рудольфу стали строить козни, и в ноябре 2005 года он был выслан в Германию, где рискует получить пять лет тюрьмы. Но наблюдатели заметили, что публикации продолжаются, хотя в несколько замедленном темпе. Команда единомышленников приняла эстафету, и вышеупомянутая полицейская операция не прекратила разработку и передачу информации по Интернету.

Но вернемся к Цюнделю. Из-за нескончаемых юридических дрязг он решил уехать в США, где жила его жена, Ингрид Римленд, которая создала в 1996 году страничку Цюнделя в Интернете. Он верил, что нашел убежище, и думал о возвращении к активной борьбе, но в феврале 2003 года он был арестован и выслан в Канаду. Американские судьи, которые занимались этим делом, вынуждены были склониться перед одним из тех уродств, которыми изобилует англосаксонское право: исполнительная власть имеет привилегии и может нарушать любые законы, никак это не мотивируя. Судье заткнули рот без объяснений. Власть может игнорировать все законы и даже, как это видно на примере Буша II, сочинять законы, которые легализуют и оправдывают их произвол. Если бы кто-нибудь составил карту цивилизованных стран, США на ней не было бы.

На протяжении почти двух лет Цюндель сражался за признание своих человеческих прав в Канаде с секретными службами, которым не обязательно было обосновывать свои «указы», и в итоге он был депортирован в Германию, где над ним снова идет нескончаемый суд. Германия имеет ту особенность, что в ней аргументы защиты могут стать предметом обвинений со стороны прокурора. Иными словами, факт защиты на суде какого-либо мнения сам по себе уже может быть поводом для осуждения.

Те, кто молчит, получают меньшие сроки, чем те, кто надеется оправдаться перед судом. Немецкие юристы явно учились своему ремеслу, читая «1984 год» Оруэлла.

Трудности для противников ревизионизма создала в начале 80-х годов небольшая группа ультралевых «Ла Вьей Топ» («Старый крот»), наследница радикальных, марксистских и анархистских политических традиций, которая сыграла тогда выдающуюся роль. Нельзя было, не став посмешищем, обвинить этих людей в антисемитизме — это излюбленный способ избежать дискуссий и диалога. Группа «Ла Вьей Топ» переиздала Рассинье и опубликовала тексты Фориссона, ознакомив с ними различные политические и интеллектуальные круги. Парижские интеллектуалы сначала испугались. Им потребовалось время, чтобы они смогли объединиться вокруг нескольких еврейских авторов, которые распустили слух, будто они «опровергли» работы ревизионистов.

Репрессии, в конце концов, задушили всех:. На протяжении года каждую неделю группы евреев устраивали демонстрации у книжного магазина «Ла Вьей Топ», разбивали витрины шарами для игры в петанк или впускали через щели в панелях вонючую жидкость, которую было невозможно отмыть. Это желание помешать говорить, думать, писать получало поддержку властей, как полицейских, так и политических.

Ревизионизм в Европе был обречен на смерть от удушья, когда появился Интернет. В 1996 году появились ревизионистские сайты в Швеции, США и Франции. Людям пришлось самостоятельно изучать эту новую технику самовыражения, на которую сразу же обрушились все те, кто хочет навязать цензуру в этих вопросах.

Битва была эпической. Она длилась несколько лет, но ревизионисты закрепились на своих позициях, выдержали удар и выжили. Вот уже несколько лет, как нападки и оскорбления стали более редкими. О чем говорит это выживание? О том, что за истекшие десять лет Интернет стал местом и способом нормального самовыражения. Разумеется, речь идет в лучшем случае о половине населения, но свобода самовыражения — вещь относительная и повсюду она является объектом борьбы и притязаний. Ревизионизм нашел здесь способ самовыражения, который разрушил препятствия цензуры.

В конце 90-х годов израильское правительство решило, что ревизионизм один из его главных врагов, и надо сделать все, чтобы его уничтожить. Оно разослало эмиссаров во многие страны, чтобы потребовать введения таких законов, которые позволили бы запретить все его проявления. Результатом стало проведение в Стокгольме в январе 2000 года международной конференции, которая должна была стать отправной точкой широкомасштабной кампании по искоренению ревизионизма. Правительства под шум приговоров и осуждений вступили в борьбу с тем, что они называют «отрицательством», т. е. начали демонизировать ревизионистов. Было много высокопарных жестов и громких слов. Потом, вернувшись домой, эти премьер-министры подумали о другом. Они удовлетворили великого сионистского Молоха. Во Франции, например, министр просвещения, еврей Джек Лан, велел перевести и напечатать небольшую топорную брошюру, написанную шведскими евреями, и объявил, что она будет роздана всем школьникам (а их несколько миллионов). В итоге было напечатано и разослано по школам 100 000 экземпляров. Они остались лежать на полках, и не слышно, чтобы о них потом говорили. Когда Израиль объявил о международных санкциях, поднялся небольшой ветер и снова утих. 1 ноября 2005 г. Израиль добился осуждения Генеральной ассамблеей ООН т. н. «отрицательства». Решение было принято единодушно, за 2 минуты, без голосования. Еще один удар мечом по воде, который не имел никаких практических последствий и только насмешил ревизионистов, привыкших к такого рода спектаклям.