Ядовитый полигон - Самаров Сергей Васильевич. Страница 50

Честно говоря, у меня слегка замерзли руки. Я, конечно, был разгорячен после пробежки к вершине холма, но, когда кончики пальцев слушаются плохо, есть угроза нечеткой работы во время стрельбы. Я знаю, например, что ни один сапер, находясь в здравом уме и ясной памяти, не будет работать со взрывным устройством замерзшими пальцами. Они теряют чуткость и медленно отзываются на команды нервной системы. Поэтому я, уже выбрав себе позицию, перед тем как начать стрелять, засунул руки под бриджи. Пах у человека – самое теплое место. Так греют руки все северные народности России. Так же греют их и в спецназе. В кончиках пальцев быстро началось острое покалывание. Когда оно кончилось, можно было работать. Пальцы восстановили чуткость.

Работа, в принципе, мне предстояла не сложная, хотя и требующая четкости и скорости исполнения. Три противника, расстояние от одного до другого – около полуметра. Все трое сидят, скрючившись сморчками. Все трое в бронежилетах, которые простая пуля пробьет только при большой удаче. А бронебойных патронов с усиленным зарядом и стальным каленым сердечником у меня не было. Потому приходилось обходиться простыми патронами. Рассчитывать, что я вслепую попаду каждому в голову, было глупо. Такое невозможно даже в цирковом аттракционе. Попадешь в первого – двое других отреагируют хотя бы на звук удара пули в голову и из любопытства повернутся. А я не смогу увидеть, как они это сделали, на сколько градусов, в какую сторону, подались ли вперед или же, наоборот, откинулись назад. Значит, после первого выстрела стрелять следует ниже бронежилета в крестец. Такое попадание бывает смертельным. И я, чтобы правильно прицелиться, долго рассматривал снежный окоп перед собой через тепловизор, хорошо обрисовывавший фигуры. Затем, отложив бинокль, поднял пистолет-пулемет, прицелился в место, которое запомнил, снова взялся за бинокль и проверил себя. И только после этого дал три короткие, в две пули, очереди, перед каждой переводя ствол на новую цель.

Стрельба вслепую имеет свои особенности. Кто-то хорошо стреляет по памяти, кто-то точно ориентируется по звуку. Есть вообще редкие специалисты, которых природа наградила умением бить чуть ли не с закрытыми глазами. Я к таким специалистам не принадлежал. Поэтому, когда поднял бинокль, то увидел, что только первый мой выстрел был точным и прибил, как гвоздем, голову противника к камню, к которому он до этого прислонился. Второму я, видимо, перебил ноги или таз, хотя намеревался попасть в узкое пространство между ягодицами и бронежилетом. Раненый корчился от боли, но встать не мог, хотя автомат из рук не выпустил. А третий боец побежал, каким-то образом сообразив, что опасность пришла к ним именно с вершины холма. Может быть, темнота уже была такая, что были видны вспышки огня из ствола, хотя у «ПП-2000» хороший по сравнению с «калашом» пламегаситель, и сам я вспышек не видел. Скорее всего, просто пули ударили бойца в бок, показав, откуда они летят. И он, спасенный бронежилетом, сейчас стремился уберечься от следующей очереди и бежал, как не бегал, наверное, никогда в жизни, подминая ногами сугробы, словно работающая на бешеных оборотах щетка снегоуборочной машины. Стрелять в него мне было нельзя, потому что бежал он напрямую к четверке моих сопровождающих, сидевших на тропе. Хотелось, чтобы они вовремя среагировали и не спутали этого спринтера со мной, хотя спутать было сложно даже по росту и по движениям.

Они не спутали. Ветер донес до меня сразу несколько очередей. Парни стреляли от всей души, потому что пока еще им пострелять в этот день не довелось, а они очень хотели проявить себя при защите родного села. И всеми четырьмя стволами ударили. Хорошо, что я предвидел такой вариант и не побежал вслед, иначе вполне мог бы угодить под шальную пулю.

А мне пришлось еще раз приложиться к пистолету-пулемету. Не люблю стрелять в упор. Когда добиваешь раненого, стрелять в него всегда неудобно. Да и он вполне имел возможность выпустить по мне очередь, если я вдруг появлюсь из снежной круговерти. Бинокль показал, что вторая моя очередь была лучше первой…

* * *

В снежном окопчике я нашел второй огнемет «Шмель» и, конечно же, прихватил его. Такое оружие всегда сгодится. Даже если не придется применить его здесь, я все равно планировал принести огнемет в свой взвод. Каждое подразделение спецназа обычно имеет какое-то неучтенное вооружение сверх штатного. Так, в моем взводе, например, есть три трофейных ручных пулемета. На марше я всегда выпускаю пулеметчиков вперед. В случае непредвиденного столкновения с противником три пулемета всегда смогут подавить возможный встречный огонь. А огнеметы, которые взводу вообще по штату не положены и выделяются только роте для проведения конкретной операции, тем более иметь выгодно. Площадь поражения одного выстрела из огнемета на открытой местности составляет не менее пятидесяти квадратных метров, на которых «Шмель» выжигает все живое. В помещении эта площадь увеличивается до восьмидесяти квадратов. Пусть кто-нибудь попробует выжить при температуре в восемьсот градусов и последующем обязательном пожаре. Интересно, как вообще планировалось использовать это оружие в отряде подполковника Лагуна? Может, после испытания секретных веществ «шайтан-труба» должна была уничтожить следы? Вполне вероятно, что это так. Но пока им ничего и никого уничтожить не удалось. А два огнемета оказались в моих руках.

Сами же бойцы отряда уже застывают в снегу. По крайней мере, больше половины по списку. Участь пропавших без вести… Но если у Лагуна есть еще огнеметы, их тоже необходимо будет захватить и не допустить, чтобы «Шмели» попали в гражданские руки. При прицельной дальности выстрела в двести метров это страшное оружие. Полностью полагаться на мирные намерения тех, с кем я сегодня воевал бок о бок, я не мог. И вполне допускал мысль, что тот же огнемет, попади он в руки людей Пехлевана, будет применен в скором времени против меня или моих соратников…

Забросив за спину огнемет, я стал медленно спускаться по склону и подошел к подстреленному беглецу. На его бронежилете в области спины виднелись отчетливые вмятины. Это я стрелял. При слепой стрельбе ошибка в два – два с половиной сантиметра считалась бы хорошим результатом. Но только на стрельбище. В боевой же обстановке она уже считается промахом. А мои помощники не промахнулись. Они стреляли из четырех стволов с десяти метров и сразу уложили противника. Я остановился над убитым, когда ко мне подошли все четверо моих помощников.

– ?Все? – спросил Рагим.

– ?Все. Это десятый… – показал я стволом пистолета-пулемета под ноги.

– ?Идем в село, – вдруг заговорил командным тоном Рагим.

– ?Идите, я догоню вас, – и я двинулся по тропинке в обратный путь.

– ?Куда ты? – спросил Шамиль.

– ?Хочу на одного из убитых посмотреть… – не стал я уточнять цель своего возвращения, но передал Шамилю второй огнемет. – Неси. Но с возвратом, как и первый.

Они остались ждать. Я спустился чуть ниже и забрал у второго убитого пистолет-пулемет с глушителем и запасной магазин с патронами. Оставлять такое оружие на потеху местных жителей я не собирался. В операциях моего взвода глушитель тоже может когда-то понадобиться.

Я вернулся к четверке бойцов.

– ?Что не идете?

– ?Тебя ждем, чтобы не заблудился, – сказал Рагим. – Куда идем? На соединение с остальными?

Я посмотрел по сторонам. Ветер все еще был сильным, и если неподалеку стреляли, мы вполне могли не услышать выстрелов.

– ?Сейчас узнаем, что там делается, – сказал я. – Потом тронемся…

Глава десятая

Я вытащил телефон и нашел в списке «контакты» номер Илдара. Тот ответил не сразу – видимо, трубка была спрятана глубоко под верхней одеждой. Наконец он отозвался. Говорил при этом запыхавшись, с трудом переводя дыхание. Значит, только что разминался, бегом преодолевая сугробы. Но начал он не с вопросов, а с доклада:

– ?Самовар, мы поймали их в засаду! Они вышли там, где ты говорил. Двоих уложили сразу. Но они шли растянутой колонной, поэтому остальных в метели было плохо видно. Третьим шел подполковник. Я узнал его. И он дал команду к отступлению. В него попали две пули. Я стрелял – бронежилет спас. Они сразу развернулись, первых двоих бросили. Я дал команду преследовать. Пришлось побегать. Но только Лагуна и смогли догнать. Азиат подполковника сразу свалил, а тут и мы подоспели. Остальные, мне показалось, врассыпную двинули. Может быть, в вашу сторону, чтобы с другой группой соединиться. Вот, подполковник смотрит. Слушает, что я говорю. У-у…